мне…

– Прекратите, – раздражённо прервал Винсент, дожёвывая пирог. Надо было признать, еда тут и вправду была чертовски вкусная, – Ничего вы не поняли.

– Да ладно тебе, не стесняйся. Сам же признался, что дело в женщине. Умоляю, скажи, а то я умру от любопытства. Если скажешь, обещаю, я оплачу твой счёт, что бы ты ни заказал!

Винсент вздохнул и ответил:

– С этой женщиной вы всё равно никогда не сможете увидеться.

Ухмылка испарилась с лица Мари и она, помолчав, сказала:

– Прости. Мы тут, знаешь ли, так увлечены, притворяясь, что всё хорошо, что всё по-прежнему, что в какой-то момент и правда начинаем в это верить. Прости ещё раз. Но не волнуйся, я оплачу счет как и обещала.

– Не стоит, благодарю.

Воцарилось неловкое молчание. Винсент уже расправился с едой, и надо признать, был не против умять ещё порцию-другую. Мари только курила и пила виски, то и дело поглядывая на Винсента.

– Вы бы хоть закусить чего заказали, – вежливо предложил Винсент.

– Закажем, сейчас закажем, не волнуйся!

Мари вскочила и заорала во всю глотку:

– Паоло! Долго ты ещё будешь голодом нас морить? Мяса и хлеба, быстро!

От её оглушительного вопля у Винсента заложило уши. Странно, но никто из других гостей и ухом не повел.

– Так вы часто здесь бываете?

Мари отвернулась, сделав вид, что не слышит. Винсент произнес сквозь силу:

– Часто сюда ходишь, я смотрю?

Мари Денуа обратила к нему озорную улыбку:

– Да, почти каждый день. Как и большинство тут. Хочешь, в курс дела быстренько введу?

– Нет, спасибо – без колебаний ответил Винсент.

– Видишь вон ту парочку справа от нас? Полная блондинка с худощавым мужичком? Это у нас директор Центрального канала Арканы и его жена. Он её не любит и постоянно изменяет, впрочем, она отвечает тем же. А сюда они ходят, чтобы показать, что у них всё хорошо. Правда, уже непонятно, кому, все и так в курсе, – не обратив никакого внимания на слово «нет», с жаром принялась делиться познаниями Мари.

– Позади нас весёлая компания девиц, слышишь их смех? Уверяю тебя, они бы с большим удовольствием разделывали бы сейчас ресторанными ножами друг друга, чем свои стейки. Это студентки школы моделей имени Клаудии Шайн, все до единой дочки богатых и влиятельных людей. И все до единой красивые, жестокие и неисправимо тупые. А вон тот жирный боров позади, видишь, глаз с них не сводит, вкушал это сомнительное удовольствие и не раз. Это фотограф.

– Какое удовольствие? – не понял Винсент.

Мари весело хихикнула и указала очередной (наверное двадцатой) дымящейся сигаретой в сторону студенток. Винсент с отвращением отвернулся.

– А вот справа от фотографа ты можешь наблюдать сына заместителя мэра Арканы Ричарда Стронга со своей любовницей. Она – его однокурсница, серая мышь, ничего особенного. Но они вроде бы со школьной скамьи знакомы и он ей доверяет. Считает, она с ним не ради денег, – невозмутимо продолжала она.

– Быть может, так и есть, – хмуро сказал Винсент. Её насмешливость и высокомерие ему не нравились.

Мари снова захихикала и ответила:

– Какой наивный мальчик! Мне это нравится. Есть над чем поработать. Слушай, приходи сюда почаще, а? Если и вправду можешь себе позволить. Хотя, не важно, я буду платить за тебя. Но вряд ли ты согласишься, ты, как я вижу, мальчик гордый… Но правда, ты заходи почаще, еда тут отпадная, люди интересные…

– Насчет еды вынужден согласиться, – мрачно ответил Винсент, – Но вряд ли я приду сюда по своей воле.

Мари откинулась на спинку стула и мечтательно затянулась сигаретой.

– Эх, если бы мой Смотритель давал мне такие поручения…

– Прошу, давай не о Смотрителях. Вот где твоя еда? Уже пора бы…

Стоило Винсенту начать возмущаться, как откуда ни возьмись объявился Паоло и с очень гордым видом принялся расставлять тарелки с дымящимися блюдами перед Мари.

– А вы что-нибудь ещё желаете, сэр?

Винсент помялся и как-то стыдливо произнес:

– Пожалуйста, ещё по две порции предыдущих блюд.

Паоло гордо улыбнулся и исчез.

– Да, еда тут лучшая в городе! Ты такой отродясь не ел. Потому тебя сюда прислал твой Смотритель? Смотрительница, – лукаво поправила себя Мари.

– Я же просил, давай о чём-нибудь другом. А ещё лучше будет, если ты будешь есть и немного помолчишь.

Мари улыбнулась, весело подмигнула ему и принялась с аппетитом и без всяких манер поглощать мясо. Винсент лениво оглядывался по сторонам. Да, общество изысканнее некуда. С виду все такие порядочные, в дорогих костюмах и платьях, с улыбками на лицах и хорошими манерами, а внутри… само собой, у каждого из них миллионы грязных тайн. Хорошие люди не живут в роскоши.

Винсент поднял глаза наверх и увидел балкон, на котором располагались небольшие, далеко расставленные друг от друга столики. С того балкона была прекрасна видна сцена и зал. Все столики наверху тоже были заняты, людьми, на вид ещё более богатыми и отвратительными, чем в основном зале.

– А что ты скажешь о тех, наверху? – спросил Винсент.

Мари с полным ртом мяса помотала головой, через силу проглотила и ответила:

– Ничего хорошего.

– Ну это само собой, – улыбнулся Винсент, – и всё же?

– Мог бы и сам догадаться. Там самые богатые и влиятельные люди нашего города. Впрочем, не только нашего. На самом лучшем месте, например, сегодня мэр с иностранным гостем, дипломатом. Рядом с ними стайка актёров с мировым именем. Эти тут точно из-за Клаудии Шайн.

– Ты сказала «мэр»? Но тут внизу его сын, почему они отдельно…?

– Как тебе сказать… Отцы и дети… Не знаю точно. Но подозреваю, что дело в девушке сына.

– Понятно. А что это все-таки за Клаудия Шайн?

– Ты издеваешься? Да она же самая популярная модель и кинозвезда! Четыре раза была лауреатом Золотой Шкатулки С Секретом и ни разу – лауреатом, достойным такой награды. Ты вообще откуда свалился, Винсент? Или тебя Смотритель… ница содержит в особо строгих условиях?

– Нет, – сдержанно ответил Винсент, поняв, что просить соседку не поднимать неприятную тему бесполезно, – Просто я всем этим миром так называемого киноискусства не особо интересуюсь. Я больше по книгам.

– Понятно, – хмыкнула Мари, – Ну что ж, за последнего интеллектуала!

Она подняла стакан, наполненный наполовину, над головой и разом выпила.

– Ну а что насчет тебя? Ты кто такая? Всё про всех, видите ли, она знает, а о себе ни слова. В чужом глазу сучок… Ты, может быть, думаешь, что чем-то отличаешься от остальных здесь? Так расскажи, кто ты.

Мари ехидно улыбнулась.

– Ну а ты, Винсент, часом не мнишь себя выше окружающих? Я вижу, как ты смотришь на меня и на всех вокруг.

– Знаешь, быть лучшим человеком на фоне моего сегодняшнего окружения совсем не сложно. Я могу назвать