родилась в мирной семье, в мирном районе, у нас в принципе давно уже преступность в диковинку. А такие сцены я видела только в фильмах. Фильм – это фильм, но всё это сейчас наяву передо мной».

– Отпусти меня, мразь, – крикнул Джонни.

В сей же момент мужчина отпустил его и встал на ноги. Громила будто бы «завис» и начал смотреть в одну точку.

Ничего не понимаю.

Джонни

Громила перестал меня трогать и встал, он вёл себя как зомби: стоит, дышит, смотрит в одну точку. Всё это кажется очень странным. Другие его «дружки» лежат без сознания.

Мне становится жутко, что человек ростом в два метра просто стоит и дышит, учитывая, что до этого он собирался убить меня за еду.

Что же должно подтолкнуть человека на такие действия? Ведь тут всем дают пищу, и запас есть на несколько лет вперед… Кажется, это – алчность. Человеку всегда мало, дай ему миллион коинов – он захочет два. Мы алчны, просто каждый в своем. Видимо, у этого человека невысокие ценности, и он готов удавиться даже за пайку.

Судя по тому, что в первые часы пребывания социум уже начинает делить себя на слои и группы, – это не к добру. Хлоя мне симпатична, и я бы убежал с ней, но я уже вступился за этого хилягу, и теперь бросить его на произвол судьбы – при Хлое это будет выглядеть не по-джентельменски.

Находиться здесь опасно, нужно выбираться. Мой отец – военный. Мне многое известно про стратегические объекты во время чрезвычайных положений. Я уже видел план эвакуации и теперь знаю, как отсюда выйти. Но нам не разрешат просто так покинуть территорию «Саркафага». Я смотрю на Хлою, и мне кажется, что я её где-то видел. Бледненькая и худенькая девушка лет шестнадцати или семнадцати, голубые глаза и прекрасная улыбка. Внутри меня всё перевернулось, но я не понимаю что это за чувство. Я не отрываю от неё взгляда, но она смотрит не на меня, а куда-то в сторону. Видимо, она о чем-то задумалась.

Сейчас Хлоя для меня никто, но я твердо решил покинуть это место вместе с ней, надеюсь она доверится мне и мы найдем выход.

ХЛОЯ

Джонни встал, и, взяв под руку хиленького парня, у которого пытались забрать еду, крикнул мне: Хлоя, пойдем, всё расскажу по дороге.

Рассекая коридоры, мы втроем бежим. Я сначала не догадывалась куда, но судя по указателям, – к выходу. Тут наконец-то Джонни нарушил молчание и начал рассказывать.

– Здесь опаснее, чем снаружи. Мертвые люди нам ничего не сделают, а вот живые… Тут нет никакой охраны, всего 3 человека у входа, а весь «Саркафаг» кишит людьми разных каст и слоев, которые ради выживания готовы на всё. Когда я еще заходил и мне выдавали номерок, я заметил, что тот, кто раздавал номерки, был без знаков отличия правительства и силовых структур, как и его напарники. Либо они самозванцы, либо дезертиры. И то, и другое – плохо. Когда нас доставляли на эмедронах, рядом с островом стояли амфибии. На них мы доплывем до города и решим, что делать.

– С чего ты взял, что я тебе поверю? – сказал парень.

– С того, что я сказал!

Парень остановился и начал смотреть в одну точку. Джонни продолжил: Пойдем, я сказал!

Парень продолжил бежать со стеклянным взглядом. Меня это удивило, но времени на раздумье не было. Мы достигли главного входа, где сидел один из тех «псевдосолдатов», и он окликнул нас.

– Куда вы собрались, молодые люди?!

– На улицу, воздухом подышать, – недолго думая ответил Джонни.

– По уставу вы не имеете права покидать здание, пока я вам не разрешу.

– Извините, мы в вашей помощи не нуждаемся, всего доброго, – после этого он рывком прыгнул к двери, чтобы её отпереть, но автоматическая дверь не отреагировала на его движение. Джонни и «псевдосолдат» встретились взглядами. «Псевдосолдат» начал расчехлять оружие, которое было у него на широком пластиковом креплении на ноге. Джонни протянул руку вперед, якобы прикрываясь и отталкивая одновременно, и произнес:

– Давайте обойдёмся без жертв, просто выпустите нас, у вас хоть ячейки освободятся для других людей!

Охранник послушно остановился, и со стеклянным взглядом потянулся к включателю двери. Дверь открылась, а он молча смотрел вперед перед собой. Я всё так же не понимала, что происходит, но знала, что надо идти. Мы не в безопасности.

Вот мы вышли на улицу: вокруг смог и запах жженой серы, но видимость довольно неплохая. Джонни продолжал нас вести вниз по уступам к воде. Мы находились на острове в двух километрах от города Ландайсити.

С 2030 года всё очень изменилось, вместо 150 стран люди соединились в 4 региона: Северный, к которому относилась Северная Америка, Западная Европа, Антарктика; Восточный, к которому относилась Восточная Азия, Австралия; Западный, к которому относилась Южная Америка, Антарктида; и Южный, к которому принадлежала Восточная Европа, Средняя Азия, Африка. Многие города, поселения, улицы, поменяли свои названия.

Амфибии стояли у берега, они чем-то напоминали акул, окрашенные в глянцевый цвет хаки. Колёса амфибий стояли на песке, а задняя часть качалась на воде. Если подойти ближе, она становилась похожей на огромного железного дельфина с фонарями вместо глаз, но на «плавнике» небольшие прожекторы, которые освещают всё вокруг. Мы подбежали, Джонни поднес руку к сенсорному ключу, и амфибия отреагировала на нажатие, мы запрыгнули внутрь и начали рассаживаться. Амфибия вмещала в себя 8 человек, и была укомплектована амуницией на каждого из пассажиров: акваланги, лёгкие бронежилеты, гарпуны, карманные пистолеты, консервированные коробки с едой, вакуумные пакеты с одеждой, аптечки и другое. Я выбрала место возле пилота, где уже сидел Джонни. Меня удивляет, что он всегда руководит ситуацией, ничего не боится и во всем уверен. Джонни явно превосходит людей, и чувствует это. А меня это немного пугает, но я пытаюсь доверять ему, ведь когда тот охранник уже доставал оружие, по одному слову Джонни он передумал и выпустил нас.

Сиденья в задней части амфибии были расположены друг напротив друга, по 3 места с одной и с другой стороны. Чтобы прервать свой поток мыслей, я обратилась к парню, которого спас Джонни от тех трёх громил.

– Тебя как звать? – обратилась я к парню.

Он был невысокого роста, худощавый, невзрачный, не смотрел ни разу в глаза, его взгляд был вечно опущен. На нем была надета клетчатая рубашка, тёмные джинсы и кроссовки.

– Грай, – невнятно ответил он, – Я – Грай.

– Я Хлоя, а это Джонни, – ответила