Борис Немцов Исповедь бунтаря

Повод для исповеди

Я начинаю политическую борьбу, потому что не согласен с курсом, который проводит президент России. Не согласен с суверенной демократией, с её цензурой, холуйством, жестокостью и цинизмом. Не согласен и с латиноамериканским капитализмом, где главные действующие лица – это алчные монополии и наглые чиновники. Все это делает Россию крепостной и жестокой. А нам нужна Россия свободная и гуманная.

Не так давно моя старшая дочь Жанна решила заняться политикой и выставила свою кандидатуру на выборах в Московскую городскую думу. Девушка она уже взрослая, решения в свои 23 года принимает самостоятельно, поэтому советоваться ко мне пришла уже после подачи документов в избирательную комиссию. Поначалу я пытался ее отговорить от участия в этой авантюре. Долго объяснял, что молодому человеку с либеральными и демократическими взглядами просто-напросто не дадут возможности свободно вести политическую кампанию, заблокируют. Я убеждал ее, что у молодых людей, свободных и независимых, практически не осталось шансов на успех в общественной деятельности в современной России. Молодым сейчас политикой можно заниматься, только записавшись в «Наши», «Идущие вместе», «Местные» или к Ивану Демидову, но от таких компаний просто тошнит. Я просил свою дочь отказаться от выборов, потому что любой проигрыш в молодом возрасте – это серьезная психологическая травма. И, наконец, я просто беспокоился за ее безопасность.

Аргументы не подействовали. Жанна сделала так, как решила, и заняла на выборах в Мосгордуму по Зеленоградскому округу третье место. Неплохой результат для неопытной и неискушенной девушки, но все-таки депутатом она не стала. Мне повезло больше; я, будучи молодым, застал перестройку, время революции, а в моменты революционных изменений именно у молодых людей появляется шанс проявить себя. Более того, общество без революций молодых людей как политиков вообще не воспринимает, и не случайно европейским и американским политикам – за пятьдесят, а то и за семьдесят. Но означает ли это, что у молодых свободомыслящих людей сегодня совсем нет шансов в России? Жанна подтолкнула меня к серьезным раздумьям на эту тему. Я понял, что горжусь ею, горжусь тем, что мои гены оказались сильнее исторического процесса и сильнее ее природной разумности. Несмотря на абсолютную бесперспективность мероприятия, она все-таки решила рискнуть, попробовать себя в сложной и неблагодарной сфере. И не она одна.

Я знаю многих ее друзей, я встречаю множество молодых политиков в разных регионах страны. Отличные ребята.

Меня до сих пор называют «молодым реформатором». Это вызывает улыбку, поскольку в 47 лет я, конечно, чувствую себя молодым и бодрым, но ведь в политике далеко не новичок – двадцать лет ею занимаюсь. В конце 1980-х – в начале 1990-х годов за нами – молодыми демократами – никто не стоял, нам не на кого было опереться. Мы двигались интуитивно, рядом по объективным причинам не оказалось старших товарищей, которые подсказали бы что-то или помогли избежать явных и грубых ошибок. Мы многого добились, но и ошибок совершили тоже немало. Может быть, главная наша ошибка – неспособность смирить амбиции и договориться – и привела к тому, что последние пять лет для демократов в России были особенно тяжелыми. Власть нефти – петрократия – оказалась сильнее демократических и либеральных ценностей. В России нефть приносит государству больше половины доходов. И главный вопрос, который сейчас интересует людей: как разделить стабилизационный фонд и как потратить 400 миллиардов долларов – резерв Центрального банка? О базовых ценностях свободного, цивилизованного общества россияне задумаются позже.

Я – общественный деятель в глазах большого числа сторонников, соотечественников и друзей. В моем возрасте менять профессию трудно, да и сделать это я уже не смогу. Но в то же время не хочу возвращаться в политику и во власть любой ценой. Если бы ставил перед собой задачу таким образом, то вступил бы в ряды «Справедливой России» или «Единой России». Для меня это неприемлемо. Я считаю, что демократам необходимо вернуться в парламент, сохраняя базовые ценности и принципы демократии. Возможно, именно новое поколение – такие, как Жанна и ее товарищи – рано или поздно должны это сделать лучше, чем мы.

Сейчас крайне важна просветительская деятельность, чем больше думающих людей осознают важность ценностей демократии, тем легче будет вернуть страну на правильный путь развития. Россия – страна консервативная, инерционная. И с отягчающими факторами в виде высоких цен на нефть и огромной сырьевой базы. Лично я в быстрые перемены не верю, считаю, что демократам необходимо настроиться на затяжную, серьезную борьбу. В то же время наше нынешнее положение не катастрофично и не безнадежно. Хотя бы потому, что огромное число молодых, активных и очень толковых людей разделяют идеалы демократии и верят, что только свободная Россия станет сильной. В итоге я все-таки решил выступить в роли «старшего товарища» и написал эту книгу, чтобы на примере собственной жизни показать, каких ошибок следует избегать и как противостоять соблазнам и ударам нашей политической действительности.

II Как найти свое место в президиуме

Я родился в разгар строительства коммунизма и даже в самых смелых юношеских фантазиях не мог представить, какие крутые виражи готовит мне жизнь. В школе не был комсомольским вожаком, не собирался вступать в ряды коммунистической партии, хотя и понимал, что вне КПСС сделать карьеру практически невозможно. Но об общественном или, упаси Бог, политическом будущем я тогда вообще не думал, собирался стать ученым физиком.

Более того, еще в школе возникли проблемы с моей политической благонадежностью. Я учился на отлично и шел на золотую медаль. Однако медаль мне давать не хотели, потому что учителя просекли, что я политически неблагонадежен. Это сегодня звучит смешно, а я оканчивал школу на пике социалистического застоя, в 1976 году. И в характеристике, которую я должен был предоставить при поступлении в университет, директор написала: «политически не устойчив». В те годы с подобной характеристикой поступить в университет было невозможно, потому началось долгое выяснение отношений между университетом и моей школой. Наконец, директор смягчила приговор на «позволяет себе политически непродуманные высказывания». Это уже давало мне шанс стать физиком.

Я начал свою политическую деятельность во второй половине 1980-х, причем начал не с политики, а с экологии. В Нижнем Новгороде коммунисты затеяли строительство атомной