ли? Еще неизвестно, чем закончилась история с поджигателем в Ястребске, а тут на-те, новая жесть.

– Последние несколько дней говорят о нем, и, как выяснилось, власти города не распространялись, что он вернулся. Так что неизвестно, сколько на самом деле уже жертв. Лучше вам быть аккуратней в Родищенске.

– Чушь! – Руки произвольно побежали по карманам в поисках сигарет. Не забыл ли их дома? Я знал, что курить в поезде нельзя, но хотелось приготовить к ритуалу при первой возможности. – Мы его в детстве не боялись, и сейчас бояться не вижу смысла. Что изменилось? Этот маньяк действовал по определенному сценарию. И я уверен, что не подходил по его параметрам.

Червь с удивлением следил за моим раздражением на поднятую тему, но я удивился не меньше своему поведению и старался обратно залезть в свой кокон. Настолько мне было дискомфортно за рамками обычного состояния.

– И что это за сценарий?

– Ну не знаю. – Я уже начинал жалеть, что мой язык развязался. Похмелье и сонное состояние выбили из колеи. – Какие-то видимые личности города на тот момент. – Червь внимательно за мной следил, ожидая добавки, и это меня раздражало. – К примеру, наш меценат Шпаров Вячеслав Анатольевич. Вот за что его можно было убить? Его любил весь город. Он проспонсировал ремонт многих школ. Построил действительно хорошую библиотеку. И добился того, чтобы власти вместо очередной церкви построили новую больницу. Великий человек. И так с остальными жертвами маньяка. Они не заслуживали смерти. Но я не тот, у кого стоит спрашивать обо всем этом. В нашем возрасте мы его почему-то не боялись, спокойно выходили на улицу и делали свои подростковые дела. Этот ужас происходил где-то далеко от нас, а самое главное – не с нами.

Червь наконец-то устремил свой взгляд на папку. Я расслабился, что он потерял интерес.

– Вы из Родищенска, верно? – спросил Червь, но при этом продолжал изучать свои документы.

– Это мой родной город. – Челюсть словно онемела и мешала говорить. – Хотя после школы туда больше не возвращался.

– А почему сейчас решили вернуться? – Червь слегка приподнял взгляд на меня и улыбнулся.

– Сказал же, дела. Семейные.

Для меня было непривычно столько говорить и особенно рассказывать. Куда комфортней чувствовал себя на месте слушателя или наблюдателя. Но я понимал любопытство Червя. Те, кто в жизни не сталкивался с подобным ужасом, всегда интересуются, каково это. Проблема в том, что ничего такого в этом нет. И если это правда, что вернулся Родищенский палач, то вероятность его встретить очень мала. Город, где сорок тысяч жителей на тебя одного, – так что маловероятно. Это не Ястребский поджигатель, охват которого был в разы больше.

За размышлениями о возвращении маньяка не заметил, как время пролетело. Мы проезжали реку Родань, а именно с нее начиналась Ястребская область, и, когда мы должны были пересечь ее второй раз, за бугром возникал бы город Родищенск, а между этими мостами час пути.

Меня не было дома десять лет. Летом нас было невозможно вытянуть из реки. У нас был свой укромный уголок на берегу. Сперва просто полянка, окруженная высокой травой и несколькими деревьями, потом на иве подвесили тарзанку со снимаемой перекладиной, чтобы никто посторонний не пользовался ей, и последним шиком был построенный нами же мостик, но, к несчастью, со временем его начали примечать и остальные. Укромным уголком наша полянка больше не была. Замечательное место. Невозможно не любить то, во что вложено столько сил и стараний.

– Что стоит знать незнакомцу о Родищенске? – выбил меня из воспоминаний Червь.

– Да ничего такого. Если вы были в любом другом маленьком городке, то Родищенск ничем не отличается.

– Может, куда посоветуете сходить или на что-нибудь посмотреть?

– Извините, я не был здесь десять лет, сомневаюсь, что смогу вам помочь.

У меня так и не появилось желание общаться с Червем. Он действительно складывал о себе впечатление скользкой и неприятной личности, и исправлять о нем свое мнение, узнавая взаимно информацию, я не собирался. Я не стал ждать второго пересечения с Роданью и направился к выходу. Что угодно, лишь бы не сидеть с Червем. Возле дверей было прохладно, что не могло не радовать. Мне было полезно остудиться, ведь домой лучше прибыть без признаков похмелья. Мне и так стыдно оттого, что приезжаю так поздно. Поезд загромыхал, проезжая через Родань. Для пассажиров это был знак готовиться к выходу. Из соседнего вагона уже спешила проводница, чтобы выпустить людей на платформу. За окном пролетали частные дома и огороженные территории промзон. «Ласточка» сбавляла скорость, и все больше знакомых мест проплывало мимо меня. Ближе к вокзалу на путях появлялись различные товарники. А при виде железнодорожного вокзала сердце словно остановилось, а шум вокруг притих. Старое зеленое здание с облупившейся краской и уже обсыпанной лепниной не могло не радовать. Словно вчера с друзьями сидели у платформы и закидывали товарники камнями.

Двери вагона не успели полностью раскрыться, как я выпрыгнул из него. Больше не мог находиться внутри, поскорей хотелось вдохнуть свежий воздух и почувствовать землю под ногами. Я не верил, что вернулся домой. Улыбка на моем лице невольно растянулась, настолько я соскучился по родным краям. Что-то во всем этом было волшебное, я впервые за долгое время хотел радоваться.

– Извините, – мое счастье нарушили сотрудники полиции, – можно ваши документы?

В Москве для меня это была обычная проверка, но за пределами столицы с таким встречался впервые, хотя не был удивлен.

– Пройдемте с нами для полного досмотра, – сказал один из полицейских, указывая потной рукой на отделение полиции в здании вокзала.

Я не стал спорить и пошел с ними. Меня пробило на пот, тревожные мысли прокрадывались в мою голову, хотя знал, что бояться нечего, у меня ничего такого не было, даже сумки с вещами, а в карманах лишь кошелек, паспорт и телефон. Не могу сказать, что все столкновения со служителями правопорядка были приятными, но все они заканчивались хорошо. Главный урок, который для себя вынес: слушаться их и не перечить.

Оказавшись в помещении, мы остановились на входе около скамеек, даже не проходя к их рабочему месту, они попросили выложить все, что было в карманах, после чего полицейской дубинкой указали мне развести мои руки и ноги в положение звезды, только тогда приступили к досмотру.

– Извините, – я все-таки не сдержался спросить, – а в чем дело? Очередная проверка или какая-то операция?

– Обычная проверка, – ответил вспотевший полицейский, внимательно рассматривая мои глаза. – Вы выглядели подозрительно веселым.

– Я вернулся домой, как