рассерженная тьма
Ее скупых обид
Смывает солнечную дрожь
С позеленевших плит…
Январь
В холодной кухне На большом столе Замерзли мандариновые листья…
Решительная толпа. Мостовая. Тревога. Голод. Руки сжимают камни Руки сжимают тяжелый молот Бедности и нужды Молот отчаянья и страха. Город разбужен Город расколот Город – кровавая плаха.
Мы умираем Незаметно и робко На простынях серых Из ветхого хлопка
На маршах помпезных На песнях о рабстве
Мы умираем С презреньем к богатству… Лишь иногда Вспоминая о Боге Мы умираем У светлой дороги
***
Сибирь – злая вольница Гусли из воздуха Земли пропитаны жаром и холодом
То ли ты – мать, То ли ты – мачеха… Имя твое становится порохом, Тело – Нездешняя страсть, Невозможная Легкость И тяжесть Движений Вне времени, Точишь ножи Не спеша, осторожно Ты, Точишь клыки Для московского племени…
Дом
В водах моей постели Плавают чудные рыбы В стенах – Дрожит опьяневший от радости Смех. Плачет любимая В сердце ее Слишком много огня И обиды В сердце ее Оживает безжалостный гнев. В древе моем Поселились влюбленные птицы Вьют себе гнезда Из длинных, упругих ветвей Солнце пригрелось На мягких, пушистых ресницах Солнце и радость Под лаской парящих морей. Плачет любимая… В небе моем – полнолунье. Семь тысяч лет Незаметно для каменных глаз Крепко сплетаются корни Рожденья и смерти, День саранчи Превращается в час
Плачет любимая… В доме моем – Наводненье К морю уносит цветы Строит мост из песка В доме моем Притаились забытые тени Летних дождей Удивительно легкого сна
Плачет любимая… Знает, что сон наш не долог Воды сомкнутся Прощальный поклон до земли Смотрит на пламя, А в пламени – холод Смотрит на небо, А в небе – кресты…
***
Я – прах Я из него пришел В него и возвращаюсь Земля – моя постель В Рождественское утро
***
Ты словно последние капли дождя (или может быть капли любви) Новогодняя вата лежит между рам Осколки игрушек в пыли Мишура, паутина В оконных углах Цветное стекло как упрек И в детской больнице пустующий морг Чисто вымыт от грязных сапог
Тана
Она Когда спокойна и смиренна Словно рассвет над морем Легкий плеск Зеленых волн в багровых лабиринтах Окутанный туманом чуткий лес
Сон птиц на скалах Тайное томленье В морских пещерах Тихая печаль О том, что зыбко Хрупко Недоступно О том, чего всегда немного жаль
Она Когда надменна – своенравна Словно внезапный и хмельной порыв Слепого ветра И безумного заката Хрустально чистый И священный миг Она Когда задумчива – невинна Когда нага – стыдлива, Но щедра На чувства И в глубинах сердца Несмело прячется вселенская тоска Плач Евы И рожденья муки Изгнание из рая Смерть любви
Она – и боль, И раны И сомненья Она – твои беспомощные дни
1994
***
Луна кровава Воздух напоен Бездонным трепетом Слепой тревогой Ветер Коснулся рук Соломенных волос Блеск звезд безумен И печально светел…
1994
Город. Зима
Твой город Как раздавленный паук Как зверь подстреленный Ревущий – Боль и злоба В его отравленных Мутнеющих зрачках На нем – тоска Измученного Бога
Крадется мрак В шипящей пустоте Разорваны синеющие губы Мостов и улиц Нищие и псы В объятьях отупевшего порока
1994
***
Плод сулемой травили Тихие девочки Деток на части рвали Стальные пальчики Ветер носил колыбельные Не пропетые К темной воде, Где не рожденные мальчики Плакали тяжко Отчаянно, Криком беззвучным Как семенем Берег забрызган И капельки Позеленели от времени…
***
Мертва твоя плоть Во чреве – лед Камень и сталь Под сердцем живет
Камень и сталь – До самой кости Звезды рыдали: «Не надо…пусти…»
Звезды рыдали Раздавленный мир Канул во тьму В ярко-алый эфир Брошена жизнь Из цветного стекла Брошена в омут Голодного рта…
Прибежище
