что они с Червем говорят о всех девчонках, не знает она и тех мерзостей, что делал джокер на Витькиных картах. И он вдруг почувствовал себя таким гадом, и отчего-то стариком.

И когда Витькина, грязная в заусенцах на пальцах, рука, двинулась к этой чистоте и совершенству, впервые так близко увиденным и понятым Демой, он, опустив голову, со всей силы толкнул Червя в грудь. Атаман упал на диванчик, тот перевернулся, а Дема, перерезав веревки на руках девочки, закричал:

– Варька, беги, беги дура!

Варька побежала, придерживая руками полы рубашки.

Витька, наконец, встал и заорал:

– Ты что сука делаешь?

Дема выставил вперед нож, и атаман сразу потух, он плюнул бывшему другу под ноги и ушел, но не за Варькой, а к другому люку.

Дема поправил диван, его колотила мелкая противная дрожь, знобило так, что стучали зубы, он лег на диванчик, и, укрывшись пыльным одеялом с головой, зарыдал.

Утром весь двор обсуждал ночное происшествие. Варю, отец избил так, что ей вызывали «Скорую помощь», у девочки открылась сердечная болезнь, и на все лето ее отправили в санаторий.

Витьку Червя отчим увез в деревню, а тетя Валя, Варина мама, как все говорили, разводилась с мужем.

Дема ждал, мама не ехала, Варя тоже. Уже был собран чемодан, старый, фанерный, выкрашенный черной краской.

Бабка, предчувствуя скорое свое одиночество, подобрела и стала чаще давать денег то на кино, то на мороженое.

Он тратил все деньги на Светку, ведь та была Вариной соседкой.

За две порции эскимо Светка, мерзко облизывая губы, призналась, что двадцать девятого августа у Вари день рождения, и она непременно вернется к этому дню.

Варя приехала ровно в свой День рождения. Дема украл бабкины бусы из янтаря, и засунув их в конверт, подписал – «Варя, с днем Рождения. Илья». Он сделал в конверте дырку, так чтобы повесить его на ручку двери и позвонив в дверь Вариной квартиры, убежал.

Было третье сентября, мама уже приехала, они целыми днями ругались с бабкой, деля ложки и перины, поэтому про украденные бусы даже и не вспоминали.

Он шел из булочной, когда Варя сама позвала его:

– Илья, Демин!

В ее голосе была радость, в глазах, плескалось, что-то непонятное ему. Она протянула руку и стала развязывать пионерский галстук, потом расстегнула пуговку. Дема опять улетел на самолете, сердце словно оборвалось, и куда-то летело к земле, а душа – в небо. Варя расстегнула ворот и показала желтые бусы на белой, без загара шее.

Потом ее позвала подруга, и она убежала, как-то по-новому по девчачьи, не так как раньше.

Дема стоял на солнцепеке, и думал:

«Вот и кончилось лето, завтра я уеду в далекий сибирский город, и очень обидно, что Варя выросла выше меня, на целую голову…»

AprilMayJune Что после смерти

Где-то и когда-то в этом мире жила маленькая и очень любознательная девочка. Ей хотелось заглянуть под каждый камень, пересчитать все звёзды, разгадать все загадки. Опытные и мудрые взрослые твердили ей, что это бесполезно: нельзя знать всё на свете. И вообще, много будешь знать – скоро состаришься. Но девочка кроме того была очень упрямой и никого не слушала.

Шли годы. Девочка давным-давно опередила в знаниях своих ровесников, и их родителей, и родителей их родителей, и даже некоторых профессоров, – но ей всё было мало. Постоянно находились новые, ещё неизученные книги, открывались неизвестные раньше виды животных – жизнь бежала вперёд, и девочка не могла себе позволить отстать от неё хоть на шаг. Ведь иначе она что-то упустит, и появится белое пятнышко, а за ним последует второе, третье, четвёртое – ужас!

Знания, как девочка уже успела понять, очень быстро устаревают. Поэтому каждый её день был до отказа наполнен открытиями, и перед сном, чтобы ничего не забыть, она проговаривала их про себя. Мысль, что она вообще может что-то забыть, преследовала девочку каждую свободную минуту, – впрочем, свободных минут у неё бывало немного. Страх пропустить даже сущую малость, обойти вниманием самую крошечную деталь заставлял её вновь и вновь просыпаться по утрам и бежать неизвестно куда – в погоню за новыми знаниями.

Повзрослев, девочка, как ни удивительно, стала учёным. Её не раз спрашивали: зачем всё это? Зачем она так упорно трудится? Зачем ей знать всё? Ведь большая часть знаний ей никогда в жизни не пригодится.

На это девочка терпеливо отвечала: бесполезных знаний не существует, – напротив. Если ты что-то знаешь, в мельчайших подробностях и точно, ты можешь на это влиять и контролировать. И не будет никаких неожиданностей, ничего непредсказуемого – всё в мире можно будет предвидеть. И ко всему подготовиться. И тогда исчезнут страхи и тревоги, пропадёт неуверенность в следующем дне – пропадёт опасность. Разве это не чудесно? Разве это не достойная цель?

Так бы она и жила, но только в один прекрасный день девочка достигла края знаний. Она наконец-то открыла всё. Не осталось для неё тайн ни в океанских глубинах, ни в холодном небе, ни в подземных пещерах. Или осталось? Девочка задумалась. Нет, не может такого быть! Или всё-таки может?.. Но почему она не радуется? Почему не празднует победу? Наконец она достигла того, к чему шла все эти годы, добилась того, что все считали невозможным! Откуда тогда щемящая пустота внутри? И тусклость. Как будто лампочка, что светила всю жизнь, внезапно перегорела, и мир стал серым, невзрачным и безразличным. Наверно, это и есть тоска? Тоска смертная… Смерть.

Как насчёт смерти?

Точнее, что после неё? Идея пришла неожиданно, и всё вокруг вновь заиграло яркими красками, потому что ответа девочка не знала. Осталась, осталась ещё одна тайна! Есть что делать, есть что узнавать!

Как странно. Что такое смерть, она понимает; почему же не понимает, что происходит дальше? Откуда это белое пятнышко? Она принялась искать разгадку с невиданным рвением: последний пробел должен быть ликвидирован! Иначе не выйдет полной безопасности и предсказуемости, не получится абсолютной уверенности, а этого допустить никак нельзя. А то странное чувство выключенной лампочки было, скорее всего, из-за несвежей сметаны. Тоска – что за слово такое странное.

Никогда ещё девочка так долго не билась над одной-единственной головоломкой. Тайна того, что происходит за гранью смерти, манила её с каждым днём всё больше и больше. Она обращалась к биологам и физикам, философам и историкам, к религиям – никто не смог дать ответа, который бы её удовлетворил. Все твердили разное. Призраки, реинкарнации, рай, ад, вечный сон, перемещение в другие миры, гулкое и пугающее «ничто» – всё слилось в огромную лужу, и маленький вопрос вобрал в себя весь её мир.

Тем не менее, девочка нашла силы продолжать борьбу. Она решила, что если через семьдесят