общения.

«Толково объясняет – подумал Геня. – Но причём тут alter ego, то самое, которое помыкает мной?» Вслух Геня ничего не сказал, но, видимо, старец читал его мысли:

– Видите ли, в чём дело… Бывает, что ego человека слабое, теряется в непривычных ситуациях, не находя нужного решения. И вот на помощь приходит «второе я», которое есть у каждого из нас где-то в подсознании, а существует оно по своим понятиям, проще говоря, ему на все наши нравственные заморочки наплевать. Задача alter ego – спасти вас и себя, а уж каким способом, ему без разницы. Тут уж вам придётся выбирать – либо признаться в слабоумии, либо подчиниться alter ego.

Геня понял, что обречён жить под властью своего «второго я», но кто знает, может быть, оно и к лучшему? Поэтому снова обратился к старцу:

– А вот способно ли это «второе я» оказать мне помощь в одном деликатно деле? Я тут недавно прочитал, что именно там, в подсознании возникают гениальные идеи.

Старец усмехнулся:

– Тут всё зависит от уровня его развития. Если подсознание недоразвито, пиши пропало! В этом случае нечего надеяться на то, что в голову придёт интересная идея, ну а ростки таланта, если они были, со временем наверняка зачахнут.

Вот, оказывается, в чём дело! Что-то было сделано не так ещё в раннем возрасте – видимо, родители неумело воздействовали на его подсознание. Обласканные властью, они были уверены, что и сыну повезёт, и потому только твердили постоянно: «Ты у нас самый умный и талантливый, станешь знаменитым учёным, действительным членом Академии наук, тебя будут приглашать на телевидение, печатать твои интервью в журналах и газетах, ты женишься на победительнице конкурса «Мисс Россия», а мы будем нянчить внуков». В итоге Геня словно бы оказался в мире, придуманном не им самим, и в этом мире от него не требовалось никаких усилий – жил на всём готовом. Пожалуй, нужно было создать свой мир, добиваться всего своими силами, тогда мог бы стать писателем или художником – в юности неплохо рисовал, писал статьи для школьной стенгазеты. Но то ли чего-то не хватило, то ли alter ego не позволило…

Когда Геня очнулся от раздумий, старца рядом уже не было, и некого спросить: неужто всё так безнадёжно? Или есть надежда что-то изменить? Говорят, что гением надо родиться. Но уже родившись Гением, можно ли им стать?

Глава 2. Жажда славы

Что заставляет человека отдавать все силы творчеству, нередко жертвуя своим здоровьем? Первое, что приходит в голову – желание прославиться. Но можно ли считать это психозом? Если славу заслужил, то есть сделал что-то полезное для людей, за что они безмерно благодарны, в этом нет ни малейших признаков отклонения от нормы. А вот если вы хотите славы во что бы то ни стало, тут надо призадуматься – не стоит ли обратиться к психиатру, пока это неуемное желание не довело вас до безумия.

Кто только о славе не мечтает! Писатель, учёный, композитор, актёр стремятся завоевать признание своих коллег, представителей власти или широкой публики, поскольку это обеспечит благосостояние семье и подвигнет к достижению новых высот на том пути, который был выбран изначально и стал единственным смыслом жизни. Однако фортуна изменчива и весьма капризна, а прорваться сквозь толпу конкурентов не каждому дано. Вот потому ищут обходные пути, нередко готовы пуститься во все тяжкие, лишь бы обратили на них внимание и возвели на пьедестал.

Особенно трудно приходится писателям, поскольку пишут все, кому не лень – от седого старца до юной де́вицы, мечтающей о возвышенной любви, и вот она пытается воплотить мечту в жизнь хотя бы на страницах своего романа. Мне как-то удалось поговорить на эту тему с представителем довольно известного издательства – было это на книжной ярмарке, посетители обходили стенд «Вагриуса» стороной, поскольку там издавали уж очень серьёзную, можно сказать, элитную литературу. Так вот, на мой вопрос, какие у меня шансы, чтобы напечатать свой роман, я получил ответ: «Да никаких!» И далее последовало пояснение: произведения никому не известного писаки никто не станет издавать, а чтобы имя «раскрутить», требуются очень большие деньги либо надо найти влиятельного покровителя.

У меня таких денег не было, ну а идти к кому-то на поклон – это не в моей натуре. Если бы не удалось раскрыть тайну имени загадочной К. из дневников Михаила Афанасьевича Булгакова, так бы и ходил по издательствам без малейшей надежды на успех. Но в итоге повезло – к юбилею Булгакова напечатали статью в «Литературке», благодаря этому обратил на себя внимание в издательстве Центрполиграф, и понеслось: за три года издали шесть моих книг, в том числе и книгу о Булгакове, а потом и самый первый мой роман! Увы, известности это мне не принесло, тем более что Центрполиграф не имел возможностей для рекламы своих авторов, и я решил, что буду раскручивать своё имя сам. За основу взял известный метод: «играть на грани фола», то есть попытаться эпатировать публику, спровоцировать если не скандал, то что-то в этом роде. И вот написал книгу о Дмитрии Быкове – вроде бы достаточно серьёзно, но с изрядной долей иронии изложил его биографию, проанализировал творчество, политические взгляды и прочее, и прочее. Не стану вдаваться в подробности, поскольку уже приходилось об этом писать, но книгу «завернули» – сработала либеральная цензура по принципу «своих мы не сдаём и не позволим над ними надсмехаться». На этом отношения с Центрполиграфом закончились несмотря на то, что другие мои книги нравились и главному редактору, и владельцу, а директор говорил, что у меня недюжинный талант. Но вот оказалось, что принципы превыше всего, ну а литература на последнем месте – после мнения акционеров, приятелей с Болотной площади и т.д. и т.п. Вывод из этого один – если хотите стать популярным автором, ищите покровителя.

Льву Николаевичу Толстому было гораздо проще – род графов Толстых известен с давних пор, и присутствие многочисленных побочных ветвей на генеалогическом древе, лишённых графских привилегий, его достоинств ничуть не умаляет. И вот представьте, присылает некто в редакцию журнала «Современник» свою рукопись, там видят на титульном листе фамилию Толстой и думают: «А что, может быть, и в самом деле граф?» Попробуй такому отказать, тем более что написано неплохо.

Куда сложнее было добиться популярности Борису Пильняку – мало того, что нет никакого титула, так ещё и фамилия изрядно подкачала. Ну кто во время первой мировой войны станет издавать в воюющей России рассказы никому не известного автора по имени Бернгард Вогау? Пришлось фамилию и имя изменить, рассказы напечатали, но этого ему показалось мало – в апреле 1921 года Пильняк приезжает в Петроград в