иностранных журналов, которые он позаимствовал в туристическом агентстве в соседнем подъезде, Афанасий постепенно узнавал о стране, над которой летал на Нектарнице

Нтого было небольшим государством на западе Африки. На юге плескался Гвинейский залив, а на севере, сразу за непроходимыми джунглями, поднимался горный хребет.

До середины прошлого века Нтого была колонией Франции. По сравнению с Сомали и Эфиопией, жизнь здесь была относительно благополучная. Великолепный климат и богатая природа сделали этот уголок Африки популярным у туристов.

Французы нашли здесь значительные месторождения фосфатов и природного газа. В отличие от Южно-Африканской республики, об апартеиде никто не вспоминал. Чернокожую молодежь отправляли учиться во Францию. На месторождениях природных ископаемых была хорошо оплачиваемая работа, а сельское хозяйство и животноводство, под руководством французских специалистов, на этих плодородных землях расцветали как на дрожжах.

Французы обустраивали эту маленькую страну для себя. Понимали, чтобы жизнь была комфортной и безопасной, надо думать и о коренных жителях. В Нтого, кроме пятизвездочных отелей и богатых вилл, развивалась инфраструктура. Строилось массовое жилье, больницы и школы для местного населения. Счастливых господ должны обслуживать здоровые, сытые и лояльные слуги. Преступность всегда оставалась на низком уровне.

Так продолжалось до середины двадцатого века. Но потом домой из Европы стали возвращаться молодые образованные нтоголезцы. Многие из них познакомились с девизом Пятой республики – «Свобода, равенство, братство». А декларируемый принцип – правление народа, народом и для народа – был взят на вооружение. Горячие нтоголезские парни вдруг увидели, что французы живут на их родине в виллах, а народ в аккуратных, но попроще, домах массового производства. Народ не имел своего лидера. Но самое страшное, по мнению доморощенных робеспьеров, что в Нтого не было ни одной политической партии.

Уже в 1955 году в столице состоялась первая демонстрация с требованием создания народного правительства. Потом еще и еще. Требования расширялись. Закончилось тем, что Франция, озабоченная студенческими волнениями у себя дома, приняла решение превратить далекую колонию в республику. Оставили лягушатники за собой только оборону, внешние связи и финансы государства.

В конце пятидесятых правительство возглавил бывший студент Сильвиус Олимпио. Фамилию он себе взял в честь Олимпийских игр, так как любил смотреть спорт по телевизору. Партия Сильвиуса называлась КЕН – комитет единства Нтого. Ребятам, не вошедшим в КЕН, стало обидно, и они создали свою партию ЖЮВЕГО (аббревиатура фр. слов) – справедливость, союз, бдительность, воспитание национальных упорств. ЖЮВЕГО стала бороться за места в парламенте и правительстве.

Дед, отец и все родственники Олимпио, если рядом с селением появлялся лев-людоед, сразу хватали копья и шли искать хищника. Если этого не сделать, зверь будет постоянно утаскивать легкую добычу, заматереет и станет неуловимым. Поэтому Олимпио, не дожидаясь, пока лидеры ЖЮВЕГО наберутся сил, пошел первым. В начале шестидесятых годов прошлого века он, с одобрения парламента, издал два указа. Первый был о национализации банковской системы, обороны и внешних связей. Второй объявлял партию ЖЮВЕГО антинародной, в соответствии с чем она распускалась, а члены ее привлекались к уголовной ответственности. Поскольку парламент состоял из родственников и однокашников Сильвиуса, указы были восторженно приняты.

Народ безмолвствовал.

У Олимпио было двенадцать детей от четырех женщин. Одиннадцать мальчиков и одна девочка. Ее звали Заремна.

Заремна училась в Берлине на врача. Там она познакомилась со своим земляком Никасом Грюновицким. Никас был курсантом военного училища. Его отец, полковник Людвиг Грюновицкий, раньше служил военным представителем миссии Германии в Нтого. Мать Никаса трудилась у полковника домработницей. Несмотря на то, что у полковника в Германии были жена и трое детей, он не оставил на произвол судьбы своего чернокожего сына.

Свадьба дочери президента была долгой и пышной. А через год Олимпио назначил зятя министром обороны Нтого. Еще через полгода бойцы Никаса вывезли тестя-президента в джунгли и утопили в болоте.

В тяжелую годину, когда страна осталась без лидера, зять самоотверженно возглавил Нтого и стал ее вторым президентом. К тому времени о сытой и спокойной жизни у жителей Нтого остались только грустные воспоминания. Городское хозяйство в столице и других населенных пунктах пришло в полное запустение. Добывающая промышленность сокращалась. Предприятия перешли под контроль президента. Иностранные горные и газовые компании облагались налогами, идущими, якобы, на благосостояние страны, но на деле поступавшими в бесконтрольное владение гаранта конституции. Правительство закрыло глаза на ставшую мизерной оплату труда рабочих и разрушающуюся социальную инфраструктуру.

Был построен большой и красивый президентский дворец, приобретены десятки роскошных автомобилей и несколько самолетов. В еще оставшихся не разграбленными виллах счастливо проживали многочисленные чиновники администрации.

Второй президент Нтого в первом же обращении к народу заявил, что права простых людей будут восстановлены. Вокруг страны много внешних врагов, поэтому все силы необходимо бросить на строительство армии. Надо сказать, что армию он строил успешно. Количество военнослужащих выросло до 10000 тысяч.

Возник и офицерский корпус. Одним из самых ярких его представителей стал бывший наемник французского легиона полковник Жюль Эйдема. Он завоевал признательность президента тем, что привез ему из Европы персональный компьютер с десятком игр на военную тему. Тогда это было новинкой. Президент погрузился в недра виртуальных войн. Настолько, что, когда через три месяца Эйдема с группой вооруженных офицеров ворвался во дворец и объявил о перевороте, гарант конституции попросил только не трогать его компьютер.

Геймера-президента депортировали вместе с семьей и компьютером в Германию. Ставшего третьим президентом Нтого Жюля Эйдему было велено называть самым гуманным вождем в истории страны.

Жюль стал править Нтого и постоянно носить большие черные очки в золотой оправе. Ему очень нравились эти очки и золото. За это его почтительно называли Фантомасом.

Эйдема любил авиацию. В конце восьмидесятых годов десятиместный «Гольфстрим», на котором он летел в Бенин, попал в катастрофу. В живых остался один человек – президент Нтого Жюль Эйдема. Счастливчик был уверен, что жизнь ему сохранило