были внести. Хотя каннибалы вряд ли бы бросили здесь тела. Старики, конечно, не очень вкусные, но голодающие едой не разбрасываются.

— Попробуем найти наш пропуск? — предложила Ан Келу. Зверь равнодушно мотнул тупой железной мордой. Он ковырнул лапой труп монаха. Потом лег на землю и понарошку спрятал нос под лапами. Он не любил жрать мертвечину.

— Как хочешь. Пойдём тогда, найдём тебе что-нибудь посвежее и не такое дряхлое.

Не смотря на дождь и огромные просторы Города, Ан не пришлось долго искать. Напавшая на караван банда особо не скрывалась. Часть напавших то ли отстала, то ли специально покинула их основную стоянку ради развлечения. Дюжина вырожденцев с беспечным гоготом вешала на ржавой электроопоре человеческое тело в бесформенных лохмотьях. Приближающегося в стене дождя чужака они не заметили. Ан с полминуты раздумывала, стоит ли подходить. Тело не подавало признаков жизни, да и сундука с документами рядом не было.

Один из оборванцев пнул тело, и оно дёрнулось, вызвав ещё один приступ гогота. Значит, этот живой. Ан посмотрела на Кела. Зверь нетерпеливо бил себя по бокам хвостом и пристально смотрел вперёд. Дождевые капли скатывались по его широкой угловатой морде. Сколько она уже его не кормила?

Ан погладила железную голову Кела и направилась к банде.

Оборванцы заметили появление из дождя железной фигуры лишь когда Ан свернула одному из них шею. Ещё двоих, попытавшихся кинуться на неё с кусками арматуры, Ан уложила ударами стальных перчаток. Остальных добил Кел. Своих жертв он просто передавил, стащил в кучу и начал неторопливо выедать сердца. Только короткий хвост возбужденно колотится о разбитую дорогу.

— Хороший мальчик, — Ан вытерла испачканные руки и похлопала железную шею зверя. Кел потёрся, как кот, о её руку большим лбом. Его горящие глаза как будто бы стали ярче. Прошло уже много времени, с тех пор, как Ан последний раз всерьёз пыталась разглядеть в этих стекляшках прежнего Кела. Но до сих пор она считала, что старый друг может быть жив под бронированным панцирем в сердце-камне. Иногда, когда становилось совсем плохо, эта мысль давала немного утешения.

Жертва банды валялась в грязи там, где её бросили. Конец верёвки ещё держался на опоре, словно ожидал того, кто закончит дело. Ан осмотрела и висельника. Ничего интересного. Молодой долговязый мужчина, слишком развитый и здоровый для этих мест, был покрыт кровоподтеками, ожогами и вымазан в грязи. Чёрная ряса порвана, а часть одежды вовсе пропала.

…Когда-то ей встретился один такой, в такой же чёрной рясе. Ан прошла с ним на горбу три дня, защищая от городских банд и серых тварей. Кто тогда мог знать, как закончится их история.

Внимание Ан вернулось к убитым. Она принялась осматривать тела в поисках полезного. Трофеи оказались очень скудными. Кроме сердец в уродливых от недоедания грудных клетках, вшивых лохмотьев и кусков арматуры у оборванцев ничего не было. Единственной ценной вещью оказался тяжелый клевец из желтоватого металла. Длинная рукоять с одного конца заканчивалась орлиной головой с тупым клювом, с другого — сбитым о камни набалдашником. Ан взяла клевец обеими руками и с размаху ударила им воображаемого врага. Отлично. Ан ещё немного покрутила оружие в руках. Прекрасная вещь. Только как она оказалась у нищих выродков в давно брошенном городе? Впрочем, это не важно. Она отёрла клевец концом плаща и ещё раз описала клювом круг в воздухе. Кел как будто бы насмешливо дёрнул мордой.

— Ой, замолчи, — Ан опустила посох. Кел подошел к висельнику и принялся тыкаться в него мордой.

— Отойди, он мне ещё нужен, — она отогнала зверя в сторону и осмотрела недобитка. Ворот рясы висельника был разорван, штаны тоже. Их остатки болтались где-то у колен. Бёдра, ягодицы и пах были покрыты синяками и мелкими ожогами.

На ногах чернорясого остались неплохие сапоги. Удивительно, что их не сняли. Или думали снять с трупа? Ан подрезала шнуровку и сняла оба сапога. Внутри правого, к её удивлению, оказался тайник: тоненькая пластиковая папка с какими-то бумагами. Нахрена монашека спрятал эти документы? Неужели никто не догадался проверить?

Ан развернула папку так, чтобы внутрь не попала вода, и прочитала первый лист.

"Сим удостоверяю, что брат Меркий, бывший некогда верным Меттом ан Маре, идёт из дома молитвы над Тремя реками в дом госпожи милостивой, Дамы Расколотого Сердца"…

Ан поморщилась. Почему эти фанатики не хотят использовать нормальный язык, а пытаются изображать убогое подобие якобы чего-то древнего? Не знаешь древнего языка, так не трогай! Но нет, что не святоша, то сыплет тяжёлыми, якобы старинными фразочками. Имена ещё меняют, даже читать противно. Она ещё раз посмотрела на монашека. Хотя лица было не узнать, Ан была уверена, что монашек из её каравана.

Она убрала документы в сумку на спине Кела и вернулась к висельнику.

Более тщательный осмотр показал, что чернорясый жив. Без сознания — ещё бы, после таких побоев! — но жив.

— Так значит, ты у нас дитя Благодетелей? — пробормотала Ан, рассматривая лицо мужчины. Одного глаза у него не было, остальное было избито, и она, как ни старалась, не могла вытащить его образ из памяти.

Да и имеет ли смысл вспоминать того, кто сейчас отправится за Осаном?

— Как ты думаешь, — Ан прислонилась к боку подошедшего к ней Кела. — Он выживет?

Зверь едва заметно дёрнул мордой. Недоволен. Ан обернулась и погладила металлическую морду. Кел изобразил, что ему нравится, и толкнулся в ладонь. Она иногда задумывалась, почему он так себя ведёт. Какая-то программа, или он правда чувствует, когда она хочет от него отклика? А может быть, всё проще, и она додумывает то, что хочет от него видеть?

— Не злись. Нам он ещё пригодится. Сократим себе путь на тот берег… А если что, съешь его, — она клюнула нижним концом своей маски железный нос. Кел несколько раз помотал головой, потянулся и лёг на землю. Ан подняла висельника и закинула его на спину зверю. Кел оскалил клыки и поднялся. Ан ещё раз оглядела убитых. Плащ одно из них она сочла вполне пригодным к носке. Как только висельник сможет стоять — а она позаботится, чтобы это случилось как можно быстрее — пойдёт на своих двоих. Кел не верховое животное.

— Идём, — Ан подняла клевец и пошла прочь от места расправы.

2

Хотя эта часть Города выглядела необитаемой, по пути попадались следы людей: остатки костра, стоянки, свежий мусор. Один раз, когда пришлось обходить рухнувший дом-башню, они наткнулись на обжитой гараж. Ан нашла внутри отличную банку мясных консервов и взяла с собой, оставив взамен коробок сухих спичек и пакет галет. Ни с неё, ни