пристально взглянул на меня.

— Сколько стоит?

— Сумма примерная, около пятидесяти тысяч золотых мунок.

Я крякнул и начал придирчиво перебирать фотографии из папки. Дома, конечно, роскошные — коттеджи и таунхаусы. Сразу видно, не для простых смертных строили. Участки небольшие — соток десять, пятнадцать, не больше. Зато их много, места всем хватит и с запасом. Добрался до фотографий лесного пляжа и сразу растаял — это то, что нужно. Всю жизнь мечтал жить в подобном месте.

— Меня устраивает. Сможете начать работу по оформлению недвижимости?

Забабурин перевёл взгляд на Мышкина. Тот кивнул.

— Дней двадцать, может чуть больше.

— Вот и хорошо, — кивнул генерал. — Выполняй, Сережа.

Мышкин собрал документы, искоса глянул на меня и удалился. Интересно, что с ним не так? Может отец ему насолил? Евгений Михайлович снова пристально глянул на меня.

— Деньги, я так понимаю, планируешь получить с продажи Системных вещей?

— Верно, — подтвердил я.

— Процесс не быстрый, — нахмурился генерал. — Государство готово приобрести броню и оружие, они нужны как воздух. Вот только высокоуровневые нам ни к чему. Бойцов нужно сейчас снаряжать, понимаешь? Если готов организовать поставки в больших объемах — договоримся, но цена будет снижена, это я тебе сразу говорю. Да и деньги получишь далеко не сразу.

Он взял меня за руку и понизил голос.

— А вот продавать их кому-либо еще настоятельно не советую. Усиление частных кланов противоречит политике государства.

Новость неприятно огорошила. Что ж, на двух стульях не усидишь. Самое время принимать решение. Вопрос стоит ребром — помощь государства или свободное плавание. Второе принесет больше денег, тут сомнений нет, только вот в них упирается далеко не всё.

Что ж, похоже, придётся поселиться в низкоуровневых подземельях.

— Высокоуровневый дроп отойдет в частные коллекции, — закинул я последнюю удочку.

— Можно и так, — согласился генерал. — Не возражаю.

Я вздохнул и взял со стола отложенную фотографию с коттеджем.

— С покупкой земли придется притормозить. Нужной суммой сейчас не располагаю.

Генерал рассмеялся.

— Никак нельзя. Указание президента надо выполнять! Деньги найдем! Пойдут взачёт будущих поставок. Документы подготовим.

Я облегченно выдохнул.

— Вот еще что, Минькина я тоже к себе в команду определю. Хватит ему алтари искать. Их поставку я организую.

— Подумаю.

— Тут нечего думать. Он лицо официальное, будет за меня в ТОПах отдуваться.

— Подумаю, переговорю, — Евгений Михайлович упер в меня тяжелый взгляд, давая понять, что он тут генерал.

— Тогда у меня всё.

— Еще момент, Роман.

Он откинулся на спинку стула и с укором на меня посмотрел.

— Летающего Дарта Вейдера видел весь мир. Идея отличная, тут ты молодец. Китайцы землю носом роют, пытаясь узнать кто ты такой. И тут на тебе, ты преспокойно летаешь по городу без маски.

— М-мм.

— Суть в том, — вздохнул генерал, — что те, кому не надо уже знают, кто ты. До Китайцев, как и до других, эта информация дойдёт в скором времени. Это, к сожалению, моя недоработка. Кто ж знал, что ты такой… прыткий.

— Я не…

Генерал слушать не стал, лишь раздражённо махнул рукой.

— У дома твоего дежурят. За семьей тоже наблюдают, как и за Анной. Репортеров к вам не подпускаем, от людей лишних тоже оберегаем. Но, — тут он наставительно поднял вверх указательный палец, — рано или поздно, с тобой захотят встретиться. И, для начала, просто поговорить.

— Не знал, что всё так серьёзно.

— Более чем. Надеюсь, ты не собираешься делать глупости и перебираться за границу?

— Нет. Я патриот.

— Вот и славно.

Генерал сразу повеселел и открыл ящик стола. Достал оттуда початую бутылку марочного коньяка и два бокала. Щедро плеснул в оба и один протянул мне.

— Ты молод, но уже многое сделал для страны. Моё тебе уважение.

Он протянул руку, и я с удовольствием её пожал. Глотнул коньяка и посмотрел на начальника отца другим взглядом. Оказывается, он тоже человек.

— На последок, — генерал осушил бокал и задорно крякнул, — очень тебя прошу: прежде чем кому-либо оторвать голову, набери меня. Отговаривать не буду, но следы замести кого надо пошлю заранее.

Глава 25 Интермедия первая

Мэт сидел, обхватив голову руками. Его раздражало абсолютно всё. Чёртова духота в чёртовом чулане. Чёртова работа, которую приходится выполнять. Чёртовы Ящеры и чёртовы люди. Он ненавидел всё и вся вокруг. Давно бы покончил с собой, если б не Ирина. Девушка стала его единственной отдушиной и помогала не сойти с ума. Они держались друг за друга, и в те редкие минуты, когда им удавалось остаться наедине, стремились найти утешение.

Он точно знал, что будет завтра, ведь завтра для него перестало существовать.

Рабы не видят дневного света. Его жизнь строилась вокруг чулана с холодным каменным коридором, по которому он ползал два раза в период, выгребной ямы и клеток с пленниками. Раз в период Косозуб — так Мэт прозвал слугу — приносил ведро с помоями. Мэт хватал ведро и полз с ним по коридору. Именно полз, потому как ходить рабам запрещалось. Эти помои были единственной пищей, его и пленных. А темнота, вонь и сырость — постоянными спутниками.

Поначалу пленники вызывали жалость и сострадание. Он искренне стремился помочь им: кормил, поил, слушал истории и убирал нечистоты. Но, увы — люди, жить которым оставались считанные дни, не умели быть благодарными. Тот факт, что они внутри, а он снаружи, ставил их по разные стороны жизни и смерти. Его называли предателем. Мэт обижался, доказывал, что ни в чём он не виноват, но его не слушали. Люди нашли, на ком выместить злобу, и хотя менялись они каждый день, новые также называли его предателем.

Уборка за людьми стала меньшим из зол. Основная работа свелась к чистке отхожих ям. Чешуйчатые ублюдки гадили безбожно и порой ему приходилось ползать в нечистотах по самые уши. Мыться случалось в бадейке и то кое-как.

Много периодов спустя в плен стали попадать старики и дети. Тогда он впервые чуть не сошёл с ума — смотреть на умирающих детей было выше его сил. Помогла встреча с Ириной, у него появились силы жить дальше.

Ирина — такая же рабыня, но судьба её сложилась иначе. Она трудилась на первом этаже Конака, в покоях воинов второго слоя. К счастью, для трехметровых гигантов девушка не представляла никакого интереса, и её работа заключалась в уборке помещений. Но Мэт прекрасно понимал, что ей тоже не сладко. Ящеры не замечали ползающих рабов и частенько давили их, считая это забавным.

В редкие минуты с Ириной говорили. Нобили —