осколочно-фугасную гранату на длинной ручке. Включили светодиодные фонари и полезли вниз.

Вот это время пережидать - самое трудное. Что там в трюме происходит - неизвестно, а выстрелы звучат не только наши, еще четко слышны выстрелы из дульнозарядного оружия. Не часто, но есть. И каждый такой выстрел отдается в сердце.

Из люка выскочили четверо штурмовиков, тащут пятого - раненого. Перепрыгнули на пароход, доктор уже ждет. Но все это бесполезно, пуля попала в шею. Кровь льётся ручьём, пульс не прощупывается, дыхания тоже нет. Эх!

Стрельба стихла. Идет досмотр судна, проверяют раненых - подозрительных связывают. Зовут меня посмотреть.

На палубе лежит убитый в нашей форме. Кобура расстегнута, револьвера нет. В левом кулаке зажат патрон. Опознали - сержант из учебки, кто-то даже начинал под его командованием. Но поверх формы на нем суконная куртка. Это что, он хотел скрыть свою принадлежность к нашей армии? Похоже, что предатель. Надо разбираться. Тем более есть легкораненые, уже что-то говорят на латыни.

Опять зовут. Из трюма, на куске паруса, подняли раненого. Это же рабочий из цеха нитрования! Как он тут оказался? Им даже с территории выходить без присмотра нельзя. Предстоит серьёзный разбор полётов.

А он весь в крови. Ему живот саблей проткнули глубоко, доктор говорит - не спасем, да я и сам понимаю. Даже до операционной не довезем, вон он какой бледный от потери крови. Сел на палубу рядом с ним, склонился. Мне надо услышать все что он говорит.

Вокруг движение - таскают трофеи на пароход. От взрыва фугасной гранаты открылась течь. Можно залатать, но не будем, несколько часов судно на плаву продержится. Оружия на борту много, даже короткая пушка есть, нам повезло, что выстрелить из нее не успели. Нашли наше оружие - кроме револьвера и карабина две однозарядных винтовки. А ГСБ об этом не докладывало. Еще один пункт.

Важной информации рабочий рассказал не так уж много. Но тут все понятно - соблазнился посулам заморским, завербовал его сержант. Ну и рассказал про уязвимости нашей системы безопасности в Адлере. Все больше сокрушался что бросил своих, жену свою жалел, и прощенье у всех просил. Доктор ему молитву прочитал. Так и отошел.

С собой еще забрали четверых пленных, кто ранен не сильно - для допросов. Жалко, что главарь не выжил. Неф пошел на дно, а мы в Адлер.

Сначала разобрали тактические ошибки штурма. У нас один убитый, один ранен в руку, у другого сломаны ребра. Как выяснилось, этот предатель Ладислав нам непроизвольно здорово помог. Его хотели ликвидировать, он им был уже не нужен, а он смог отстреляться - убил то ли троих, то ли пятерых. Из-за этого они не успели выстрелить по нам картечью. Ну еще из-за стрельбы Ладислава я изменил вариант штурма с третьего на второй.

Я даже попытался проанализировать, как это произошло, решение я принял подсознательно. Я услышал шесть выстрелов из револьвера в быстром темпе. Причем паузы характерные для 'быстрой стрельбы'. Это значит - стрелял наш человек, один. А потом пауза затянулась - скорее всего не успел перезарядиться. Но противников явно больше шести, и независимо от причины невозможности продолжать стрельбу, во враждебном окружении стрелок будет убит. У нас была информация, что там один наш, скорее всего. И подсознание мне выдало основную версию происходящего - 'спасать там сейчас некого'

Мы же думали - это купеческое судно, а тут пушка с картечью. Знали бы - сами картечью по палубе прошлись. А то, что в трюм полезли против вооруженной толпы - так штурмовики у нас парни горячие, им побегать-пострелять хочется. Я предлагал кинуть внутрь гранату со слезогонкой, но они говорят, что потом туда сутки не сунешься, а наши кожаные противогазы неудобные. В них ничего не видно, газ пропускают и на всех не хватает. А вот так, в штурме, товарища своего потеряли. Неоднозначно все.

Потом пошли доклады от ГСБ и армии. Нашли деревянные муляжи винтовок. Получается, что четыре винтовки 'ушли'. Видимо, отправили другим судном ранее. Но почти все похищенные патроны были на этом нефе, не сошлось количество всего штук на двадцать.

Картину произошедшего практически восстановили. Сейчас следствие занимается выяснением кто виноват, и что делать с безопасностью. Четверо арестовано, будем судить. Но вина не только на них, есть явные прорехи в наших системах. Безопасники и армейцы строчат предложения по усилению контроля и изменению процедур. Но я сделал один важный вывод. В существующей системе, катастрофическая утечка технологий рано или поздно произойдет. Тысячи людей преданы мне, но двое предателей - нашлись. И, судя по легкости их поиска, таких тут много. Но этот вывод я никому не озвучил. Рано пока, надо все обдумать.

Адлер изолирован совершенно недостаточно. Контакт с Лияшем и Мавролако надо контролировать еще жестче. Вот как раз в Чембало это будем делать заново, надо все заранее продумать.

Эта шпионская история меня совсем отвлекла, а ведь тут у нас война с османами. Тут на днях дипкурьер привез ноту из Порты - султан соизволил объявить войну официально.

В районе Ло Вати командует Аким, каждую ночь приходят от него отчеты, сел их читать.

Османская группировка войск вблизи Ло Вати обосновалась у реки, вне досягаемости нашей артиллерии. Османы обосновались, и стали усиленно разведывать окрестности. И в первую очередь их интересует проход на север. Но севернее Ло Вати горы подступают почти к самому морю, только у берега полоса в пару километров. Но эта полоса легко простреливается с кораблей. Дальше - горы, заросшие лесом. Пройти там может только пеший - ни обозу ни артиллерии там не пройти. Верхом очень тяжело, и их конница туда не пошла. Кавалерии у осман около двух тысяч, почти все остальное войско - пешие азапы, почти что ополчение. Янычар в этом войске не видно, что-то не самые лучшие войска против нас султан выставил.

Послали они сотню конницы искать пути. Те пошли назад, вверх по реке Чорохи, а потом по ее правому притоку. Прошли километров пятьдесят, а там проход к реке Супса, по которой можно спуститься к морю. Но не доходя устья можно пройти в долину реки Риони, в устье которой стоит наш пост Поти.

У нас есть карты местности, пусть и не очень подробные. Когда разведка доложила, что конница пошла вверх по реке, Аким понял, где они выйдут к Риони. Конница в горах это не то что конница в степи. Путей, пригодных для лошадей в горах немного. А если сюда добавить, что ближе десяти километров к