наварить варенья, однако инстинкт самосохранения на всякий случай приказывал быть начеку.

И даже в воображении напрочь закрепился образ этой полуженщины-полулисы.

А также иногда этот образ нагло использовался в старшем возрасте для запугивания младших детей — следующей партии внуков и внучек.

Как-то раз на веранде старшие ребята затеяли игру, а к ним привязался пятилетний братишка Наташи — Вася, который дразнился и всячески нарушал ход игры. Тогда самый старший, 15-летний брат Димка, надел на себя дедову шубу, привязал к голове веник и приготовился сыграть роль страшилища.

Когда малец забежал с очередной мыслью напакостить, старший открыл рот, чтобы издать грозный рык, но до этого даже дело не дошло, так как малой с громким визгом от ужасного чудовища бросился наутёк. Так мифическая Лизунья приходила на помощь с разными целями — то урожай защитить, то от малышни отбиться.

Вася позже, набравшись смелости, заявил, что больше ему не страшны никакие Лизуньи. Он брал в руки игрушечное ружьё и направлялся в сторону, где братья утверждали, что видели её. Только, услышав малейший шорох, он бросал своё ружьишко и бежал прочь.

Наташа иногда думала, стараясь представить, где обычно живёт Лизунья и есть ли у неё свой дом или нора? Как она выглядит?

Расспрашивать деда было боязно. Ни к чему, казалось, лишний раз даже вслух произносить это имя, а то услышит Лизунья его и подумает, что её зовут.

Рваные платья

Перед окнами, выходившими на главную улицу, был расположен палисадник с яблоней и иргой — самой сладкой и прекрасной ягодой черничного цвета.

Из-за расположения в более людном месте было ощущение, что Лизуньи здесь быть не может, поэтому всё, что росло в палисаднике, казалось наиболее лёгкой добычей. А через остроконечное ограждение свешивались ветки с ягодами.

Когда всё, до чего дотянулись ручонки, было объедено, Надя предложила повысить уровень доступа путём подъёма на одну из перекладин палисадника.

Сказано — сделано.

И вот кончики пальцев ног удерживаются на поперечной планке, а руки тянутся к заветным ягодам, но вдруг раздался треск, и планка не выдержала. Итогом жадности стали два разорванных пополам платья и поцарапанные животы.

Но страшнее всего было от того, что скажет дедушка насчёт забора. Платья были скомканы и спрятаны подальше от бабушкиных глаз, от деда получен строгий выговор.

А ирга всё равно так и осталась для Наташи самой любимой ягодой.

Спасение голодающего пса

Надя была страстной любительницей собак, а во дворе жил пёс Рыжка.

Это был беспородный пёс размером с овчарку и жил в конуре, прикованный цепью.

Иногда дед отпускал его на волю, но тот неизменно через день-другой возвращался в родной двор. Бабушка кормила Рыжку ч`рными сухарями, замоченными в миске с водой.

Конечно, и кости из супа, и потроха после заколки кур или коров тоже ему доставались, но было ощущение, что псу этого явно недостаточно.

Больше всех этот факт беспокоил, конечно же, собаколюбицу всех врем`н и народов — Наденьку. Глядя в один из вечеров, как пёс за пару минут счавкал сухари с обратом (остатком жидкости от перегонки молока на сливки), Надя начала составлять план гуманитарной помощи.

Дождавшись, пока уставшие от дневных трудов дед и баба запрут двери на замок и улягутся спать, сёстры приступили к активным действиям. Надо добавить, что во время летних каникул сёстры жили и ночевали на остеклённой веранде с отдельным входом (о чем ещё можно мечтать девчонкам?). Именно это позволяло заканчивать свой день куда позже, чем у взрослых. Зайдя в один из пристроев, где хранилась часть продуктовых припасов, Надя скомандовала: «Наташка, бери мешок с белыми сухарями, а я полезу в голбец* (подземная ямка для хранения молока в прохладе) за молоком».

Налив жирного коровьего молока и засыпав его сухарями, они отправились к Рыжке.

Того не пришлось упрашивать, да что там, он даже не дождался «Приятного аппетита» и начал уплетать яство. И делал он это так смачно, так аппетитно, что у девчонок потекли слюни и заурчало в животах. Молча переглянувшись, они залетели на свою веранду, схватили стаканы, налили в них молока и, хрустя сушёнными в печи румяными сухарями, составили Рыжке компанию. Да ещё и добавки ему налили.

Сытые, довольные, с чувством выполненной миссии, они отправились в свой балаган рассказывать друг другу истории и смотреть безмятежные сны.

Клубника

Как только на деревню опускалась ночь, девочки выходили на сборы клубники в огород. Это было опасное, но от того не менее прекрасное приключение. Надо было сорвать найденные ягоды, пока спят дедушка и бабушка, перемыть их, разделить на две дорожки одинаковых по размеру плодов (крупная рядом с крупной, мелкая с мелкой), а затем с удовольствием не спеша съесть и со спокойной совестью ложиться спать. На следующий день бабушка шла собирать после обеда ягоды и всё удивлялась, почему же их так мало созрело?

Но всё тайное становится явным. Как то раз, когда в гости к бабушке приехал её сын с семьей и все сидели, общаясь за столом, Надя придумала сходить в палисадник, где тоже были грядки с клубникой.

Опасность операции состояла в том, что на дворе стоял день. Основным прикрытием должна была служить яблоня «золотой налив», густыми ветвями закрывавшая окна в столовой. На операцию решено было взять третьего участника — сестрицу Оленьку, приехавшую с родителями. Согнувшись в три погибели, почти по-пластунски девчонки начали пробираться к заветным грядкам. И тут из раскрытого окна раздался грозный голос деда Кости: «Это ещё что такое? А ну-ка, марш из садка!» Яркое пятно Оленькиного платья ярко-лимонного цвета сразу привлекло внимание всех участников застолья.

Сестёр отругали, Надю пригрозили депортировать в город, а Наташу — к родителям в квартиру. Слёз было пролито немало в тот день. Наде было обидно, что опять её выставили старшей зачинщицей, Наташе — что уедет сестра, а Оле — от стыда за участие в этой непристойной операции «Ягодка».

Пастушки

В деревне существовало дежурство на пастбище для коров. Все жители деревни приводили в определённый час (ни свет ни заря, с первыми петухами) своих коров к мосту. На мосту стояла пара пастухов-дежурных. Как только собиралось стадо из 30–40 коров, оно отправлялось в путь по полям и лугам, чтоб жевать траву, принимать солнечные ванны, плескаться в реке