- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (4) »
Александр Ясинский Ждущий
А. ЯсинскийЖДУЩИЙ.
– А ну, пошевеливайся, где ты там застрял?! – раздался голос отца, и замечтавшийся Ромка испугано вздрогнул. Оглянувшись в последний раз на Дверь, он заторопился к выходу, таща непомерно тяжелую сетку с порожними трехлитровыми банками. Отец стоял, ухватившись рукой за дверной косяк, и слегка покачивался. Дневной свет, проникавший в подвал, оттенял его грозную фигуру, которая казалась дырой вырезанной в ослепительно белом листе бумаги Стараясь угодить отцу, скорее из страха, чем из уважения, Ромка заторопился и неловко ударил ношу о выступ стены. – Дзинь! – раздался противный звон разбитого стекла. Ромка затаил дыхание. В течение нескольких секунд показавшихся вечностью стояла напряженная тишина, нарушаемая лишь хриплым дыханием отца, и Ромка уже облегчено выдохнул, однако, когда он уже протискивался наружу тяжелая рука отца ухватила его за ухо. – Показывай, что натворил, – прошипел отец, обдавая облаком кислого перегара, и Ромка непроизвольно поморщился, окунаясь в ароматы дешевой водки и лука, и тут же получил затрещину. – Идиот! Урод бесполезный! – орал отец, тыча отколотым горлышком под нос Ромке. – Вырастил на свою голову недоноска. Бездельник! Марш домой и жди меня! Бесполезный! Посмотри на него: сумку отцу помочь донести не может! – Руки не из того места растут! – неслось вслед, пока Ромка поднимался на третий этаж.
* * *
B день своего семнадцатилетия Роман вернулся домой позже обычного. Дверь открыл отец. Он был в майке и семейных трусах до колен, глаза, покрасневшие от алкоголя, с трудом сфокусировались на сыне. – А, приперся, наконец, гулена. Почему поздно? Тихо! Мать спит, – и, переходя на громкий шепот. – Я тебе сколько раз говорил не шататься по ночам. Он сделал шаг назад, позволяя сыну зайти, и едва не упал.– Аккуратно! Смотри куда наступаешь: мать полы только мыла. Глупо улыбаясь, Роман стягивал туфли, затем направился в уборную. – Ты что, пил? – вдруг подозрительно спросил отец, заметив странное поведение сына. Роман обернулся – отец попал в точку. Конечно, он пил, и пил весь день, и теперь хотел только одного – скорее добраться до кровати. – Ну, в свой день рождения, я имею право немного посидеть с друзьями!? – Имеешь?! Ни хрена ты еще не имеешь! Не заслужил! Права у него! Только и знаешь, как спускать родительские деньги. Я в твои годы уже давно работал, а не по подворотням шлялся. И спиртного до 31 года в рот не брал! И тебе не позволю! Вот женись сначала, на ноги встань, блин, а потом уж – пожалуйста. По праздникам. Ты, что не понимаешь, что у тебя дети потом недоносками родятся! Ходит он, блукает, помощи от него не дождешься. – Короче, пап, отстань от меня, а? Завтра давай поговорим, – устало подвел итог Роман – Ишь как заговорил! – повысил голос отец, разъяряясь. – Я тебя научу родного отца уважать. Совсем от рук отбился! Ни какой помощи! «Короче»! Я тебе дам короче! – отец ударил наотмашь раскрытой ладонью, но промахнулся и лишь слегка задел подбородок. Руки Романа сжались в кулаки, кровь тяжело пульсировала в ушах. Потеряв осторожность, он прорычал, выпуская весь накопившийся годами гнев: – Жаль, что ты мне отец, а то бы… Отец тупо посмотрел на сына, соображая, затем взорвался: – А то бы…? А ну пошел вон из дома ублюдок! Я для него все-пашу, кормлю, в институт устроил, чтоб он, бездельник, в армию не загремел, а он мне такие слова говорит, – он уже давно орал, забыв о спящей жене. – Вон! И приди у меня только. Иди и подумай о своем поведении. А утром, чтоб как штык был. Уворачиваясь от затрещины, Роман выскочил на площадку. Захлопнув дверь, отец подождал некоторое время для острастки, однако никаких просьб не последовало, и он выглянул в глазок, но Романа и след простыл. Бормоча угрозы, он прошел на кухню, где налил из початой бутылки. Крякнув, подцепил из стоявшей туже, на столе, банки тощую кильку и уселся смотреть футбол. Где-то за стеной натужно кашляла жена. Сбежав по ступенькам, Роман помочился в подъезде, матерясь сквозь зубы, и вышел под звездное небо. – Что, опять п..ды получил? – сочувственно поинтересовался Игорь по прозвищу Окурок. Закадычный друг и корешок сидел на бордюре с неизменной папиросой в зубах. Вместо ответа Роман снова выматерился и сел рядом. Игорь извлек из нагрудного кармана припрятанный бычок, и критически осмотрев, прикурил от уже имеющейся папиросы, которую затем протянул Роману. – На, покури. Роман взял. Затянулся и закашлял. На глаза навернулись слезы. То ли от мерзкого табака, то ли обиды. – Ничего, – утешил Игорь,– Это оно так всегда бывает, когда в первый раз. – Почему он так со мной? – ни к кому конкретно не обращаясь, заговорил Роман. – Кто, пахан твой херов? Да плюнь ты на него, – посоветовал Игорь. – Он меня за сосунка держит, – продолжал жаловаться Роман. – Все уши пропердел, какой он у меня заботливый, а может я вообще не просил его, меня на свет этот поганый рожать. – Это оно конечно так, да только всем тр.хаться хочется. Залетел, небось, в свое время, а теперь отрывается. – И с матерью тоже каждый день ругается, – не замечая реплики Игоря, продолжал Роман. – Совсем житья не стало! Помолчали. – Да уж, пахан у тебя… – Да что там, – внезапно распаляясь, заговорил Роман, – мне, что выбирать кто позволял? Хрен там! Не то, что у тебя: чуть ли не каждый год новый. – Ты, это, давай базар фильтруй, – набычился Игорь. – Нет, чувствую, когда-нибудь я не удержусь. Или сбегу. Хотя бы за ту дверь. Игорь покосился на него как на сумасшедшего. Отбрасывая окурок, он сказал: – Не, у тебя точно крыша поехала на почве семейных проблем. Сдалась тебе эта фигня! Сколько раз уже пытались ее открыть, еще по малолетству, помнишь? Там рама стальная, не сковырнешь, а скважина гадостью какой-то забита. Да и что ты там найти пытаешься? Клад, что ли? – Игорь заржал.– Что, мультики до сих пор смотришь? Остров, мать его, сокровищ? В котельных, брат, бабки не зарывают. – Не котельная то вовсе, – зло огрызнулся Роман. – Ну а чему еще быть в подвале?! – И не сарай ни чей, я еще давно спрашивал. – Ха! Опросчик нашелся хренов. Не, тебе определено завязывать надо, Ромочка. Алкоголь вкупе с уроками тебя до добра не доведут. Роман воткнул окурок в наплеванную лужицу и поднялся. – Че, по домам? – одобрил Игорь, – Давно пора. Однако Роман не пошел покорно домой той ночью. Он спустился в подвал, благо, что входную дверь выломали с незапамятных времен, на ощупь прошел по коридору, ведя рукой по шероховатой поверхности стены, цепляя ногами обрывки газет, пластиковые бутылки, и прочий мусор, пока не
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (4) »