котёнка назвали так.

— Может, он сидел на плече?

Мальчик с подозрением посмотрел на Цию, но ответил:

— Сидел. Как попугаи у пиратов. Только ещё мурлыкал.

Возможно, он как-то играл со своим хозяином. Например…

— Он дрался с твоей рукой?

— Бывало. Особенно когда ему не нравилось, как я гладил, — он усмехнулся. — Играл так.

— Может, нам стоит поиграть? В память о нём.

В процессе он может забыть об утрате. Но мальчик не принял предложение. Только шмыгнул носом. Недовольно.

— У вас ведь тоже кто-то умер, а вы тут играете. А ещё говорили, что вы можете грустить.

Он отвернулся и сжался. Обиделся. Не на Цию, но на людей, сказавших, что она чувствует. Мальчик ещё не понимал.

Пластинки искусственного лица сдвинулись, пытаясь изобразить скорбь.

— Мне грустно, — призналась она.

— Тогда чего тут забыли?

— Я ничего не могу сделать со своей печалью. Но могу помочь тебе. Немного порадовать.

— Иди лучше отсюда. И без тебя тошно.

Снова подул ветер. Листья зашелестели. Мальчик задрожал. Холодно.

— Ты один, скоро ночь. Трамваи вскоре перестанут ходить. Родители, наверное, уже беспокоятся о тебе.

Глубокий сипящий вздох. Он совсем закрылся. Вместо успеха Ция едва не сломала замок. Однако узнала важное.

— Нет у меня родителей. Умерли, — мальчик захлюпал. — Никого нет.

Послышался плач. Громкий, частый. Это уже не первая потеря в его короткой жизни. Это — последняя. Он пережил всех, кого любил больше всего. Словно Ция. Какая удивительная встреча.

Что можно сделать? Она смотрела на сироту. Дать дом.

— Тогда ты можешь пойти со мной.

Теперь на лице оболочки появилась улыбка. Добрая. Как казалось людям.

— Куда?.. В приют? — хмыкнул он. Плач понемногу прекращался.

— Домой. Если хочешь, я могу забрать тебя из приюта. Навсегда.

Мальчик немного приподнялся. Опять утёр слёзы. Замок поддаётся.

— Как?.. — голос подводил его. — Ты же робот, разве… н-нет?

— Я не обычный робот — мне доступны чувства, включая любовь.

Его спина выпрямилась. Согнулась. Снова закрывается. И всё же успокаивается. Понемногу.

— Ага… С чего бы тебе меня любить?

— Потому что это приносит мне радость. Я люблю всех людей и буду рада любить тебя.

Молчание. Он задумался. Его глаза разглядывали землю, старательно избегая Ции и могилы Кеши. Однако недолго — скоро они поднялись.

— Врёшь. И доказать не можешь.

Рациональное недоверие. Полезное. Теперь мальчик не думает об утратах. Он слишком не верит Цие.

— Я могу доказать это, но только действием. Если ты разрешишь мне.

Мальчик раскинул руки.

— Ну, разрешаю. Только… — он снова посмотрел туда, где лежал его питомец. — Не сломай ничего.

Следуя просьбе, Ция осторожно обошла могилу. Приблизилась к мальчику. Обняла. Он удивился этому, но не сопротивлялся. Какое-то время они молчали.

Мальчик чихнул.

— Ты холодная…

— Хочешь, чтобы я отпустила?

Детские руки крепко схватились за оболочку.

— Нет… Просто стань потеплее. Ты же можешь.

Дверь открылась нараспашку.

— К сожалению, нет. Но я могу дать куртку, чтобы ты согрелся.

Увидев, как Ция действительно собирается сделать то, о чём говорила, мальчик запротестовал:

— Не надо. И вообще, лучше правда иди.

Но замок защёлкнулся снова. Он отошёл в сторону и отвернулся.

— Я не понимаю тебя.

Он снова чихнул.

— Все у меня умирают. Не хочу, чтоб ещё и ты…

Мысли, завершённые несколько минут назад, поднялись из памяти. Проклятие от людей внезапно может стать даром для них же. Они никогда не увидят её смерти. Всегда будут счастливы.

— Не беспокойся, — Ция шагнула к нему, — я не могу умереть.

— Вот с-собьёт тебя машина, и… — она не видела, но понимала — потекли слёзы.

— Тогда я снова приду к тебе, но другой. Я не могу умереть — такой меня создали.

Оболочка стояла прямо за спиной мальчика. Железная рука легла на его плечо. Шмыганье. Хлюпанье.

— Идём. Если ты хочешь пойти со мной, я отведу тебя домой. И мы вместе нарисуем, как Кеша сидит у тебя на плече.

Он не отвечал.

— Мы будем делать что-нибудь каждый день. Всегда. Потому что я всегда буду с тобой.

Пауза. Однако теперь она закончилась по желанию мальчика.

— Л-ладно. Пошли. А то холодно…

Он спешно зашагал к тропинке. За ним пошла Ция. Скоро они выйдут на остановку и подъедет трамвай. Тёплый. С мягкими сидениями. Направляющийся туда, где пустовала квартира Ции. Знак её равенства с человеком. Подарок города.

Теперь это будет дом мальчику. Потом подростку. Юноше. Мужчине. Старику. До самой смерти. Потом Ция потеряет и его. Она не грустила из-за этого. Зато он никогда не лишится её. Не почувствует этой печали. Как и все люди. Никогда.