коснувшись,

Не опалит ее в объятьях Света.

Душа, не в то ли пламя окунувшись,

Сама покинет плотии тенета.

Войдешь в Храм, когда готов будешь или желание возымеешь столь великое, что и хотел бы мимо прошествовать, да не выходит, ноги сами к ступеням храмовым понесли, не пугайся сему происходящему с тобой, ибо таково обоюдное тяготение Источника ко всему рожденному им, а всего сущего – к Истоку. Оставь за стенами треволнения бытия и волны возмущения покоя, испускаемые внешним миром, а также образы, что владеют плотью твоей, все пусть ждет за тяжелой плотно притворенной дверью, окованной снаружи узорами Надежды, а изнутри символами Веры. Выдохни из легких воздух, пропитанный людской болью, желаниями и страданием, дай парусам упасть на реи перед тем, как они наполнятся, словно перси мадонны, принявшей в руки младенца, свежим молоком, таким же свежим ветром – всему нужен штиль после бури.

Теперь впусти в себя дух свободы, насыщенный ладаном, миррой, отзвуками песнопений, висящих под куполом нефа, и свечением очей тех, кто достоин взирать на тебя из-под иконных окладов, с фресок стен, с самих Небес Обетованных. Сейчас ты целиком в Храме, ты принадлежишь ему, а он весь твой – от крестов, облюбованных стрижами и воронами в качестве наблюдательных пунктов, на куполах и шпилях до каменных подвалов, прячущих старинные надгробия, мощи святых и монастырские вина – Христову кровь, запертую в поседевшее от паутины стекло. Ты и приход, и священник, и служка, и нищий у ворот (не храма, но откровения), ты Храм в Храме.

Здесь и Сейчас ты – Истина в Истине, но Истина в скорлупе. Подвижное, отделенное оболочкой от подвижного, есть не-подвижное.

Здесь и Сейчас ты – Путь внутри Пути, но слишком глубока колея, чтобы выскочить из нее, как ни старайся. Колея же, хоть и на широкой дороге, но может увести на обочину, поелику проторена не тобой, а родом твоим – многие крови смешались, прежде чем наполнили вены твои.

Войдя в Храм и захлопнув двери за собой, ты – Храм в Храме, открой себя, двери своего Храма, расколи скорлупу Истины и поменяй родовую колею-вену, а содеяв оное, осознай суть Святого Огня.

Как? Как штурман, вооружившись секстантом, определяет координаты судна по Полярному Светилу и прокладывает верный курс, так и ты, Храм в Храме, направляйся к своей путеводной звезде – аналою, его покатая спина держит Истину, Подсказку и Направление. И не будет лик твой удивлением озадачен в отличие от штурмана, спутавшего долготы по причине беспробудного пьянства и направившего несчастное судно на рифы, когда узришь перед собой Икону Троицы, она есмь Тайна, что откроется тебе прямо сейчас, как открывается взору впередсмотрящего неведомая земля, вынырнувшая из густого утреннего небытия. В руках Троицы Святой Огонь, трезубец о трех пламенах. Пламя Сына – для огранки души, Пламя Духа Святого – для шлифовки, полирует же душу Пламя Отца Небесного. Соединенные вместе, в Святой Огонь, они нисходят Благодатью, очищая тело души, трансформируя тело сознания, преображая тело плоти всяко по вере (исцеленный от слепоты на белом мраморе Силоамской купели испытал тот же Огонь, что и жена Лота, как и жители Содома – всякому чаша своя).

Сходящий Святой Огонь изначально касается Сути языком Пламени Христа, ибо Сын Божий имел опыт проявления в плотном теле, и Христосознание как тонкая оболочка наиболее близка (вибрационно) человеческой душе. Обтесанная множественными воплощениями душа подвергается огранке из бесформенности (куска глины) в додекаэдр (первочеловека, Адама). Каждая сторона образует ее потенцию: способность любить, способность к самопожертвованию, способность к прощению и так до двенадцати добродетелей, отличающих души меж собой, как различаются по форме и окрасу лепестки цветов, но всяк знает, что это растение – цветок, единый вид.

Отходы от огранки, те куски душематерии, что Христосознание отсекает, остаются спутниками души, ее пороками, тем мусором, что мешает воспарению, но в то же время и тем балластом, который позволяет судну не кувыркаться на волнах, имея нужный центр тяжести, а душе непросветленной раньше времени не вознестись вместе с гордыней, чья материя тонка и не снята огранкой. Пример тому Савл-гонитель, ограненный осиявшим с неба светом на пути в Дамаск до состояния Святого Павла-проповедника. Ограненная душа способна воспринять и прикосновение Духа Святого, пройти шлифование, когда стороны-качества числом двенадцать получают зеркальную чистоту. После опаления языком Пламени Святого Духа душа смотрит на себя через дюжину зеркал-добродетелей, так Иисус видел себя в двенадцати учениках. Язык любого существа из любой части Вселенной становится понятным, ибо общение душ происходит через рефлексию отшлифованных граней. Здесь тебе примером послужит Дух, известный под именем Гаутамы Будды.

Мелкая пыль, образовавшаяся в процессе шлифовки души, свяжет куски пороков в кольцо, подобно кольцам Сатурна – космогонической копии описываемой сейчас картины схождения Святого Огня, сбалансировав эго души с самой душой, что позволит ему (Святому Огню) раскрыть свой третий потенциал – Пламя Отца Небесного, те материи Света Любви, что ответственны за полировку душ. Это уже не мастерство огранки и не искусство шлифовки, это таинство. Божественная часть Святого Огня нивелирует грани добродетелей додекаэдра в сферу, сияющую во Славе Господа подобно звезде, где Бог видит свое неискаженное отражение, а душа возвращается Домой. Мельчайшие частицы, снятые при полировке, сгорают в лучах звезды, а сама душа всплывает из кольца астероидов, оставляя связанные пороки на этом плане в ожидании своего возвращения.

Это есть Момент Воссоединения: бабочка, сбросив одежду куколки, вспорхнула к солнцу.

Если тебе для осознания нужен пример из истории человечества, то этот пример – ты. Стадия полировки – интимный духовный акт, сокрытый от всех, только ты и Бог, и познать его можно, только дойдя до него самому. Тогда Храм в Храме становится просто Храмом, ибо для того, чтобы быть им, не нужны стены, увенчанные и украшенные ликами тех, кто достоин взирать на входящих или проходящих мимо, на молящихся Богу или торгующих Им, на разноликих и разноименных, но одинаковых в одном – пребывающих во сне и ничего не подозревающих о Святом Огне.

Живая Вода

– Водой живой меня омой.

– Но в мире нет воды иной,

Чем та, что здесь, перед тобой.

– А если мертвая она?

Что, выпей я ее до дна,

Со мной случится, дай ответ?

– Вода есть жизнь, в ней смерти нет.

1

Адам за руку вел Еву по Саду. Она разглядывала дерева, усыпанные райскими плодами, коих нередко насчитывалось большим числом, нежели