Глава 1

Йоко вернулась. Не выдержала цивилизации. Тяжело находиться среди людей и чувствовать себя одинокой.

– Одинокой, это как?

– Ты робот, Али. Всё равно не поймешь. Мы здесь жили, работали, у нас была команда, какая-то общность интересов. Там этого нет. Каждый сам по себе, или член какого-нибудь преступного клана. Знаешь, как будет семья по-итальянски?

– Да, знаю. Мафия.

– Вот и в Японии. Народа много, людей нет, сплошная мафия!

– Ничего. Поскучаешь здесь пару месяцев за монитором камер наблюдения, иначе запоёшь.

– Вряд ли! Я за этим монитором больше времени провела, чем ты находишься на Земле, Али.

– Поживём увидим. Здесь такая скукотища! Там в Японии, хоть море есть. Целый океан! А, здесь ничего, кроме земли, камней и песка. Скажи правду Йоко, что тебя привело в наши места? Забыл поздравить тебя с удачной пластикой. Если бы ты, ещё, голос изменила, я бы тебя не узнал. Подумал, что кто-то из паломниц забрёл случайно в подземелье.

Йоко зарделась, не так часто мужчины одаривают её комплиментами.

– Было у меня две подруги, даже не подруги – скорее знакомые. Сагитировала я их посетить монастыри Иудейской пустыни. Эта поездка была им по бюджету. Я описала им всю красоту этого места, где можно ночевать в палатке, на открытом воздухе, на берегу реки Иордан. А, звёзды – какие здесь звёзды! На небе, как на дереве – руку протяни, и срывай по одной…

– Ну, и как? Понравилось им здесь?

– Не знаю. Пропали подруги. Уехать уехали, но обратно не вернулись.

– У нас здесь есть всё, даже война иногда бывает, люди умирают по– неосторожности, но никогда, никто не занимался здесь воровством людей. Ты в полицию обращалась, Йоко?

– Два официальных запроса от Министерства иностранных дел Японии…

– Дальше можешь не продолжать. Я всё понял.

Али уже наметил план поисков девочек из Японии. Нужно будет проверить всю полицейскую картотеку с информацией о пропавших людях за последние полгода, все гостиницы, ночлежки, начиная с аэропорта, должен же остаться, хоть какой-то след. Не может человек, вот так, пропасть в никуда. Ищи зацепку, Али! Камеры наблюдения, возле каждой гостиницы, на каждом перекрёстке. Вся информация передаётся из сервера, в архив. Она сохраняется в блоках памяти. Всё в твоих руках, Али!

Блин! Первый блин комом – информация о видеосъёмке в архиве сохраняется не более двух недель. Я не думал, что Иудейская пустыня так популярна в туристическом мире. Из одной Японии и Южной Кореи, было больше двух тысяч гостей, за полгода. Они, как тараканы расползались из Тель-Авива по разным странам, соседствующим с Израилем. Я ходил по широким улицам, в одежде бедуина, и чувствовал, что взгляды всех полицейских этого города прикованы к моей особе. Мне надоело бесцельное хождение, проверка документации таможни и аэропорта мне ничего не дала. Йоко говорила, что они собрались в Иудейскую пустыню. Надо искать гостиницу, где они могли остановиться.

***

Больше всего нас утомила дорога. Подругу прорвало на еду. Она всегда что-нибудь жуёт, или, как корова, пережёвывает. А я… а меня тошнит, весь перелёт. Я жалею, что согласилась провести отпуск в Израиле. Романтическое путешествие! Чувствую себя обалденно – как беременная! Сколько мы ещё лететь будем? Я со всего перелёта, только туалет успела изучить – главная туристическая достопримечательность! Стюардесса что-то пробубнила по громкоговорящей связи. Этот английский язык, когда я слышу его, мне кажется, что человек не говорит, а глотает слова. Лишь бы успеть до туалета добежать! В этом Израиле никто не разговаривает по-японски, а я…, а мы – английский, только с разговорником. А, ещё нужно добраться до Иудейской пустыни. Я не знаю, далеко ли это, и ходят ли туда автобусы?

– Самико, перестань жевать, пожалуйста! Побереги свою фигуру и дай покой моим нервам.

– Мы ещё не прилетели, а ты уже начинаешь говорить, как истинная еврейка.

– Что? На иврите?

Подруга засмеялась:

– На санскрите, с еврейскими оборотами. «Самико, не делай мне нервы, пожалуйста». Подруга перекривила меня, подделав мой голос. Мне тоже стало смешно. Организм устал от перелёта и требовал разрядки. Самолёт шёл на посадку, мы, кажется, прилетели. В иллюминаторах появились лучи взлётно-посадочной полосы.

– Экипаж самолёта рад приветствовать вас в аэропорту Тель-Авива.

Стюардесса перешла на японский язык. Я опять загрустила – целый месяц в Израиле, как глухонемые. Самико летела сюда, чтобы похудеть. А я, за компанию. Мы, с Самико полные противоположности. Мне, наоборот, не мешало бы вес набрать! Этот Тель-Авив, конечно не Токио, не сравнить!

– Неужели в Израиле всё так запущено и никто не знает японского языка?

Самико съязвила:

– Ну, конечно! В Японии давно все перешли на идиш!

Я отмахнулась от неё сумкой. Самико подхватила мою игру. Полицейский на улице наблюдал за нами с подозрительным выражением лица. Я одернула подругу, а то нас могут неправильно понять. У таксистов глаз намётан на иностранцев, они реагировали на черты нашего лица, выдающего туристов из Японии. Лучше бы они реагировали на содержание наших кошельков! Самико догадалась поменять иены на доллары, у неё, даже шекели были. Мы вздохнули и пошли на автобусную остановку. Нужно как-то добираться до этой Иудейской пустыни.

Пришло время назвать себя. Я стесняюсь своего имени. Оно больше похоже на кличку. Так оно и есть. Меня родители назвали Нагара. Нагара Огаи – звучит? Меньший брат, на встрече одноклассников представил меня, как Ниагару. С тех пор все забыли про моё имя. Сосед паспортист так и записал в главном документе – Ниагара Огаи.

– Ты, хитрая, Ниагара! Я тащу весь багаж, а ты, налегке. Размахиваешь дамской сумкой. Возьми, хотя бы, рюкзак.

***

Я нашёл след японских девчонок в отеле, возле трассы, в двух шагах от пустыни, недалеко от города Хеврон. Гостиница принадлежала муниципалитету Кирияф-Арбы, построена, специально, возле трассы в Иерусалим, для обеспечения потоков верующих. Наших красавиц нельзя было отнести к паломникам, но в этой гостинице нашлось место для японских туристок. Я начал работать, вселился, сначала в администратора, вернее это была хостес, а потом, в официанта гостиничного ресторана. Я пытался узнать всё про девушек: их привычки, с кем общались, чем запомнились обслуживающему персоналу?

– Японки, как японки! Ничего достопримечательного.