и Аксбас в могилах.

Кстати, о Поклонской. Она не перестала усиливать меня «темным потоком» даже после объявления пары Япония-Россия. Правда, шпионить для меня девушка отказалась. Она считала такой поступок бесчестным по отношению к своей команде.

Я уважал такую позицию, хотя и хотел бы ценных данных о противнике… Собственно, кто бы не хотел?

Утром, в день боя, Рин без предупреждения назначила мне встречу на нейтральной территории. Зачем — вопрос… У нас были с ней определенные договоренности, но она хотела обсудить что-то ещё.

— Кофе на простыне, — сказал я, садясь к рыжей девушке.

— Кофе в гостиной, — ответила рыжеволосая девушка. В действительности это Рин под маскировкой. Да и собственно, и я был с другим лицом.

— К чему такая секретность?

— Аокидзи хочет напасть на Накадзима, во время боя на Турнире Магов.

Заинтриговала так заинтриговала!.. Я подвинулся чуть ближе к Рин.

— Насколько информация проверена?…

Глава 2 — Они это серьезно?…

— Информация практически точная, но откуда сказать не могу.

— Аокидзи хочет напасть под нейтральным флагом или под своим? Если второе, то император его растопчет.

— Всё будет в открытую.

— Серьёзно? Вот так просто нападёт? А как же претензиальная система Японии? Один такой случай может убить всю веру в императора. Произойдёт раскол японской аристократии.

— Ты прав. Ни к чему хорошему это не приведёт.

— Не понимаю, на что надеется Аокидзи… Или всё с негласного согласия императора?

Рин коротко кивнула.

— Да ну… То есть на меня и армия может напасть?

— Это уже вряд ли. Своими руками император не будет вмешиваться.

— И всё же это странно… Нападать на мой клан?… За участниками приглядывают шаманы, и вряд ли им понравится нападение армии Такияма. Да и даже если у Аокидзи все получится, то какой смысл нападать на мой храм и людей? Это меня ослабит, но не критично — в конце концов я охотник, а не светлый маг.

— Эрни, ты не понял — во время Турнира Аокидзи хочет напасть не на твой клан, а на тебя самого.

— А-а-а!.. Ну в этом уже есть смысл. Два плюс два наконец сложились. Только ты изначально неправильно выразилась!

— Я сказала, что Аокидзи хочет напасть на Накадзима, во время боя на Турнире Магов. Что в этом неверного?

— Всё верно, вот только ты поставила меня немного в третьем лице. Ладно… Значит Аокидзи хочет убить меня во время командного сражения? Опять же это опрометчиво — могут смотреть шаманы. Но если подобрать момент… Ударить в спину… В такой план Аокидзи я уже верю.

— Тебе надо быть очень осторожным во время Турнира. Я по возможности буду тебя прикрывать, но не в ущерб себе. Думаю, ты понимаешь.

— Ага. Только всё же очень интересно, откуда информация об Аокидзи? Это бы помогло мне понять, чего ожидать.

— А есть ли разница, откуда информация? Ты предупреждён, что Аокидзи может напасть. Это самое главное.

— Так всё с разрешения императора? Или он никак не замешан, и я додумал лишнего?

— Император не причастен к этому заговору.

— И зачем ты тогда меня путала?

— Хотела понять, что у тебя на уме. Твои действия пугают верхушку аристократии Японии. Никто не понимает, чего от тебя ожидать. Может, завтра ты решишь захватить власть в стране. Император не действует против тебя, но опасается твоих возможностей. По этой причине он будет скорее благодарен Аокидзи за твоё убийство, чем рассержен.

— Захватывать Японию в мои планы не входило.

— Но ты же стремишься к «колоссальному» храму? Если ты не имеешь планов на Японию, то получается, тебя устраивает, что твои люди будут разбросаны по всему миру. Это не очень хорошо, и ты это знаешь.

— Для обороны это действительно не очень удобно. С другой стороны, мирных людей обычно никто не трогает, а значит все разборки в любом случае будут возле моей клановой земли.

— Мирных не будут трогать, только если есть цель их в дальнейшем захватить. Если такой цели нет — ничего не мешает убить твоих людей.

— Хорошо. Согласен. Но в любом случае я не планировал идти против императора Японии. Даже мысли такой никогда не было. Враждовать с прекрасной принцессой Рин…

— Зачем вся эта маскировка, если ты называешь всё в открытую?

— Я тоже не понимаю зачем.

— Хасимото умеет очень умело шпионить. У меня нет полной уверенности, что он сейчас нас не прослушивает.

— Дейчи тоже в заговоре с Аокидзи?

— Нет, он не в курсе.

— Стоп — то есть ты в курсе, а он нет? Решила забрать лавры лучшего шпиона Японии?

— Мой гримуар может смотреть в будущее. Вот откуда у меня информация.

— Хах, всё же я тебя разболтал! Спасибо за предупреждение, Рин, — я сделал глоток кофе. — Перед боем я поговорю с Аокидзи. Намекну, что лучше ему не бить мне в спину.

— И чем ты собираешься ему угрожать?

— Угрожать я не буду. Просто в письменной форме предложу оставить распри до окончания командного этапа, а уже после решить всё официальной войной, если её одобрит император. Я думаю конфликт внутри команды не поможет нам победить на Турнире.

— А ты думаешь, Аокидзи будет слушать? Он считает себя лучшим среди всех. На совместных тренировках ты это прекрасно заметил.

— Да… Периодически ему очень сильно хотелось врезать. Хотя надо отдать ему должное — он оставлял гораздо меньше язвительных комментариев, чем обычно. Наверное, это потому, что практически всегда молчал во время совместных тренировок.

— Аокидзи мне не нравится, но я уважаю его силу. Он грозный противник, — Рин встала, махнув рыжими волосами своей маскировки. — Удачи на Турнире.

— И тебе.

Перед боем на Турнире я на всякий случай наловил демонов. Обычно отродья делают тюрьмы с людьми, чтобы медленно их жрать, но я провернул такой трюк с демонами. На самом деле всегда о таком мечтал, и вот возможность наконец подвернулась.

Кроме того я сделал в мире демонов «закладку» на перерождение — мало ли, убьют на Турнире. Минусов от этого не было, разве что моё бессмертие могло не понравиться богам смерти. Вот такой вот каламбур магического мира…

На самом деле это забавно — при жизни ты можешь быть могущественным «архимагом», который сворачивает горы, но всё равно не проживешь больше ста лет. Если точнее, ста тринадцати лет — это предельный срок, который боги смерти отдают людям на Иариэли.

И, разумеется, не всем отпускают так много времени. Шестьдесят-восемьдесят лет — это возраст самой старой аристократии. При этом они могут выглядеть молодо и быть совершенно здоровыми, но в назначенный час бог