Наше непонимание растёт. Лита издала нервный смешок.
–Воды нет. Я абсолютно сухая, и одежда и тело. Как произошла эта смена сред обитания я не заметила, разве это возможно?
Я огляделась. Серые, покрытые мхом стены, внизу каменные плиты. Осторожно потрогав себя, я осознала что она права. Воздух. Точно, я же чувствовала смену плотностей. Но как можно не заметить этого?
–Так. Не паникуем. Нам это не мешает. Сперва – дело, потом думаем что и почему, – разобралась Аделита, и мы вновь обратили внимание на звуки, даже не пытаясь посмотреть туда, откуда виднеется свет.
–Забирай ровно половину, как и договаривались! Сколько можно торговаться? Договор есть договор! – продолжает Мариэль уже начатую речь.
Я подошла ко входу и высунула голову, что бы то, что я слышу подкреплялось картинкой.
Сильно разозленная Мира держит кулаки сжатыми, и лицо покраснело, что же здесь происходит? – Мы уже пол часа не можем договориться! У меня лопается терпение! Не примешь наши условия – я уничтожу камни и ты больше ни капли энергии не получишь!
Невероятно. Я вижу огромный зал, уходящий вдаль, в темноту. Я не вижу противоположной стены. Конусообразный потолок уходит вверх, и его пика так же не видно. Здесь только искусственный свет – четыре факела у воинов и два больших фонаря в центре, около…озеро. Озеро! Большой водоём посереди пещеры! О нём и говорила Мира в рассказе Еси, и воины-сирены в день, когда мы от них прятались! Вода тёмная с синими блестящими огоньками. Близко к нему стоит Мирослава и Элизабет, вторая восхищенно смотрит на воду и что-то шепчет, её губы немного движутся. Мариэль спокойно стоит, подрагивая в воздухе хвостом. Как и её воины. Они как бы левитируют над поверхностью земли, будто здесь везде вода, как и в море. Может ли быть такое, что для нас вокруг – воздух, а для них – вода? Мог ли создатель этого места сделать пещеру удобной для обоих видов существ – людей и сирен?
–Не забывай, что нас сейчас больше. Сила на моей стороне. Тебе тридцать процентов, а Бэт – двадцать от озера хватит, чтобы заработать на безбедную жизнь. А нам нужно жить. Я и так этой половиной буквально убиваю часть своих людей.
–Тридцать процентов озера! Это же всего лишь около пятидесяти тысяч литров! Мне этого не хватит на мои планы!
Сирена засмеялась, – что ты собралась с ней делать, если тебе таких объемов мало?
–Мало, – упрямо продолжила Мирослава, – я хочу продавать её тем, кто может себе позволить купить эту воду для продления жизни!
–Очень предсказуемо.
–Ты тоже не мастер креатива. Пойти на сделку, что бы убить собственную дочь для продления своего правления. Я хочу денег, ты – власти.
–Почему мне только двадцать? – cпросила Бэтт, очнувшись от наваждения озером, – я хочу равные части. По двадцать пять!
–Что?! – ошарашено завизжала Мира выходя из себя, – молчи, дура, пока не уменьшила твою долю!
–Мира! По двадцать пять процентов или я расскажу сестрам правду!
Мирослава тряхнула рыжими волосами, в синих глазах было бешенство. Она резко повернулась к сестре, вскинула руки для удара, и слишком быстро и неожиданно для того, чтобы среагировали сирены или мы, ударила Элизабет в солнечное сплетение. Блондинка согнулась пополам от боли и попятилась назад, это и было ошибкой, ведь в паре метров было озеро. Плеск воды. Крик сестры, молниеносно подхваченный эхом и тишина. Вода с синими частичками внутри поглотило Элизабет, мою сестру. Аделита зажала рукой рот Есении, что бы испуганный крик той не выдал нас.
–Так нельзя! договор был с вами обеими! Я его расторгаю! Взять её, – последний приказ был для воинов. Сирены кинулись к Мире, чтобы схватить. В этот момент мы поняли, что лучшего момента не представиться.
Первая из укрытия выбежала Аделита, за ней я, а следом Есения. Мы поняли как уничтожить камни! Эта вода моментально без следа убило Бэтт, будто это сильнейшая кислота, значит, возможно, что камни надо уничтожить этим же способом.
–Сестры! Схватить всех четверых! – прозвучал громогласный приказ Мариэль.
Тут же в неё полетел кинжал Аделиты, и одновременно камни, что она держала в руках совершили полёт и приземлились в воду, где с шипением исчезли.
–НЕТ! – крик ужаса сирен воодушевил нас, мы делаем всё правильно!
Я добежала ближе к воде, замахнулась, и кинула в воду, камни уничтожились с тем же эффектом, осталась Есения. Кинжал попал в главную сирену, а как по-другому если он с прицелом, и та с хриплым криком выпучила глаза и выкрикнула что-то на непонятном языке. Есения успела добежать только метра за три до воды, но выбора не было, к ней уже плыли сирены, она сделала хороших размах и кинула камни. Полёт последних пяти камней был как будто замедлен, сперва голубой упал в воду и исчез, потом желтый, серый, розовый, а где же последний? Камень белого цвета лежал в нескольких сантиметрах от берега, едва не достигнув губительной воды. Веревка! Я быстро отвязала уже приготовленный кусок каната.
–Принеси белый камень, – прозвучал мой приказ, и веревка оранжевой змеём подлетела к предмету, захватила стальной хваткой и принесла мне. Не оплошай. Люба! Ты справишься! Взмах руки, летящий далеко камень. Плеск воды. Шипение. Всё кончено.
–ААААААААА, – победоносный крик Есении, в котором почему-то там много боли! Я обернулась и обмякла, медный трезубец насквозь прошёл брюшную полость сестры. Крик становится хриплым, кашель, кровь, крик, снова кашель и ещё больше крови, но уже без крика. Чёртова сирена убила мою сестру.
–Есения! – я подбежала к ней пытаясь закрыть отверстия, из которых течет кровь, но тут теплые руки сестры накрыли мои и обескровленные губы прошептали, – не надо. Я не выживу, – Нет. Еся! Всё будет хорошо! Мы тебя вылечим, – говорила я, наблюдая, как из распоротого живота сестры потихоньку выползают внутренние органы вперемешку с венами и сосудами, – я вас люблю, – еле слышно прошептала девушка и изнеможенно закрыла глаза.
–Она пока жива, но уже без сознания, – объяснила мне Аделита, – мы не сможем её спасти.
Сирены перестали обращать на нас внимания, они застыли около Мариэль, наблюдая, как и мы, за смертью близкого человека. В этом зале произошло три смерти. И это только за прошедший час. А сколько было за тысячи лет, что пещера есть? Сколько жертв было принесено этому проклятию? Цена уничтожения проклятия – три жизни.
Я не помню как мы