двумя руками и приподнял на ноги. Она, слегка пошатываясь, повисла на моих плечах.

– Мы поднимемся на Олимп, любимый? – игриво спросила Лилит.

– Нет, мы спускаемся на землю!

Я сжал ее ладонь и повел за собой в открытую дверь. Мы шли по коридору, где нас провожали взглядом отчаянные глаза ненужных обществу людей. Мой нос уже не чувствовал отвратительного смрада, а мои ноги все увереннее делали следующий шаг. Голова была заполнена одной целью – найти выход из этого лживого рая.

– Милый, почему мы идем по шоколадному мостику? – она несколько раз опускалась, чтобы поднять с земли кусок мусора и засунуть в рот, но я успевал отдернуть ее.

Спустившись по шаткой лестнице, мы наконец-то попали на первый этаж. Слишком долгий путь прошли мои отвыкшие от ходьбы ноги. Слишком много свежего воздуха попало в высохшие легкие. Слишком много лет я потерял, чтобы сдаться сейчас. Лилит пару раз пыталась вырваться, но я, что есть силы, сжимал ее ладонь. Кому она нужна, если не мне?! Я уже видел чарующий свет свободы, пробивающийся из-под двери ведущий наружу. Но будто церберы, нас облепило три человека.

– Куда это ты собрался? Ты же снова прибежишь, умоляя на коленях дать тебе еще! – мерзкий хохот будто, рычание шакалов вызывало у меня лишь отвращение.

Они правы. Я возвращался вновь и вновь. Я ползал на коленях, целовал их ноги, а они лишь потешались надо мной. Наполняя шприц заветной жидкостью, они словно кость, бросали ее мне, как голодному псу, потерявшему всякое уважение к себе. В каком отчаянии я был, раз пал так низко?! Но никогда больше. Никогда! Слышите, вы, поганые псы! Пока во мне осталась хотя бы маленькая частичка человека, я сделаю все, чтобы мы с Лилит навсегда забыли об этом месте.

Я распахнул дверь и оказался в переулке, между двумя домами. Живой дневной свет, будто серная кислота обжег глаза. Я упал на колени и вдохнул настоящий запах мокрой земли. Проливной дождь наполнял лужу подо мной. Набрав воды из нее, я умыл свое лицо. Чувство исполненного долга заполнил меня и засмеялся, что есть силы. В отражении лужи я увидел себя. Но я ли это?! Худое узкое лицо, с огромными темными мешками под каждым глазом. Впалые щеки, будто два глубоких оврага. Множество шрамов, ссадин и гнойников. Слезы слетели с глаз прямиком в лужу. Я зарыдал, как никогда прежде. Чувство, будто я и забыл, что такое плачь. Как приятно сделать что-то осознанно. Сделать что-то самому, ощущая мир таким, какой он на самом деле. Я закрыл глаза и устремил лицо к небу, чтобы дождевые капли притронулись к каждому обломку меня. Две тонкие костлявые руки обняли меня сзади.

– Адам, это ты… – Лилит уткнулась в меня носом и зарыдала.