человеческую жизнь, а когда понял, что его просто используют, исчез. Сайрус выкупил доступ к проекту и теперь ни одно государство не сможет предъявить права на охранников. Вы все будете принадлежать только ему! Платинум безмолвно слушала признания лаборантки. У Скота повисла челюсть:
— Ты никогда об этом не рассказывала. Тоже мне подруга! — Вы улетели вдвоем и ничего мне не сообщили! Я переживала за вас, дурачков! — обиженно промолвила девушка и убрала свою руку и туловище от Зейна. — Разбирайтесь сами, если вам так хочется. Высадите меня на ближайшеей остановке! — крикнула она водителю. Машина стала замедляться. — Вот еще чего! Ты — отличный химик, нам такие еще понадобятся! — промолвил Скот, — Я не мог ничего сказать из-за Зейна. Синоптик повернулся к Эшли. По ней было видно, что она вот-вот расплачется. Зейн почувствовал укоры совести. В отличие от его законной жены, мигом побежавшей за деньгами, как только он исчез, эта девушка действительно за него переживала, несмотря на то, что он был всегда с ней холоден. Он вспомнил одну из сказок дедушки, и решил проверить, была ли это сказка, или же правда, которую его любимый родственник решил преподнести как выдумку. Ничего не объясняя, Зейн взял за руку Платинум. Он почувствовал дикий собачий холод. Он вспомнил, как она касалась его за затылок, и он не ощутил ничего, в то время, как его собственное прикосновение давало совершенно иную реакцию. Скот внимательно следил за его действиями. — Только не говори мне, что решил ненадолго расстаться с чувствами, старина-метеоролог, — с улыбкой промолвил он. — Следи лучше за дорогой, — смущенно произнес Зейн. Он чувствовал себя весьма неловко, но другого шанса встретить вот так охранника природы, может быть больше и не предвещалось. Платинум молчала, словно догадалась о его намерениях. Было весьма странно в который раз осознавать, что эта охранник природы понимала Зейна с полуслова. Эшли все так же сердито смотрела в окно. Скот отвернулся, тихо прошептав «шурчики-амурчики», а Зейн, не отпуская левой рукой кисть Платинум, другой рукой взял нежно лаборантку за подбородок и направил к себе. Она удивленно повернулась и уставилась на него, словно видела в первый раз в жизни. Зейн рассматривал ее красивые глаза и подумал, что поступает ничем не лучше Анджелы, но любила ли его все эти годы жена на самом деле? Или же это он глупо врал себе, что между ними есть глубокое тайное чувство? Ему становилось невероятно холодно. Все тело продрогло до костей, и он начал ощущать, как холод достает до самых нижних конечностей. В это же время стала исчезать его внутренняя холодность, и он приобретал невероятное ощущение глубокой эмпатии к происходящему. Он придвинулся корпусом к Эшли и коснулся ее верхней губы. Тепло ее лица было невероятно приятным. Он тысячу раз целовался раньше, но никогда не чувствовал до конца потока страсти и внутреннего радостного возбуждения, скорее он выполнял формальность, подозревая что собственным отказом обидит партнерш. Он ходил к докторам и все они в один голос утверждали, что синоптик полностью здоров. Теперь, когда он услышал от Анджелы, что проблема в его шраме на руке и в нем самом, он вспомнил повествования деда о том, что охранники природы живут системами-соединениями — по несколько элементов вместе и если двое возьмутся за руки, то у одного снизится чувствительность. Это зависело от силы, предоставленной охраннику. Он подумал, что он был слабее по сравнению с Платинум, поэтому он заберет себе часть его силы сопротивления действиям охранников во время их рукопожатия. Зейну так понравилось новое ощущение в теле, что он не заметил, как поглощал в поцелуе лаборантку так страстно, что та еле-еле оттолкнула его и смогла прошептать только одно: — Твои губы стали сильно холодными, Зейн! Платинум тут же вырвала свою руку из кисти синоптика: — Нужно всегда помнить о чувстве меры, — с укором сказала она и начала растирать ладонь, которую до этого сжимал синоптик, — Как же жарко! — Как это все интересно! — воскликнул Скот, — Я тоже хочу стать охранником природы! Как нам найти Гидрогениума?! — В мешке с Кастелоризо находятся пробирки с очень редкими в природе химическими растворами. Они были спрятаны на случай, если нашей планете будет грозить опасность. Гидрогениум похитил их и теперь никто не знает, что будет дальше. К тому же, он перестал выполнять свои прямые обязанности. Я отправляюсь на его поиски, а вы постарайтесь хоть на время скрыться от миллионера. И даже близко не подходите к парку Розерфорд. Для вас это значит только одно — немедленная смерть. А теперь я исчезаю, и постарайтесь последовать моей рекомендации. Это я вам советую как друг, а не охранник природы. Зейн посмотрел задумчиво на реакцию Скота, тот хотел что-то возразить, но смог только открыть рот от удивления. Зейн посмотрел туда, где сидела Платинум, но ее уже там не было. Зейн подвинулся подальше от Эшли к двери, словно пытаясь почувствовать, не находится ли элемент невидимой в воздухе. — Как же мне надоел этот проект, — устало прошептала Эшли. — Что мы будем теперь делать? Скот покрутил головой влево-вправо — у него затекла шея от долгого сидения в скрюченном положении. — Не знаю, — Зейн следил за движением потока машин по автостраде, — но уверен, что все только начинается. (конец первой части)
