- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (24) »
поднимает на руки и я, наконец, узнаю. Тёмные, растрепанные волосы, злой вид, глаза... янтарные, всего на мгновение мне кажется, что оба светятся жёлто-оранжевым.
— Ты говоришь, — улыбается Квент так, будто это действительно имеет значение.
Мотаю головой, упираюсь лбом в его грудь и всхлипываю.
Всё тело дрожит.
Я боюсь, что он мне только кажется, что училке удалось свести меня с ума.
— Т-ты... настоящий?
Он садится на диван, прижимает меня к себе, запускает пальцы в волосы и отвечает шёпотом, в котором слышится улыбка:
— А ты?
Приподнимаю голову, чтобы взглянуть на него.
Замечаю, что глаза снова стали завораживающе-разными.
Он выглядит спокойным, но драконье сердце не сбавляет ужасный темп.
— А?
— Разве не будет пощёчин? Может быть, мне не стоило?
Он выгибает бровь.
Маленький мерзавец!
— Нет, — всхлипываю я, — не будет.
Глава 1. Мой спаситель (3)
Проходит несколько очень долгих минут, пока я пытаюсь отдышаться и проплакаться. Всё это время Квентин обнимает меня, гладит по спине и волосам, а затем как-то грустно вздыхает: — Зачем ты обрезала волосы? Сдвигаю брови к переносице. Он, наверное, немного не в себе из-за стресса. Приподнимаюсь, чтобы узнать, что стало с миссис Ретти. Сердце колотится быстро-быстро. Мне не хочется вновь смотреть на мёртвого человека, но... Квент позволяет повернуться к тому месту, где она держала меня связанной. В горле застревает немой крик. Её нет в квартире. Стул валяется на полу и красная лента свисает через разбитое окно. Стекло, должно быть, не выдержало волны драконьей энергии, а маньячка потеряла равновесие. Или дракон позволил ей его потерять? Сглатываю и решаю не спрашивать, что конкретно произошло. Он вновь притягивает меня к себе. Мой потерянный мальчик. Мой спаситель. — Айрис... — шепчет в волосы. — С днём рождения? До нас доносится вой сирен. Как романтично. — Я хочу, чтобы ты была моей. Сердце пропускает глухой удар. Отвечать на это я, конечно же, не собираюсь. Но обнимаю его за шею и замираю так, в ожидании, когда нашу тишину прервёт полиция. — Мне жаль, что тебе пришлось пережить так много... Было невыносимо знать, что ты мучаешься там, в капсуле... Я хотел оберегать тебя, но когда увидел вас с Радионом в тот вечер... Уехал, чтобы не оскорбить тебя снова. Не надо было. — Ты... бы... — выдыхаю с трудом. — Ничего не смог... сделать. Мой голос сейчас похож больше на стекловату. Плевать. Пусть так. Было слишком дымно, слишком суматошно и темно. Не удивлюсь, если нас с миссис Ретти хватились сильно позже. — Я бы сразу же направился к тебе, — возражает Квент. — Как ты... нашёл меня? — Почувствовал, — он передёргивает плечом и целует меня в волосы. — Всё будет хорошо, знаешь? Я бы хотела ответить, но вместо этого теряю сознание, под выкрики позади: — Не с места! Медленно поднимите руки вверх!Глава 2. Дневник Училки (1)
Полицию вызвали соседи или прохожие с улицы. Те, кто слышал шум, кто видел то, во что превратилось тело миссис Ретти там, внизу. Но уже спустя пять минут полицейские разобрались, что перед ними дракон и истинная. Окончательно всё прояснил звонок отца Квентина. После этого никто не просил нас поднять руки, никто не осматривал и никто не пытался задавать наводящие вопросы. Мы не были убийцами. В глазах тех, кто должен защищать людей, не были. От пережитого ужаса и усталости я едва не потеряла сознание, но всё же удержалась в реальности, не желая бросать Квента. А после окончательно укрепила меня злость. Знаю, миссис Ретти была больной сукой, и я бы сама в порыве страха и ярости могла выкинуть её из окна, но... Меня поразило, что никто и не думал сомневаться в нашей истории. Всё, что было нужно, это наши имена. Ах, это вы, мистер Бауэр. Ах, с вами ученица Драгон-Холла. Я всё ещё помню, какого это быть по ту сторону от драконьего шика — обычным человеком. Знаю, без драконов не было бы и нас. Они поддерживают магический круговорот и будто магниты удерживают мир на месте, не позволяют ему сдвинуться в тартарары. Но говорит ли это что-то об их характерах, личных качествах? Или это просто лотерея? И сила и власть могут достаться какому-нибудь конченому ублюдку, который будет смеяться после убийства, который не будет знать, что такое чувство вины, что такое сострадание... Я всё больше становлюсь тучей, всё больше начинаю дрожать от холода. В ожидании кого-то Квентин говорит с одним из полицейских на кухне. Меня же допрашивать запретил. И его послушались. Малолетку, сынка богатеньких родителей, дракона... Как же бесит! Даже один косой взгляд в нашу сторону, хотя бы намёк на подозрение, недовольство, меня бы успокоил. Но вот один из ребят в форме наклоняется ко мне, улыбается так вежливо, что эту улыбку ему хочется натянуть на... — Мисс... Всё будет хорошо. Скоро вы вернётесь домой. Не думайте об этом. Мне всё ещё неудобно и даже больновато ворочить языком, не говоря уже о том, как сильно сам голос сипит и хрипит. Но плевать. Я отвечу. Раз всё равно не сдержала данное себе обещание молчать. — Не думать о том, что я убила свою... учительницу? Он едва-едва меняется в лице. Видно, что сдержать себя сумел, улыбка не сходит с красивых губ. Чёрт возьми, ты полицейский, а не чувак из службы поддержки, можешь и не скалиться. — Вам сейчас многое может казаться. После увиденного — это нормально. Но скоро всё станет как раньше, всё будет хорошо. Вы снова будете чувствовать себя... — Я только что сказала... тебе, что убила... человека, — повторяю, сдвинув брови, чувствуя, будто вот-вот и израненное сердце взорвётся в груди. — Ничего не... собираешься с этим делать? Он сочувственно улыбается. — Она похитила вас. Но, позвольте, вы в безопасности, она... — Мертва, да. Я отвожу взгляд. Глазные яблоки немного болят от этого. И не то, чтобы это что-то новое, просто после пары чудесных безболезненных дней начинаю удивляться и привыкать к дискомфорту заново. Говорить с полицейским бесполезно. Он словно робот. И даже если я убью этого, другой сделает вид, будто ничего не было. Это сводит меня с ума. — Айрис? — Квентин возвращается ко мне. Садится рядом, подаёт кружку чёрного чая. — С сахаром, тебе это нужно. Уголок губ ползёт вверх. — Мне нужна водка. Он едва заметно вздыхает, но кружку не перестаёт мне протягивать. — Будем- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (24) »