убирая глаз с дома, приседающего, печально уходящего в праздничные хлеба.

И когда совсем не стало видно дома, он остановился очумело.

Уходить? Куда уходить? «Рождённый ползать, куда ты лезешь?» К кому уходить? Где меня кто ждёт? А может, всёжки вернуться?.. Татка человечина. С этой женьшенихой жить можно. Да и куда я, бзикнутый, без неё один? Куда я, Коля – перекати-поле, ни ступи, одна лишь тень рядом… Мда… Кимоно-то херовато… Подохну, как слепой кутёнок под первым же забором. Перекрою сам себе дорогой кислородишко…

Однако!

Вспомнилось, как выпевала Татонька.

«Да это ж убойная тягомотина! Ти, сплошные враки!.. Что добежал до двадцати пяти – это так. Правдуня твоя. Но что ни копья и разу не занашивал домой – пёсий натуральный брёх. Занашивал! По триста! Копеюх… Ну… Тут я не отступаю от её единицы счёта. Говорила б она про рублики, и я б сказал, что припёр однова целых три рубляша! Так зато каковские это рублищи! Оторванные от великого искусства!.. Не за погрузку свёклы. Не за починку коровника. Не за пахоту. А за кино! И за какое!..»

Колёка умедлил шаг, мечтательно и грустно повернул лицо в сторону, где когда-то снимали не то «Войну и мир», не то ещё какой фильм. Точно он уже не помнил.

Бородинское сражение…

Приехали набирать на массовку. Никого из села не кликнули. Никогошеньки! А Колёку персонально позвали. Одного со всей Сухой Потудани! Правда, прочих председатель не пустил. Уборка!

– Я, – сказал председатель, – могу вам только одного Коляку Самоделова удружить без боя. Воло́ча^[4] ещё тот! Он у нас вольный казак. Ни к какому деревенскому делу его не пригнёшь. Пускай хоть у вас повоюет. Можь, убьют по нечайке. Так потеря невелика будет для дорогого Отечества.

Это он так. Для разгонки мысли. Для юмора.

Ну, юмор юмором, а Колёка достойно представил свою Сухую Потудань на мировом экране.

Надели на него всё военное той поры кутузовской. В боевое действие пихать раздумали, велели глубоко сосредоточиться на роли убитого народного героя.

Лёг Колёка вниз лицом в только что из-под иголочки обмундировании, колодой провалялся на земле с полдня. Всё сымали!

В Потудани фильм шёл один день на двух сеансах. Колёка загодя взял три билета. Один на детский да два на взрослый. И на Татку.

Задумка была магистральная. На детском Колёка один внимательно просмотрит. А уж на взрослом смотрище будет Колёка Татке консультантом, чтоб та не зевнула дорогую сцену с ним. Не каждый день потуданские снимаются в кино. И не кто-то другой, а именно сам Колёка. Один изо всей Потудани! Подарок жёнке будет сладкий!

Наверняка дело выбежит на большой. Торжество какое! Не грех же ведь по такому случаю накрыть целую поляну да пофестивалить! И для начала Колёка ещё до кино слетал в мавзолей, в винную лавку, за фуфыриком.

Но до поляны радость не добежала.

На детском сеансе Колёка не увидел себя.

И не стал звать Татку на взрослый. «Посмотрю ещё сам повнимательней. Может, я сам зевнул от перенапряга?»

И когда после картины народ повалил на выход, Колёка зверино рванул в кинобудку.

Ещё с порожка заорал на механика:

– Ты, кирюхин, знал, что я буду в этой картине! Ты меня и отчекрыжил! – и тряхнул тщедушика механика за грудки.

– Ты меня за вымя не хватай… И кончай парить бабку в красных кедах! Ничего я не вырезал!

– Тогда почему меня нетушко? Один же сапог уцелел! Может, я и во второй раз зевнул? Давай крути мне одному киноху. Вот мой билетко!

– Хоть у тебя билет в полном ажуре-абажуре, не надорван, но одному целую картину я крутить не разбегусь.

– Будешь! Знаю я тебя… Что тебе в уши надышат, ты то и сделаешь…

– И про что твоё дыхание?

– Тут к дыханию набавушка пристёгнута… Вот тебе, пиянист, матьстимул! – и Колёка пристукнул дном пузыря по столу. – Крути те места, где дорогие товарищи убитые лежат!

– За такой харч, – засиял механик, – будем крутить, пока всех мёртвых не оживим!

Часа три они крутили ленты. Но кроме сапога ничего от Колёки не отыскивалось.

Единолично опорожнив панфурик, механик сказал:

– Может, к твоему сапогу пририсуем твоё плевало? – и потрепал Колёку за щеку.

– А сможешь?

– В том-то и помидор, что не смогу. Тут тебе не «Мосфильм». И даже не «Баррандов»…

Колёка не верил, что от него уцелел в фильме лишь сапог. «Это киномеханик схимичил! Это он аннулировал меня как класс!»

И тайком ото всех знакомых Колёка на велосипеде излетал все соседние сёла, где на проверку смотрел свой фильм. Но себя так и не увидел.

Правда, Татке он однажды раз прихвалился неуверенно, что он есть в картине. Да не весь. Один сапог уцелел. Но – уцелел!

Доказать Колёка не мог, что это именно его сапог на его родной ноге, и пришлось Татке принять этот сапог на веру.

Под момент она покалывала его шпилечкой:

– Ну, артист, наголливудил! Скоро засядешь за мемуары «И Моя Жизнь в искуйсстве»?

– Ти, бобырь я не тщеславный. Однако скажу. Я один-разъединый со всего села казаковал на съёмке! Пускай кто ещё из наших вякнет, что был! Хре-енушки!.. Полежал, даже задал храпунца на родимой земельке. А мне ещё трояшкой поклонились. Задуриком не отва-а-алят!..

Колёке не понравились, как коту мыло, и куражливые крики про дармоеда.

«Ну и что, что не работаю? Про это ж все знают! Так чего визжать на всю Галактику? Можь, у меня аллергия на деревенскую арбайтен унд копайтен? А ты сразу гулькяй, гулькяй!

А промежду прочим, Боженька не фраер. Боженька всё видел!

Не сидел я век сиднем. Я пробовал честно писать. Всё-таки искусство звало…»

Колёка уважительно погладил нагрудный кармашек рубашки. В кармашке под застёгнутой пуговкой лежала бомбуля для дорогуши Таточки, вчетверо сложенная эта газетная вырезка.

Ученые назвали причину женской неверности

Американские ученые выяснили, что женщины, в крови которых содержится большое количество гормона эстрадиола, склонны к интимным отношениям с несколькими партнерами одновременно. Таким образом, в женской полигамности виноваты гормоны, утверждают специалисты.

Эксперимент, показавший неожиданные результаты, был проведён среди нескольких десятков представительниц прекрасного пола в возрасте от 17 до 30 лет. Все они принимают противозачаточные таблетки. Выяснилось, что у 78 участниц эксперимента завышен уровень гормона в крови, который отвечает за половую активность.

Таким образом, большинство женщин до 30 лет являются ветреными и не склонны к серьёзным отношениям, подытожила доктор Кристина Дуранте.

Конечно, злорадно думает Колёка, неверных женщин нет. Это выдумки мужичья. Гоняют тут мужики порожняк. Да и фамилия у лечилки разве ничего не говорит сама за себя?

Но наша печалька не об этой Дуранте. У