Клешня

Электричка мягко остановилась. Голос в репродукторе невнятно пробубнил название станции, разобрать можно было только первую букву… Я встал, потянул мальчишку за рукав.

– Пошли, название станции начинается на «а», выходим.

Он молча поднялся и пошел к выходу. Мы прошли через платформу, и дошли до остановки автобуса. Стены остановки были густо исписаны граффити, черный металлический прямоугольник (в котором обычно находится информация о маршрутах и интервалах движения) был пуст, и кокетливо завернут вверх шаловливой рукой какого – то гиганта. Внутри остановки чинно выпивали ребята, судя по количеству шелухи от семечек, выпивали уже давно, а если ориентироваться на количество полных бутылок, то впереди у них было еще очень много времени.

– Привет, ребята.

Никакой реакции.

– Автобус скоро?

Никто не повернул головы, как будто ни меня, ни пацанчика тут не было. Говорить больше не хотелось. Я уже собрался уйти, как один из них, глотнул из бутылки, закурил и сказал не торопясь.

– Скоро.

Последовала пауза минуты на две. За это время он несколько раз выпустил дым

,громко высморкался и продолжил.

– Завтра.

Послышались смешки, кто-то восторженно хрюкнул. Я спросил:

– Серьезно?

Последовал тот же ритуал: глоток пива, затяжка, сморкание.

– Очень

– А как еще можно добраться до… и я назвал пункт назначения.

Пауза, повторение всей последовательности действий.

– Такси.

Парень явно экономил слова, силы, эмоции. Я посмотрел на пацана.

–Что думаешь?

Пацанчик молчал. Я сказал в сторону «экономного».

– Спасибо, приятно было поболтать.

Он впервые расщедрился и одарил меня полуулыбкой.

– Гавно вопрос.

– Мы тут подождем. Не против?

– Ждите.

Чего мы ждем, я и сам не знал, весь мой наличный капитал исчислялся пятьюдесятью рублями, наивно было рассчитывать на такси с такими деньгами, но мне уже было плевать на всё. Жуткая жара, целый день в разъездах, жажда, усталость, короче – я просто сидел и ждал.Пацанчик тихо сидел рядом. Прошло минут сорок, зашуршал гравий, на дороге остановилась Татра, откуда-то снизу живота поднялось тепло, ощущение было такое, будто встретил старого, очень дорогого друга. Нет, я не автолюбитель, в машинах не понимаю ничего, хотя в школе у меня даже был предмет – «Автодело», но моё тело равнодушно профукало всё автодело, на уроках я читал книги, не имеющие к машинам отношения, и краем уха слушал, а если меня спрашивали, краем рта отвечал. Так вот, в машинах я ничего не понимаю, но Татра это совершенно другое дело. С 86 по 89 год моя мама работала в школе при советском посольстве в Праге, я, конечно же, был там с ней. Не знаю как сейчас, тогда районы города просто обозначались цифрами: Прага – 4, Прага -5, ну и так далее. Мы жили в одном таком районе, улица называлась – Под каштанами. В этом месте стояли два четырехэтажных школьных дома, рядом многоэтажные дома торгпредства, севернее была школа, напротив которой располагалось какое-то административное здание, на крыше которого огромными буквами (чтобы мы видели и не сомневались),было написано sovetskim svazom na vecny casy i nikdy inak! С советским союзом на вечные времена и никогда иначе! Сами чехи говорили – на вечные времена, и ни минутой больше! Конечно, эту надпись мы видели, и в верности чехов не сомневались. Не сомневались мы и до 68 года, а после, так и последние сомнения отпали вовсе. Южнее, на холме, находилось посольство, в котором часто устраивали приемы для послов других соцстран, и тогда Татры (черные, кургузые, мощные, с двумя глушителями), заполняли всю нашу улицу. Хриплый голос через громкоговоритель выкрикивал название страны, и машины подъезжали за пассажирами. Если в теплый летний день обойти вокруг дома, и поднять пару камней побольше, как минимум из-под одного вытечет тяжелая, с металлическим отливом, капля и вдруг очень быстро зашевелит ногами, и помчится прочь – это жужелица, или жук– короед. Когда я вижу Татру,всегда вспоминаю этого жука, такое же ощущение мощной силы, надежности, и, конечно же, вспоминаю Прагу, наверняка есть в Европе города красивее, но не для меня. Мутные воды Влтавы неспешно текущие прочь, Карлов мост, пражский град – всё это для туристов, у меня свои любимые места: парк Стромовка, свечки каштанов, смотровая площадка над парком и, конечно же, район Прага – 6. Вечерний, мягкий воздух, теряющий реальность в свете пражских фонарей. Пражские фонари – это такие штыри серого цвета, а наверху у них…В армейской столовой масло выдают в виде кругляшей сантиметра полтора толщиной, этакая масляная шайба, забивая такую в рот, ты провожаешь в последний путь очередной (один из 730) прошедший день. Пражские фонари увенчаны шайбами по форме и цвету похожими на армейские маслаки, на вкус не скажу, не пробовал. Вот поэтому, увидев Татру, я воспарил духом, но ненадолго – ее хозяин приземлил меня обратно первыми же словами. Он вылез из машины, не спеша подошел и бросил в нас как камнем:

– Сопли в рот, баранки в чай!

По интонации я понял, что угрозы в его словах нет, но общий смысл был мне не доступен. Я попытался представить каково это будет, если правда окунуть баранки в чай, а сопли в… «Экономный» сказал:

– Это он так здоровается.

– А-а, ну да, и тебе того же.

Водитель был невысок, кривоног, одет в белоснежный, крупной вязки свитер, хорошо контрастирующий со смуглым лицом. Он сразу цепко выделил меня и пацанчика из группы.

– Куда ехать надо?

Я ответил, он заметно оживился.

– В саму гостиницу?

– Да.

– Зиночка в баре работает?

– Не знаю, не был.

– Ладно, двести.

– Да у нас полтинник всего.

– Ты не понял братыло, я тебе двести плачу и довезу с ветерком.

Я, правда, не понял, растерянно посмотрел на «экономного», тот был в курсе шутки и только довольно прищурился, мол, давай-давай.

– Все дело в доверии, вернее в его отсутствии, но это я тебе по дороге расскажу, садись, поехали

Я встал, и тут пацанчик подал голос, второй раз за день.

– А мама не разрешает мне садиться в машину к незнакомым дядям.

– Да мне моя тоже, но что твоя мама скажет, если узнает, что ты ночевал на остановке, вдали от гостиницы и в окружении такого количества незнакомых дядей?

Пока он обдумывал возражение, я уже втащил его в обитый белой кожей салон. Внутри было