Худенький мальчик Отражался в июльском асфальте, Смотрел на затмение солнца Сквозь закопченные стекла… Бескрайнее детство В пуху тополином затихло, В молоке Блаженно свернулось Стало тревожней и ближе Стало теплее Мое неизбежное детство В печальном раздумье…
Род
Я чувствую Кровь отца В жилах моих как ртуть Солнце, сгорев дотла Вновь отправляется в путь Пепел на языке – Пепел моих побед Ветер окаменел В тень превратился свет
Род мой – из тысяч рек Род мой – тугая нить Болью пропитанный бег В страстном желании жить
И обернулась кровь В жилах моих огнем Род мой – калинов мост Ранен тупым серпом…
***
Из безупречного холода Платье мне ночь кроила, Звуки тяжелого молота Голос настойчивый сына Воздух в горсти зажали – Воздух простой, упругий Ветви луны тянули К горлу стальные руки…
***
Твое Отныне знакомое бремя Ждать
Заклинание
Солнце озари Озари луна Хлеб мой замеси На крови, сестра Хлеб мой замеси На крови господ В темную купель Гонят древний род
В темную купель Острая игла Сердце береги От пустого сна
***
Пробивается медленно Сквозь камень и глину Дыхание скорбное Лозы виноградной
Пробивается тихо К ладоням сына Плодоносная радость Пустынного храма
***
На веках умерших Чужая радость Поющие руки Непрочной земли Согрели униженных И оскорбленных Силуэты на черной кости
Смятения знак На сгоревших страницах Ещё не написанных книг Смерть вездесущая сладость Неуемный, расплавленный крик…
***
Запах детства Густой и внезапный Ищет меня среди трав Волки в распаханном поле Бег их тяжел и кровав
Дочь моя слушает звуки Звуки холодной реки К ветру протянуты руки К телу замерзшей земли
***
Дыхание спящего сына (Прощеное воскресенье) Дочь в переполненном храме Щекою прижалась к коленям. Непостижимый и Вечный В крохотные сердечки Кротко вошёл Незримо Тоненькие колечки Кровью Господней умыты Кровью Господней и Славой Клевер И ветви ивы Вереск Густые травы Головы приласкали Тихие и святые Дети янтарь искали – капельки золотые Дети искали Бога В пальцах лозы виноградной Сердце свое утешали Песней
Январь
В холодной кухне На большом столе Замерзли мандариновые листья…
Бунт
Решительная толпа. Мостовая. Тревога. Голод. Руки сжимают камни Руки сжимают тяжелый молот Бедности и нужды Молот отчаянья и страха. Город разбужен Город расколот Город – кровавая плаха.
Старики
Мы умираем Незаметно и робко На простынях серых Из ветхого хлопка
На маршах помпезных На песнях о рабстве
Мы умираем С презреньем к богатству… Лишь иногда Вспоминая о Боге Мы умираем У светлой дороги
***
Сибирь – злая вольница Гусли из воздуха Земли пропитаны жаром и холодом
То ли ты – мать, То ли ты – мачеха… Имя твое становится порохом, Тело – Нездешняя страсть, Невозможная Легкость И тяжесть Движений Вне времени, Точишь ножи Не спеша, осторожно Ты, Точишь клыки Для московского племени…
Дом
В водах моей постели Плавают чудные рыбы В стенах – Дрожит опьяневший от радости Смех. Плачет любимая В сердце ее Слишком много огня И обиды В сердце ее Оживает безжалостный гнев. В древе моем Поселились влюбленные птицы Вьют себе гнезда Из длинных, упругих ветвей Солнце пригрелось На мягких, пушистых ресницах Солнце и радость Под лаской парящих морей. Плачет любимая… В небе моем – полнолунье. Семь тысяч лет Незаметно для каменных глаз Крепко сплетаются корни Рожденья и смерти, День саранчи Превращается в час
Плачет любимая… В доме моем – Наводненье К морю уносит цветы Строит мост из песка В доме моем Притаились забытые тени Летних дождей Удивительно легкого сна
Плачет любимая… Знает, что сон наш не долог Воды сомкнутся Прощальный поклон до земли Смотрит на пламя, А в пламени – холод Смотрит на небо, А в небе – кресты…
***
Я – прах Я из него пришел В него и возвращаюсь Земля – моя постель В Рождественское утро
***
Ты словно последние капли дождя (или может быть капли любви) Новогодняя вата лежит между рам Осколки игрушек в пыли Мишура, паутина В оконных углах Цветное стекло как упрек И в детской больнице пустующий морг Чисто вымыт от грязных сапог
