птицы и стрекочут насекомые. Это типичный мягкий осенний день в Калифорнии.

Именно тогда кондоминиум взрывается у меня за спиной.

Я прихожу в себя на лужайке перед домом, растянувшись на раздавленных коробках. Думаю, они смягчили мое падение. Звон наполняет мои уши, дым поднимается в небо. Кондоминиум в огне. По крайней мере, то, что от него осталось.

Этого не может быть.

— Бетти!

Я пытаюсь повернуться на голос Джен, но один глаз не открывается. Когда я прикасаюсь к этому месту, мои пальцы становятся алыми от крови. Кроме того, у меня болит голова. Такое чувство, будто кто-то поднял меня и сильно встряхнул.

— О, Боже, Бетти, — говорит она, падая на колени рядом со мной. По какой-то причине она расплывается, ее знакомые черты нечетки. — С тобой все в порядке?

— Конечно, — говорю я, когда вокруг сгущается тьма.

В следующий раз, когда прихожу в себя, я лежу в движущейся машине. Судя по всему, в машине скорой помощи. Только все кажется не совсем правильным. Женщина светит маленьким лучиком мне в глаза, прежде чем бросить его через плечо. А вместо медицинской униформы на ней обтягивающие черные брюки и майка.

— Счастливица. Просто легкое сотрясение мозга и небольшой порез на лбу, — говорит женщина с британским акцентом. Затем она выдергивает из пакета антисептическую салфетку и начинает не слишком осторожно вытирать кровь с моего лица. — Она определенно не в его обычном вкусе.

— А чего ты ожидала? — спрашивает водитель.

— Не знаю. Может быть, кого-то менее пухлого и невзрачного.

Ворчание.

— И она проснулась, — говорит женщина.

— Не вовремя.

— Я этим занимаюсь. — Она роняет салфетку и тянется за шприцем.

— П-подождите, — говорю я, во рту пересохло, мышцы болят. — Что происходит?

Без всяких предисловий игла вонзается мне в руку, впрыскивая неизвестное вещество. Все происходит так быстро. Я пытаюсь отодвинуться, оттолкнуть ее, но мне не сравниться с ее силой. Не в моем нынешнем состоянии. Когда темнота снова сгущается, я вижу сброшенную форму фельдшера, лежащую в стороне.

— Кто вы такие? — бормочу я, мои губы, лицо и все остальное немеют.

— Друзья, — говорит она. — Ну, вроде того.

Водитель только смеется.

Сознание приходит медленно. Как будто я нахожусь под водой в океане. Однако, на этот раз я сижу на стуле в большой и тускло освещенной комнате. Мои ноги покоятся на холодном голом полу, потому что кто-то украл мои туфли. Голова ужасно кружится. Мои руки связаны за спиной, путы болезненно тугие. Тени исчезают, когда мне в лицо светит ослепительный свет. Это ярко и ужасно, стреляющая боль пронзает мою и без того раскалывающуюся голову. Затем мне в лицо выплескивают ведро ледяной воды.

— Проснись, проснись, — кричит тень человека. — Нам пора поговорить, мисс Элизабет Доуси.

Я съеживаюсь и дрожу.

— Г-где я?

— Я задаю вопросы, а ты отвечаешь. Вот как это работает.

— Неужели все это так необходимо? — спрашивает женщина с британским акцентом. Ее голос доносится из глубины комнаты. — Он не будет счастлив.

— Держи рот на замке, — рычит мужчина.

Из-за слепящего в глаза света я почти ничего не вижу. Мои босые ноги упираются в бетон, в воздухе пыльно. Я могу быть где угодно.

— Я не понимаю. Кто вы, люди?

Тяжелые шаги приближаются ко мне, а потом шлепок! Его рука касается моей щеки. Твою мать. Меня никогда раньше не били. Это адский шок. Мое лицо пульсирует, и я чувствую вкус крови на языке. Должно быть, я его прикусила.

— На твоем месте, я бы этого не делала. — Говорит женщина.

Но мужчина просто игнорирует ее, отступая за пределы света.

— Что значит для тебя слово «волк»?

— Волк? — спрашиваю я.

— Отвечай на вопрос.

— Я не…что ты имеешь в виду? — я дрожу не только от страха, ледяная вода стекает по моей коже под промокшей одеждой. — Животное?

— Что еще?

— Мех? Зубы? Дом Старков? Я не знаю.

Женщина смеется.

— Расскажи мне о своем женихе, — требует он. — Все, что ты знаешь об этом человеке.

Это не имеет никакого смысла для моего и без того запутанного мозга.

— Но зачем? Том ничего не сделал. Ради бога, он страховой оценщик. Всякий раз, когда происходит пожар, или наводнение, или что-то еще, он идет и помогает людям с их претензиями. Именно там он сейчас и находится, оценивая ущерб от урагана во Флориде. Это было в новостях и все такое.

— Ты в этом уверена?

— Что вы хотите этим сказать? — внезапная волна страха охватывает меня. — С Томом все в порядке, не так ли? Я имею в виду, что он не мог быть участником взрыва. Он на другом конце страны.

— Нет, его не было при взрыве. Расскажи мне о нем побольше.

— Ах, мы познакомились в баре в центре города чуть больше года назад. Он трудоголик. Любит смотреть футбол и ходить на утренние пробежки. Его любимая еда — лазанья, и он пьет — «Бад Лайт» несмотря на то, что это дрянь.

— ЕЩЕ.

— Я не знаю, чего вы хотите, — кричу я. Никогда в жизни мне не было так страшно.

— Опиши мне его.

— Обычный парень. Среднего роста. Подтянутый, но не громоздкий. У него карие глаза и каштановые волосы. Тридцать один год.

— Тик-так, тик-так, — говорит женщина. — У тебя мало времени.

— И чья это, блядь, вина? — шипит мужчина.

— Наверное, я дала ей больше снотворного, чем хотела. Упс.

Ворчание.

— Продолжай говорить, сука.

В голове стучит.

— Я… Он спит на правой стороне кровати.

— Какое оружие он держит в доме?

— Какое оружие? Нет. Я ненавижу эти штуки. Мы оба ненавидим.

Женщина снова смеется.

— Не самая умная, не так ли?

— Говори дальше, — повторяет мужчина.

— Том — порядочный человек. Он милый…вежливый. Не ведет социальные сети. У него нет близких родственников. — Ничто из того, что я им говорю, не является ни осуждающим, ни даже особенно интересным. И все же я чувствую себя виноватой за то, что вообще отвечаю. Но что, черт возьми, мне еще оставалось делать? — Это то, что вы хотите знать? Я не понимаю, что он сделал? Во что он ввязался?

— А кто сказал, что он в чем-то замешан?

— Тот факт, что я здесь, а ты меня допрашиваешь, говорит о том, что что-то происходит.

— Осторожнее. Не думаю, что ты осознаешь, насколько я любезен, — говорит мерзавец. — Для тебя все может очень быстро стать гораздо хуже. Ты даже не представляешь, как все может обернуться.

— Я не знаю, чего ты хочешь. Это ты взорвал квартиру? — мое сердце колотится, и мне не хватает воздуха. — Ты собираешься убить меня?

— Опять задаешь мне вопросы, — он издает цыкающий