Инспекции галофон (иначе для чего их два на рабочем столе?), по суетливому желанию угодить, а значит что-то скрыть.

Они начали обход с пятого этажа, и шли уже по третьему.

Индивидуальные терапевтические места, оснащенные системами управления жизнеобеспечения, не новые, но рабочие, были забиты под завязку. Андрей, помня о предостережении Ордынко, исключил контакты с изувеченными промзоной людьми, бегло осматривал через защитное стекло «камеры» больных размером в три квадратных метра, останавливался у тех, в чьих назначениях значились инспектируемые препараты, увеличивал голограмму больничной карты, сверял с данными из файла: маркировки оборудования, диагноз, назначение, дозировки, отчёты о состоянии. Пока всё выглядело хорошо.

Но где-то в этом тщательно задокументированном порядке была брешь. Где-то принимался запрещённый законом излишек людей и утекали препараты. Те самые, те самые, которые разрешены, да! По отдельности. А в совокупности применяются при восстановительном периоде после операций, на которые у этой клиники лицензии нет и быть не может. Операций, которые приводят к появлению Георгов.

— Время — обед, Андрей Андреич, — управляющий заметно нервничал. — Вы с дороги. Может, в столовую, пока горячее? А потом продолжим осмотр. Там и Евгений Петрович освободится. Я в медицине, сами понимаете… Не мой профиль.

Открытая улыбка Глеба Сергеевича могла бы и, пожалуй, должна была вызывать доверие и расположение. Простодушный холёный увалень под сорок, со светлыми кудрями и взглядом наивного подростка, верящего в сказки. Под халатом дорогая одноразовая рубашка, из-под манжета выглядывает браслет, всего на сантиметр, но и по нему понятно, что ресурс у него дай бог каждому. Чей-то сын, пристроенный на тёплое местечко. Образование — государственное и муниципальное управление, заточенное на перспективнейшую отрасль, брак по расчёту родителя, двое детей из пробирки и наверняка со встроенными генами будущих гениев; жизнь, как и секс, по расчету; переполненная благополучием чаша. Всё это стоит очень дорого. Дороже высокой зарплаты управляющего, до которой Андрею, инспектору с более чем двадцатилетним стажем, никогда не дослужиться. И то, что Глеб Сергеевич пытается скрыть, наверняка хорошо проплачено. Но разве мог он подумать, что когда-нибудь придётся вот так выкручиваться, отрабатывать.

— Можно и пообедать.

Глеб Сергеевич с облегчением выдохнул и широко улыбнулся.

— Вот и отлично! Пойдёмте. Для персонала наши повара готовят отдельно. Не ресторан, конечно, но свежее.

Обед прошёл напряжённо. Глеб Сергеевич тщетно пытался разговорить строгого инспектора. Андрей отвечал односложно и с интересом наблюдал потуги управляющего задобрить его и потянуть время. Что давало это время? Какую фору? Чего ждал?

Второй этаж так же соответствовал нормам, как и три верхних, которые они уже обошли. Глеб Сергеевич посреди длинного коридора получил сообщение по галофону, с облегчением выдохнул и расслабился. «Дождался-таки», — подумал Андрей. «Ну и хорошо. Быстрей всё прояснится».

Спускаясь по лестнице со второго этажа на первый, он глянул в окно лестничного пролёта. Как и у всех подобных зданий, оно выходило на задний двор, в котором тоже не было ничего примечательного, разве что забор, обнесённый колючей проволокой, за которым тянулись очистительные сооружения, за ними — промзона, а за ней кончалась жизнь. Пустошь. Совсем близко.

Вдруг глаз выхватил хорошо заметную свежую тропу от здания к забору, прямо по газону. Прошли не один-два, а человек десять или больше — от обильных осенних дождей землю под жидким газоном размыло и те, кто шли, наверняка набрали полные туфли. Тянулась тропа прямо от пролёта, где стоял Андрей. По плану здесь должен быть запасной выход, закрытый, ключ от которого только у персонала. А зачем персоналу ходить через запасной выход в большом количестве до забора, границы с промзоной? Андрей спустился на первый этаж и упёрся в стену. Там, где должна была быть дверь запасного выхода в тамбур, а в тамбуре — одна в подвал, а другая — на улицу, он увидел глухую стену.

— А где?.. — невольно вырвалось у него

— Что? — подоспел Глеб Сергеевич. — А-а! Вы про выход, — неуместно хохотнул он, — так его заложили давно.

— Давно? — Андрей внимательно осмотрел стену. Она сияла чистотой и новизной. Если её и заложили, то не давно, а совсем недавно. Он готов был биться об заклад, что прошло не больше часа — такой свежеокрашенной и новенькой она выглядела. Воздух был еще влажным, и слабый запах краски еще витал, не смотря на открытые форточки. Этого-то, похоже, управляющий и ждал.

Андрей повернулся, хлопнув мимоходом по стене ладонью. Послышался пустой звук — так и есть — лёгкие материалы, а за ними пустое пространство. Он вернул Глебу Сергеевичу простодушную улыбку:

— Надеюсь, разрешение есть? По требованиям на такое здание положено иметь два запасных выхода.

— Д-да, конечно! Да у нас даже три запасных выхода, — заторопился управляющий. — Лет семь назад, ещё до моего назначения, проводили реконструкцию и сделали два дополнительных. А этот решили убрать, з-за ненадобностью. Так что никаких нарушений. Просто мы ещё не дошли… Пойдёмте.

Глеб Сергеевич поспешил вперёд, показывая дорогу.

Действительно, на торцах здания были сделаны два выхода, один из которых вёл на площадку для прогулок, другой — в лабораторию. Третий запасной выход, такой же, как и заложенный первый, только в другом конце здания, был просто закрыт на ключ, а ключ находился на посту охраны, согласно инструкции. Но в тамбуре не было спуска в подвал, как не было и никакой подозрительной тропы, ведущей к границе с очистными сооружениями. Ничего интересного, как здесь.

Реконструкция, о которой не доложено в Центр, реконструкция с устройством двух дополнительных выходов, которые не отмечены на плане здания — Андрей прекрасно помнил схему этой незамысловатой постройки, — и не просматриваются ни внутренними, ни наружными камерами наблюдения, о которых знают все, кто находится здесь, но не знает никто наверху. Чудеса… Как сказал Глеб Сергеич? До его назначения? А он тут, если быть точным, с две тысячи двести сорок шестого, пять лет. Примерно столько же времени с тех пор, как этот забытый Богом угол присоединили к округу. Кто-то когда-то упустил документы по реконструкции так, что информация в Центр не поступила? Проглядел? Или…

Отклонения от протокола были такие, что не обойдёшь — не объедешь. Это были такие отклонения, что любо-дорого. С такими отклонениями можно смело выходить на прямую связь с координатором — достаточная по всем основаниям