Тана
Она Когда спокойна и смиренна Словно рассвет над морем Легкий плеск Зеленых волн в багровых лабиринтах Окутанный туманом чуткий лес
Сон птиц на скалах Тайное томленье В морских пещерах Тихая печаль О том, что зыбко Хрупко Недоступно О том, чего всегда немного жаль
Она Когда надменна – своенравна Словно внезапный и хмельной порыв Слепого ветра И безумного заката Хрустально чистый И священный миг Она Когда задумчива – невинна Когда нага – стыдлива, Но щедра На чувства И в глубинах сердца Несмело прячется вселенская тоска Плач Евы И рожденья муки Изгнание из рая Смерть любви
Она – и боль, И раны И сомненья Она – твои беспомощные дни
1994
***
Луна кровава Воздух напоен Бездонным трепетом Слепой тревогой Ветер Коснулся рук Соломенных волос Блеск звезд безумен И печально светел…
1994
Город. Зима
Твой город Как раздавленный паук Как зверь подстреленный Ревущий – Боль и злоба В его отравленных Мутнеющих зрачках На нем – тоска Измученного Бога
Крадется мрак В шипящей пустоте Разорваны синеющие губы Мостов и улиц Нищие и псы В объятьях отупевшего порока
1994
***
Плод сулемой травили Тихие девочки Деток на части рвали Стальные пальчики Ветер носил колыбельные Не пропетые К темной воде, Где не рожденные мальчики Плакали тяжко Отчаянно, Криком беззвучным Как семенем Берег забрызган И капельки Позеленели от времени…
***
Мертва твоя плоть Во чреве – лед Камень и сталь Под сердцем живет
Камень и сталь – До самой кости Звезды рыдали: «Не надо…пусти…»
Звезды рыдали Раздавленный мир Канул во тьму В ярко-алый эфир Брошена жизнь Из цветного стекла Брошена в омут Голодного рта…
Прибежище
Худенький мальчик Отражался в июльском асфальте, Смотрел на затмение солнца Сквозь закопченные стекла… Бескрайнее детство В пуху тополином затихло, В молоке Блаженно свернулось Стало тревожней и ближе Стало теплее Мое неизбежное детство В печальном раздумье…
Род
Я чувствую Кровь отца В жилах моих как ртуть Солнце, сгорев дотла Вновь отправляется в путь Пепел на языке – Пепел моих побед Ветер окаменел В тень превратился свет
Род мой – из тысяч рек Род мой – тугая нить Болью пропитанный бег В страстном желании жить
И обернулась кровь В жилах моих огнем Род мой – калинов мост Ранен тупым серпом…
***
Из безупречного холода Платье мне ночь кроила, Звуки тяжелого молота Голос настойчивый сына Воздух в горсти зажали – Воздух простой, упругий Ветви луны тянули К горлу стальные руки…
***
Твое Отныне знакомое бремя Ждать
Заклинание
Солнце озари Озари луна Хлеб мой замеси На крови, сестра Хлеб мой замеси На крови господ В темную купель Гонят древний род
В темную купель Острая игла Сердце береги От пустого сна
***
Пробивается медленно Сквозь камень и глину Дыхание скорбное Лозы виноградной
Пробивается тихо К ладоням сына Плодоносная радость Пустынного храма
***
На веках умерших Чужая радость Поющие руки Непрочной земли Согрели униженных И оскорбленных Силуэты на черной кости
Смятения знак На сгоревших страницах Ещё не написанных книг Смерть вездесущая сладость Неуемный, расплавленный крик…
***
Запах детства Густой и внезапный Ищет меня среди трав Волки в распаханном поле Бег их тяжел и кровав
Дочь моя слушает звуки Звуки холодной реки К ветру протянуты руки К телу замерзшей земли
***
Дыхание спящего сына (Прощеное воскресенье) Дочь в переполненном храме Щекою прижалась к коленям. Непостижимый и Вечный В крохотные сердечки Кротко вошёл Незримо Тоненькие колечки Кровью Господней умыты Кровью Господней и Славой Клевер И ветви ивы Вереск Густые травы Головы приласкали Тихие и святые Дети янтарь искали – капельки золотые Дети искали Бога В пальцах лозы виноградной Сердце свое утешали Песней