— Ты никогда об этом не рассказывала. Тоже мне подруга! — Вы улетели вдвоем и ничего мне не сообщили! Я переживала за вас, дурачков! — обиженно промолвила девушка и убрала свою руку и туловище от Зейна. — Разбирайтесь сами, если вам так хочется. Высадите меня на ближайшеей остановке! — крикнула она водителю. Машина стала замедляться. — Вот еще чего! Ты — отличный химик, нам такие еще понадобятся! — промолвил Скот, — Я не мог ничего сказать из-за Зейна. Синоптик повернулся к Эшли. По ней было видно, что она вот-вот расплачется. Зейн почувствовал укоры совести. В отличие от его законной жены, мигом побежавшей за деньгами, как только он исчез, эта девушка действительно за него переживала, несмотря на то, что он был всегда с ней холоден. Он вспомнил одну из сказок дедушки, и решил проверить, была ли это сказка, или же правда, которую его любимый родственник решил преподнести как выдумку. Ничего не объясняя, Зейн взял за руку Платинум. Он почувствовал дикий собачий холод. Он вспомнил, как она касалась его за затылок, и он не ощутил ничего, в то время, как его собственное прикосновение давало совершенно иную реакцию. Скот внимательно следил за его действиями. — Только не говори мне, что решил ненадолго расстаться с чувствами, старина-метеоролог, — с улыбкой промолвил он. — Следи лучше за дорогой, — смущенно произнес Зейн. Он чувствовал себя весьма неловко, но другого шанса встретить вот так охранника природы, может быть больше и не предвещалось. Платинум молчала, словно догадалась о его намерениях. Было весьма странно в который раз осознавать, что эта охранник природы понимала Зейна с полуслова. Эшли все так же сердито смотрела в окно. Скот отвернулся, тихо прошептав «шурчики-амурчики», а Зейн, не отпуская левой рукой кисть Платинум, другой рукой взял нежно лаборантку за подбородок и направил к себе. Она удивленно повернулась и уставилась на него, словно видела в первый раз в жизни. Зейн рассматривал ее красивые глаза и подумал, что поступает ничем не лучше Анджелы, но любила ли его все эти годы жена на самом деле? Или же это он глупо врал себе, что между ними есть глубокое тайное чувство? Ему становилось невероятно холодно. Все тело продрогло до костей, и он начал ощущать, как холод достает до самых нижних конечностей. В это же время стала исчезать его внутренняя холодность, и он приобретал невероятное ощущение глубокой эмпатии к происходящему. Он придвинулся корпусом к Эшли и коснулся ее верхней губы. Тепло ее лица было невероятно приятным. Он тысячу раз целовался раньше, но никогда не чувствовал до конца потока страсти и внутреннего радостного возбуждения, скорее он выполнял формальность, подозревая что собственным отказом обидит партнерш. Он ходил к докторам и все они в один голос утверждали, что синоптик полностью здоров. Теперь, когда он услышал от Анджелы, что проблема в его шраме на руке и в нем самом, он вспомнил повествования деда о том, что охранники природы живут системами-соединениями — по несколько элементов вместе и если двое возьмутся за руки, то у одного снизится чувствительность. Это зависело от силы, предоставленной охраннику. Он подумал, что он был слабее по сравнению с Платинум, поэтому он заберет себе часть его силы сопротивления действиям охранников во время их рукопожатия. Зейну так понравилось новое ощущение в теле, что он не заметил, как поглощал в поцелуе лаборантку так страстно, что та еле-еле оттолкнула его и смогла прошептать только одно: — Твои губы стали сильно холодными, Зейн! Платинум тут же вырвала свою руку из кисти синоптика: — Нужно всегда помнить о чувстве меры, — с укором сказала она и начала растирать ладонь, которую до этого сжимал синоптик, — Как же жарко! — Как это все интересно! — воскликнул Скот, — Я тоже хочу стать охранником природы! Как нам найти Гидрогениума?! — В мешке с Кастелоризо находятся пробирки с очень редкими в природе химическими растворами. Они были спрятаны на случай, если нашей планете будет грозить опасность. Гидрогениум похитил их и теперь никто не знает, что будет дальше. К тому же, он перестал выполнять свои прямые обязанности. Я отправляюсь на его поиски, а вы постарайтесь хоть на время скрыться от миллионера. И даже близко не подходите к парку Розерфорд. Для вас это значит только одно — немедленная смерть. А теперь я исчезаю, и постарайтесь последовать моей рекомендации. Это я вам советую как друг, а не охранник природы. Зейн посмотрел задумчиво на реакцию Скота, тот хотел что-то возразить, но смог только открыть рот от удивления. Зейн посмотрел туда, где сидела Платинум, но ее уже там не было. Зейн подвинулся подальше от Эшли к двери, словно пытаясь почувствовать, не находится ли элемент невидимой в воздухе. — Как же мне надоел этот проект, — устало прошептала Эшли. — Что мы будем теперь делать? Скот покрутил головой влево-вправо — у него затекла шея от долгого сидения в скрюченном положении. — Не знаю, — Зейн следил за движением потока машин по автостраде, — но уверен, что все только начинается. (конец первой части)