стихотворение, — загадала Таня и крутанула бутыль. Горлышко смотрело на Саню.
— Ну, что ж… — парень встал. — Пушкин А.С. — «Зима!.. Крестьянин, торжествуя…» — Рассказав небольшое стихотворение, он поклонился.
Публика зааплодировала.
— Тому, кого выберет драгоценная бутылочка, нужно будет сделать десять комплиментов человеку, что сидит слева, — пожелал Березин.
Участь постигла Свету. Она закрыла глаза, ведь слева от нее сидел Гриша Ветров. В ее голову ничего хорошего не лезло, от слова совсем.
— Ладно. Ты высокий, стройный… — тут девушка замешкалась, разглядывая парня со всех сторон. — Глаза красивые, кожа белая, одежда неплохо сидит… Скорее всего умный, серьёзный, не алкаш, водить умеешь — это круто. И… и арбуз ты вкусный выбрал! Вот.
Все хохотали, Зорькина даже вытирала слезы. Лишь лицо Ветрова оставалось беспристрастным. Казалось ему было все равно, что о нем говорили.
«Хорошо смеется тот, кто смеется последним! — придумывая фант, рассуждала Светка. — Сейчас я придумаю вам желаньице!». Девушке не понравился ни Глинин, ни Ветров и она была уверена, что ее наказание обрушится на кого из них, потому что пока бутылка ни разу не останавливалась на ком-то повторно.
— Придумала, — почти вскричала Палкина, — пусть избранный залезет в речку и крикнет: «Я обожаю лето!». Довольная собой, она с силой крутанула бутылку. Каково же было ее удивление, когда бутылка указала на Тамару. Такого исхода Светлана не ожидала.
Глинин захлопал в ладоши.
Тамара поднялась с места и пошла в сторону речки, споткнувшись несколько раз. Остальные поплелись за ней.
Зайдя практически по шею в воду, девушка выкрикнула нужные слова и свалилась.
На несколько секунд все остолбенели, затем бросились к ней. Первой побежала Палкина. Ей стало неловко из-за своей затеи.
— Тооома! О, Боже! Вставай! — Светка не могла удержать подругу, она падала снова и снова.
— Отойди! — громко рявкнул на нее Ветров. — Куда полезла со своими мощами? Не мешай. Говорил же, что ничего хорошего из этого не выйдет! — продолжал бубнить он, вытаскивая Зорькину.
Света пошла на берег. Ее лицо горело огнем: не то от гнева, не то от стыда. «Это ж надо, так меня опозорить. С этого момента, я возненавижу тебя, Ветров!» — вытирая непрошенные слезы, твердо решила Палкина.
Опираясь на Григория и с трудом волоча ноги, Тамара села на берег. Одежда предательски прилипла к телу, подчеркивая все особенности фигуры. В ушах звенело, она с трудом могла разобрать, что говорили остальные. Перед глазами всё поплыло, пока полностью не потемнело…
— Зорькина, эй! — Танька стала хлопать подругу по щекам. — Капец, она в обморок свалилась. Что же делать?!
— Чего орешь-то? Оклемается поди, — сказал Глинин.
— Обратно надо возвращаться, — строго ответил Ветров. — Сейчас придет в себя и поедем.
— Он прав, — согласился Березин.
Тамара открыла глаза, ей дали выпить обычной воды. Затем посадили в машину, возле открытого окна. Рядом с ней села Таня, а к ней на колени приземлилась Палкина. Кроме того, на заднем сидении разместился и Глинин, потому что места не хватало. Он позвонил своему брату, чтобы тот забрал его скутер.
Ветров сел за руль и повез горе-друзей по домам.