решение этой тройки. Причём все трое проголосовали за то, чтобы лишить графа жизни. Шло обсуждение по поводу того, стоит ли делать из него смертника, но сошлись на том, что это не тот случай, когда необходимо строго следовать букве закона. Объявление о том, что граф Никитин является предателем и изменником будет завтра утром. Верховный епископ знает, что ты хорошо относишься к этому человеку, а с виконтом Курпатским и вовсе состоишь в дружеских отношениях, так что передал мне эту информацию. Чтобы я тебя подготовила.

— Вот как… Алия, ты сейчас где?

— Только вышла из кабинета отца Урга, собираюсь в поместье.

— Разворачивайся. У меня есть предложение ко всей этой троице, от которого она не сможет отказаться. Я собираюсь выкупить жизнь графа Никитина и всех его людей. В нашей империи слишком мало истинно светлых, чтобы ими вот так разбрасываться.

— Макс, это невозможно. Даже если ты сможешь убедить верховного епископа, тебе никогда не переубедить императора!

— Алия, с каких пор ты начала сомневаться в моих способностях? Разворачивайся и иди к отцу Ургу. Начнём с него.

— И что же я должна ему предложить? — Алия явно сомневалась в моём разуме, но не перечила. — Я на месте. Верховный епископ смотрит на меня и не понимает, почему я отвлекаю его от вечерней трапезы.

— Причина проста. Три слова: «транспортная сеть тёмных». Я знаю, где находится один из транспортных узлов этой сети и готов его сдать Крепости в обмен на жизнь графа Никитина и его людей.

— Макс… Ты не можешь торговать такой информацией! — возмутилась Алия.

— Могу и буду! Я не позволю уничтожить знакомого мне человека только за то, что он исполнял данную им клятву до конца. Если Крепость хочет исполнить своё предназначение, если она действительно желает бороться с тёмными, а не с теми, в ком Света больше, чем во всей нашей церкви, то она примет моё предложение. Транспортный узел в обмен на жизнь графа и его людей.

— Верховный епископ согласен обсудить с тобой этот вопрос, но сразу оговорился, что транспортная сеть не заинтересует ни ректора, ни тем более императора.

— Я знаю, поэтому эти двое получат кое-что другое. Не менее ценное. Забирай отца Урга и езжайте к Кималю Саренто. Настало время подкупать нашего ректора.

Глава 2

(Дворец императора Заракской империи. Турб. Поздний вечер)

— Это может быть блефом?

— Насколько мне известно, Максимилиан никогда до такого не опускался, — ответил Кималь Саренто. — Да и какой смысл в блефе? Оттянуть казнь на двое суток? Глупо. Нет, Зурган, то, что нам всем предложили, действительно существует. Какой бы небылицей это ни казалось.

— Как насчёт силового варианта? Валевский является виконтом. Ему можно приказать отдать всё империи и, если последует отказ, осуществить показательную порку. На мой взгляд мальчишка слишком высоко взлетел. Пора его приземлять.

— Вполне действенный вариант, — верховный епископ задумчиво смотрел в окно, решая одному ему ведомые уравнения жизни. — Вот только получив сейчас одно, ты потеряешь многое потом. Всего за три месяца Максимилиан добился того, на что у других уходит целая жизнь. Не говоря уже о том, что ему удалось получить за это время. Устроив показательную порку, о которой ты говоришь, ты лишишься будущей прибыли. У вашего высочества есть гарантии, что через неделю охотник на тёмных не притащит тебе алтарь уже девятого уровня? Или целую охапку тёмных? Или несколько сотен магических камней элитного уровня? Или не найдёт целую шайку обращённых среди доверенных лиц императора? В Крепости среди высших иерархов даже ставки уже делают, что ещё этакого выкинет Валевский. Особенно если ему дать свободу действий.

— В том-то и дело, что он стал слишком независимым! Он не подчиняется ни империи, ни Крепости, даже на твои приказы, Кималь, Максимилиан чхал с высокой колокольни. Я смирился с тем, что в моей империи есть независимая Крепость и магическая академия. Ни о ком другом речи никогда не шло.

— «Чхал»? Зурган, ты император, а не портовой работник, — Кималь Саренто даже поморщился, словно съел что-то неприятное. — Я согласен с верховным епископом. Если нужна прибыль здесь и сейчас — имеет смысл заставить Максимилиана отдать всё, что он нам предожил, без каких-либо условий. Если смотреть на перспективу, хотя бы на два-три года, ситуация не будет казаться такой однозначной. Считаю, что нужно выдать ему особый статус. Первый и единственный охотник на тёмных, подчиняющийся совету трёх. Нашему совету. В одиночку никто из нас не сможет приказывать Валевскому, в то время как он не будет иметь права отказаться выполнять поручения, согласованные всей тройкой. Дадим парню пару месяцев свободы, чтобы он почувствовал вкус новой жизни, а потом начтём пользоваться им так, как нам заблагорассудиться. Прибыль делим поровну.

— Прибыль? Нужны подробности, — император и верховный епископ с интересом посмотрели на ректора.

— Вы же в курсе, что в разломе может быть больше пятнадцати уровней?

— Я не позволю превращать мою империю в полигон!

— При чём тут наши земли? Полторы сотни лет назад в Калиманской империи появился метаморф, в результате чего на месте центра торговли появилась Гарлейская пустыня. Во что превратился этот разлом за это время? Что калиманцы готовы будут отдать за то, чтобы мы хотя бы попытались уничтожить постоянно расширяющийся источник тёмной заразы? Я специально узнавал — пустыня ежегодно растёт на один-два километра. Вскоре большая часть востока Калиманской империи станет непригодной к жизни. Но тут неожиданно появляемся мы и говорим, что можем избавить их от этой напасти. Пусть не прямо завтра — охотнику на тёмных необходимо ещё многому научиться. Важен сам факт того, что в наших руках есть уникальное устройство для получения прибыли. Если же нам всем покажется, что Максимилиан слишком высоко взлетел, как ты говоришь, всегда есть способ подрезать ему крылышки. Причём не запятнав рук. Тёмные мне уже плешь проели своими расспросами по поводу того, кто уничтожил одного из воплощений Скрона. Когда Максимилиан станет неуправляемым, мы сольём эту информацию тёмным. Они сами решат нашу проблему. Причём как с мальчишкой, так и всеми его людьми.

— Если я оставлю графу Никитину жизнь, то прослыву слабым правителем!

— Великодушным, Зурган! Великодушным правителем! — поправил его вечно улыбающийся Кималь. — Всё дело в правильных формулировках. Кого-кого, но тебя точно не нужно учить, как правильно их составлять. Признай заслуги Никитина перед империей, его стойкость и верность своим убеждениям, слову, чести. Сделай из него героя.