его телом, явно не знал, что и где находиться. Перед своей смертью учитель хотя-бы насмотреться на величественные горы, окружавшие крепость. Да что там, крепость сама была в горе.

Верховный чародей щёлкнул пальцами и все факела, стоявшие на площадке, погасли, лишив возможности сразить его огнём. Синатель выпорхнула из тьмы и сразу же выплеснула чистый огонь из своих рук, но он исчез, как только старик махнул рукой.

– Синатель, ты правда убьёшь своего учителя? Ты ведь не способна на это! Опомнись, подумай, какую ошибку ты делаешь! – бросил старик, стоя у обрыва.

– Профессор никогда бы не коснулся свитка, не предупредив нас. Профессор никогда бы не убил своих учеников, даже если он замыслил что-то плохое. – ответила Синатель.

– Но всё бывает впервые! Те, кого я убил, были предателями, они хотели убить меня и обманули тебя, чтобы ты мне помогла! – возразил колдун.

Синатель заметила, как старик медленно тянется к палочке, спрятанной под мантией. Когда старик заметил его настороженность, то он нагло выдернул её из чехла, надеясь успеть убить ученицу. Но Синатель сделала это раньше. Она призвала красную молнию, которая пронзила торс старика. Красная молния убивала моментально. Был бы это настоящий профессор, он бы знал, как защититься от этой магии.

Тело верховного чародея, отбросив свиток, полетело вниз, на дно разлома. По щекам Синатель потекли слёзы. Девушка, не устояв от дрожи в ногах, упал на колени. Она убила единственного дорого человека в её жизни, убила того, кто был для неё, как отец. И она ещё не знала, что вскоре убьёт и Малхиуса, укравшего свиток.

                               Часть I

Ловушки Огнелесья

За окном бушевал беспощадный ливень. Было слышно приглушенные ливнем ржание коней, бренчание тяжёлых доспехов, ругань солдат и приказы полковников. Если не обращать на это внимание, то можно было услышать сопение девушки, нарушавшее комнатную тишину.

Победив желание остаться в тёплой постели, Соломон встал с кровати, посмотрел на кольчугу, лежавшую на полу, на сапоги и на меч, проткнувший сиденье стула. Камин был потухшим и оттуда, гулким эхом, в комнату задувал, неприятно холодящий кожу, ветер. Сопение за спиной заставило его резко обернуться. Он боялся увидеть в постели мужчину, но к его великому счастью, там оказалась девушка. Локоны цвета сена слегка укрывали её неприятное лицо. Из-под одеяла выглядывали точёные накаченные ноги.

“Как я вообще тут оказался?”

Принц часто напивался, но не до такой степени. Голова трещала и требовала похмелится, но парень знал, что это ловушка, способная затянуть тебя в самую глубокую пучину бессознательности. Накинув на голое тело простынь, он бесшумно скользнул к окну и глянул на улицу через покрытое каплями дождя окно. Вдоль мостовой протянулись ряды солдат в латных и лёгких доспехах, командиры на конях шли вдоль солдат и следили за порядком в строю, поддерживали дисциплину, которой так славилась варлийская армия. Странно, ведь минутой ранее все они ругались матом. Возможно, полковник Фергус поспособствовал этому, ведь он только залез на коня.

Полковник Фергус раздражённо смотрел в окно Соломона и что-то ему кричал. Не сложно было догадаться, что именно желал полковник своему принцу. Конечно же, счастья и здоровья и быстрой возможности спустится к проклятой армии.

Нехотя он нацепил на себя обмундирование: кольчугу, куртку поверх железных колец и меховую накидку, которую он недавно выторговал у метсного торговца. Попытка достал из сиденья стула меч закончилась тем, что стул просто развалился, как пирамида из палочек. Девушка, лежавшая в постели, этого даже не заметила. Выйдя в коридор, принц понял, что жизнь уготовила ему ещё одно испытание. Вся жизнь для него итак была испытанием, ведь судьба уготовила ему титулы, от которых он был бы не прочь отказаться, была бы на то возможность. А теперь и эта треклятая лестница. Принц ели как спустился на переплёт и его ноги уже грозились с грохотом свалить его в таверну, однако его вдруг поддержала внезапная рука, появившаяся будто бы из воздуха. Это была красивейшая эльфийка, коих только видел свет: пепельные волосы и нежная светлая кожа, бирюзовые острые глаза и приятно-острые черты лица.

“Талия. Всегда рядом и готова помочь! Взял бы я её в жёны, если бы не был наследником треклятой империи!”

Она повалила его на скамью и села рядом. Оба молчали какое-то время.

– Твой брат уже выступил, – раздался приятный голос в холодной тёмной таверне. – Ещё утром.

– Твою же мать… – прошипел он, стиснув зубы. – Приказы, стало быть, не для него.

– Он как раз-таки выступил согласно плану, – возразила Талия. – Это ты проспал.

На мгновение Соломон почувствовал себя виноватым, ведь такой проступок может пагубно отразится на его репутации в стране. Но он тут же вспомнил в своей жизни все причины, способные загладить его вину хотя бы перед подругой.

– У меня есть причина пить, а у него есть причина нарушать приказы?

– И какая же у тебя причина? – она смотрела так, будто знала ответ. И она его знала.

– Я потерял мать! – заявил он, как ребёнок.

– Соломон, это было шестнадцать лет назад! – напомнила она, но это принца не остановило.

– У меня на плечах целая империя, которой я желать не желаю править, впереди первое сражение в жизни, в котором я надеюсь умереть, дабы не попасть на эту грёбаную свадьбу, уготованную моим отцом! – закончил принц, стукнув по столу кулаком.

Но это была уже вторая битва. Ранее он освободил Думстар от алуанской армии и дал брату возглавить оборону, которая чуть не закончилось смертью обоих.

Принц вспомнил красивое лицо его невесты и подумал, что не так уж всё и плохо, но тут же опомнился. Вспомнив её высокомерие, что переплюнуло даже его, голова заболела сильнее. Он с трудом подавил рвоту, поднимающуюся ко рту. Сплюнул и наконец обратил внимание на то, что говорила Талия.

– …ты принц великой Империи, чья власть распространяется далеко за границы! Подумай, что думают люди и солдаты, когда ты заявляешься в таверну, забираешь несколько бочков пива, а потом уходишь чёрт возьми куда с кучей шлюх? – рявкнула она.

– Гордость, что я могу опустошить столько бочков, а потом всю ночь развлекаться с отборными девицами Думстара! – он гордо взмахнул руками по воздуху.

Талия уже была готова взорваться, но потом выхватила с пояса нож и вонзила его в хлеб, лежавший в миске перед ней. Соломон одарил её довольным взглядом. Ему нравилось выводить спутницу из себя.

Принц тяжко вздохнул и с серьёзным лицом начал:

– Успокойся. Я понимаю, что я очень важный человек в мире, но не настолько же! Если со мной что-то случится, то Эдвард легко