Суконкин Алексей ВЕРКА

С Борей Ребровым, начальником уголовного розыска городского отдела милиции, Верка начала встречаться после того, как познакомилась с ним в кабаке. Старый опер поначалу и не понял, что Верка не хуже его самого могла проводить многоходовые оперативные комбинации.

Умная, образованная, она успешно закончила юридический ВУЗ, работала на вполне престижной работе — в общем, многим казалось, что жизнь у Верки удалась, но она сама так не считала.

Работала она с договорами своих клиентов — проверяла проекты договоров на разные изъяны, которыми в конце 90-х годов обильно пестрели чуть ли не каждая сделка, заключаемая между коммерсантами. В ту лихую пору каждый участник рынка старался по возможности кинуть своего партнера, а потому каждая высокая договаривающаяся сторона старалась заложить в договор возможность такого «кидка», так как тогда каждый уважающий себя коммерсант знал основополагающее утверждение — «кидняк — основа русского бизнеса» — и горячо следовал этому…

Разбираясь с договорами, Верка очень быстро вывела для себя несколько главных способов «кидания», и, разумеется, в ее головушке созрела мысль, как можно на этом заработать. Единственно, что ее тревожило — в таком случае возникала реальная опасность лишения головы — в прямом смысле этого слова. Первоначальный вариант с привлечением к этому процессу представителей местного «общака» в перспективе не сулил ничего хорошего — бандиты, конечно, с радостью согласятся оказывать ей «крышевые» услуги, но что будет с ее доходом — она тоже ясно понимала. Поэтому ее выбор пал на начальника местного уголовного розыска, который слыл грозой преступного мира, безжалостно искореняющим это негативное явление на теле трудового народа. В общем, Верка поняла — только подполковник Боря Ребров мог ей помочь.

Верка знала, что Боря очень любит женщин, понимает в них толк, и более того — женщины и сами активно его любили. Среди его поклонниц были весьма заметные в городе особы, которые использовали его покровительство в своих не только жизненно-женских, но и коммерческих, интересах.

Хитрый Веркин мозг знал — в большинстве своём женщины представляли интерес для Реброва исключительно как женщины — со всеми приданными им девайсами — стоячей грудью, аппетитными ягодицами, мягкими волосами и волнующими изгибами спины. Всё это у Верки тоже было, но на фоне десятков остальных красоток, она выделиться, очевидно, не могла. И поэтому Верка решила использовать профессиональный интерес Реброва…

* * *

— Такой интересный мужчина не может просто сидеть за столиком, когда его на танец приглашает скромная девушка, — в эту фразу Верка вложила всю надежду, все свои чаяния и устремления. И даже прислушалась к себе — а не переиграла ли я?

Нет, не переиграла. Боря, на лице которого играли разноцветные сполохи цветомузыки, отставил в сторону налитую рюмку и посмотрел на стоящую у его стола девушку.

— Что? — Боря качнулся на стуле в ее сторону, пытаясь расслышать, что она там говорит.

— Можно пригласить вас на танец? — Верка изо всех сил старалась не походить на шалаву, коих в данном заведении уже было предостаточно. Сохранив серьезное выражение лица, она добавила, слегка наклонившись — чтобы Боря мог хорошо расслышать: — Буквально на несколько па, вас это не затруднит, а удовольствие девушке вы доставите!

Ребров окинул ее своим цепким взглядом. Эта особа еще пять минут назад сидела за соседним столиком, и сразу почему-то не вызвала у него того интереса, который возникает у мужика, узревшего в поле видимости красивую женщину. Но сейчас он невольно присмотрелся к ней, оценивая повторно. И оценил — её лицо, впрочем, не несло признаков легкости поведения, да и съёмом пока здесь не пахло, а потому подполковник, чуть помедлив, отодвинул все же стул, и встал — глядя Верке в глаза. Встал и протянул ей руку:

— Что же, идемте!

Они вошли в круг отдыхающих, танцующих медленный танец, и Верка нежно и осторожно положила ему руки на широкие плечи, а Боря, уловив, наконец, в ней женщину, аккуратно, словно стесняясь, приобнял ее за талию, одновременно оценивая волнующие изгибы…

«А она не так плоха» — подумал он.

«А он, пожалуй, не так плох» — подумала Верка.

— Как вас зовут? — спросила она, слегка прижавшись, будто случайно, к его щеке, покрытой суточной щетиной.

— Борис, — ответил Ребров. — А вас?

— А меня Вера, — она снова прижалась своей щекой к щетине подполковника, отмечая про себя, что он не сделал попыток уклониться. — Я работаю юристом, а вы где?

— Не знаю, как вам это понравится, — Боря улыбнулся. — Обычно, когда я говорю, где работаю, девушки со мной перестают танцевать. Хотя, моя работа, так же как и ваша, связана с юриспруденцией…

— Я вас заверяю, — Вера слегка сжала пальцы, приминая его плечи — чтобы он это хорошо почувствовал. — Я с вами этот танец дотанцую при любой вашей профессии. Не важно, чем занимается человек, важно его отношение к партнеру…

Вера со всей возможной вымученной тоской и одновременно — любовью — посмотрела в глаза Реброва.

— Я работаю в милиции, — сказал Боря, теперь уже наклонившись к ней сам. — В уголовном розыске.

— Ничего в этом страшного нет, — улыбнулась Вера. — Это совсем не повод тут же прервать с вами танец.

— Многие так и делают, — посетовал Боря. — Узнают, что я мент, и уходят. Нынче бандиты в почете. Те, кто покруче.

— Да ладно, — Верка неуловимым движением головы поправила свою прическу. — Знаю я этих бандитов. Что бандиты сейчас, что коммерсанты — одно и то же, не отличить. Я им договора на всякие сделки постоянно оформляю. Все через меня идут. Такого иногда насмотришься…

Сказав это, она отвела взгляд в сторону, делая вид, что разговор на эту тему ей, ну вот прям, совершенно не интересен. И только через пол-оборота танцевального па, она снова посмотрела в глаза Реброву.

«Готов» — подумала она.

«Вот это источник» — подумал начальник уголовного розыска — «надо вербовать»…

Медленный танец остановился. Зал затих, и танцевавшие стали расходиться по своим столам, чтобы принять очередную дозу алкоголя, салатов, рыбы и мяса.

Верка и Ребров остались стоять посреди танцпола.

— Танец закончился, — напомнила Верка. — Вы потрясающий партнер. Спасибо!

Она сняла с него руки, развернулась, и направилась к своему столику, где уже сидели две ее подруги. При этом она старалась идти как можно более женственно — мягко и сексуально покачивая бедрами. Ребров вернулся за свой стол, где уже сидели, выходившие покурить, его зам и старший опер.

— Что за