шептала я.

Она обнимала меня, гладя нежно мои волосы, целовала виски, щеки и губы. Изумительный запах цветущих полей французских духов окутал меня. Наши губы согрелись в близости, а тела стали единым целым.

Мы совсем забыли о том, что ключ от квартиры находится в руках еще одного человека – мужчины, который вернулся за полночь. Вошел и … мы заметили его, когда он попытался залезть в нашу постель. Смеясь, мы выгнали парня на кухню за вином. Накинув халаты, привели себя в более-менее приличный вид.

Праздник жизни продолжался в бурной беседе о Париже, искусстве, о страстях и чувствах. Я не помню, когда наступил момент, что наша дискуссия иссякла, а чувственное возбуждение стало настолько сильным, что кто-то из троих должен был уйти – в другую комнату ушла моя подруга. Я тогда ни о чем не думала, попав в сети страсти к мужчине, до боли желая его объятий.

Помню нежный шепот моего имени в тысячах интонациях. От настойчивых, сладких поцелуев горело все тело. Мои острые ногти оставляли бороздки на его гибкой спине, но он ничего, кроме блаженства не ощущал, упиваясь нашей близостью.

Уставший, но счастливый, француз лежал рядом со мною, гладил мне лицо, шею, грудь своими музыкальными пальцами. Я спросила его, какую музыку он хочет извлечь из меня? Простодушно, по-детски, юноша сказал: «Музыку вечной любви!»

Я засмеялась, ответив ему, что не надо высоких слов, когда просто играет кровь в его теле. Вдруг слезы потекли из его глаз. Всхлипывая, он обнял меня и стал покрывать лицо бешеными поцелуями, так, что я стала задыхаться под его напором. Я сказала ему, что тоже люблю и никогда не оставлю его. Мой возлюбленный успокоился. Мы снова вошли в резонанс желаний и поднялись до вершины. Белая молния оргазма пронзила нас одновременно, и мы упали, обессилив.

За одну ночь я выбросила весь свой багаж прошлых воспоминаний и сожгла запас чувственности на сотню лет вперед.

Я лежала в его объятиях и понимала, что есть мгновения, которые определяют всю твою жизнь. Я влюбилась без памяти – и не знала, хорошо это или плохо. Я лежала с открытыми глазами и думала, а мой возлюбленный спал безмятежным сном.

Он ушел утром, не разбудив меня. Был уже полдень, когда включился мой разум, и тонкое обоняние уловило запах свежезаваренного кофе.

Я прошлепала на кухню, уселась на крутящийся стульчик перед высоким столиком. Моя подруга была достаточно тактична, – и опустила занавес на прошедший вечер, заговорив о погоде и наших планах.

– Пойдем, пройдемся по Парижу, посидим где-нибудь, выпьем вина и пофлиртуем.

– Без проблем, дорогая! Но мне нужно принять душ. Не составишь мне компанию?

Я чувствовала себя немного виноватой и готова была искупить свою вину.

Постель еще не успела остыть, когда мы продолжили на ней начатое ранее путешествие в мир чувственной любви. Любовь к подруге – это нечто другое, чем страсть к мужчине. Две женщины в постели – это роскошная песня самопознания! Никто не возвысит тебя больше, чем подобный тебе человек. Мы знали, что нужно, чтобы доставить максимум удовольствия друг другу.

Солнце заливало светом красивое тело француженки, в упоении любившее меня. Она натянула струны желания во мне до предела. Возлюбленная нежно ласкала меня, а я отвечала ей еще более сокровенными экзерсисами. Наши стоны и восклицания были глубоко личными, естественными и обостряли восприятие. Губы француженки пухлые, сладкие, губили остатки разума во мне. Боже, как же она меня любила тогда!

Мой разум и мое тело не забыли перемен от встречи с молодым скульптором. Я обрела необыкновенную легкость в теле и безмерное желание давать любовь. Когда пловец ныряет на наибольшую глубину в желании познать океан, то выныривая, он упивается воздухом, обретает силу жить во всем великолепии ощущений!

И я так же дышала жизнью во всю полноту. Я хотела поделиться с моей подругой моими открытиями в себе…

Вечером мы сидели с ней за столиком маленького кафе и, довольные, пили маленькими глоточками вино. Шелестели платаны, а люди проходили мимо по своим делам. Мужчины задерживали на нас свои взгляды, улыбались – такое благодушие мы излучали. Французские мужчины – франты, чувственные и импульсивные. Теплый климат, вино, хорошая кухня и близость с любимым человеком, что еще надо для счастья?!

Воздух был свежим, день клонился к закату, успокаивая и навевая романтические мысли. Я спросила подругу, что она думает о моих отношениях с молодым скульптором.

– Не знаю, тебе решать! Он молод и так стремится к славе! А вообще, если ты счастлива – это главное! А я всегда буду тебя любить, несмотря ни на что!

– Спасибо за понимание, – сказала я, но неприятный осадок лег мне на сердце, и я свернула тему и перешла на обсуждение будущей экспозиции моих картин в деталях. Моя подруга занималась вплотную моими финансовыми делами.

День прошел быстро. Когда мы вернулись, то нас ждал сюрприз: француз накрыл стол при свечах. Мы сели, как трое добрых друзей и начали пировать. Мы приняли наши отношения такими, какие они есть.

Дни проходили в суете встреч, продаже картин. Вечера мирно проводили, а ночью мы оставались вдвоем с возлюбленным – моя подруга уезжала. Я была благодарна ей за понимание. Все было хорошо, как мне казалось, так я упивалась своим счастьем, что пропустила момент, когда что-то пошло не так…

Успех мой в Париже окрылил меня. Я уезжала домой с уверенностью, что скоро вернусь. Поднимаясь по эскалатору наверх, в зал отлета, смотрела на лица моих любимых людей, они махали мне, но сердце мое странно защемило и настроение неожиданно упало на «нет». Интуиция меня не обманула. По приезду, разбирая почту, я нашла письмо от мамы с просьбой срочно приехать – болен отец и накопилось много проблем.

Я убежала из дома наивной девчонкой, а возвращалась взрослой, состоявшейся женщиной. Мой старинный дом в одном из предместий Лондона уже заждался. Мое возвращение затянулось на полгода…

Когда мы похоронили папу, решив последние нотариальные формальности, я поцеловала маму, пообещав чаще приезжать, и сразу же улетела в Париж. Я волновалась, потому что последнюю неделю телефоны моих любимых не отвечали.

Весенний Париж встретил меня цветущими каштанами. Небо было необыкновенно чистым, синева заливала все пространство. Но, впервые, красота не радовала меня, так я переживала.

Как ураган ворвалась я в квартиру подруги, сжала ее в своих объятиях, засыпая вопросами.

– Сядь, дорогая, – бледность выступила на лице француженки.

– Села, слушаю тебя.

– Он ушел, снял квартиру, где – не знаю, не звонит. У нас был тяжелый разговор. Я беременна…

Подруга посмотрела на меня печальными глазами, и я похолодела.

– От кого ты