Сергей Тишуков Выживальщик

Глава 1

Более ста лет назад на земле произошла катастрофа, от последствий которой люди не смогли восстановиться до сих пор, а природа не сумела залечить язвы, оставленные ей.

Век назад под словом катастрофа подразумевали либо стихийное бедствие, явившиеся следствием, скажем, падения метеорита, либо, не менее глобальные последствия от разрушений, вызванных международными конфликтами, результатом которых могла стать мировая война. Всё намного прозаичнее. Ничто на нас не падало. Атомные заряды не взрывались. Цивилизацию погубила жадность.

В одной далёкой заокеанской стране, в самой секретной из всех секретных лабораторий, учёным приказали вывести вирус, способный за короткий период убить миллионы людей. Одновременно с этим необходимо создать вакцину, способную полностью нейтрализовать в смертоносную заразу в организме.

Ученые с этим блестяще справились.

Вторым этапом решили подбросить штамм боевого отравляющего вещества на территорию экономического противника и инфицировать им людей, живущих поблизости от какой-нибудь биологической лаборатории.

Операция прошла успешно. В стране мгновенно началась эпидемия, к которой государство, да и мировое сообщество оказались не готовы. Если во времена средневековья, достаточно было перекрыть морские порты, отправляя иноземные суда в карантин, то в эпоху развития железнодорожного, а особенно авиационного транспорта, локализовать болезнь не удалось. Тем более что она передавалась не через укусы насекомых, не половым путём, а самым доступным воздушно-капельным способом. Более того, оказалось достаточным коснуться кого-нибудь, а потом почесать нос. Болезнь пересекла тысячи границ и распространилась по всему миру. Сотни миллионов заболевших, десятки миллионов умерших привели к панике и желанию любой ценой избежать смерти.

Вот тут-то наступил главный момент, ради которого затевался весь этот геноцид. Людям предложили вакцину.

Владельцы фармацевтические компании встали в очередь на приобретение формулы антидота. Производимая ими вакцина влёт раскупалась людьми, готовыми платить бешеные деньги за шанс выжить. Доходы элиты баснословно росли, беды простого народа никого не волновали. Всё прекрасно шло по заранее намеченному плану, но тут, как всегда, и бывает в жизни, вся прибыльная схема рухнула в одно мгновение. Вирус мутировал.

Фармакологи, эпидемиологи совместно с вирусологами пытались адаптировать антидот под новую заразу, но результат получался непригодным для применения в глобальном масштабе. В разных странах, даже внутри отдельных анклавов, диаспор и сообществ возникали всё новые и новые штаммы, с которыми старые вакцины не справлялись.

Цивилизованный мир погрузился в хаос.

Усадьба Леших располагалась на опушке. Можно, конечно, выжить только на охотничьем промысле, но люди из рода любили есть мясо с хлебом и запивать ядрёным квасом, а то и бражкой. Для этого пришлось возрождать сельское хозяйство. Что в итоге повлекло за собой развитие животноводства, торговли и дипломатии. Хотя последнее слово до сих пор вызывало негативное отношение и политиков чаще именовали «переговорщиками». Именно из-за этого усадьбу пришлось перенести из чащобы на опушку. Отсюда открывался отличный вид на хутора, объединившиеся в коллективное хозяйство, исходя из опыта и знаний, передаваемых в семьях из поколения в поколение.

Охотники не землепашцы. Зато им удалось создать боеспособную дружину и организовать охрану входящих в колхоз поселений.

Участок, где располагалось родовое гнездо Леших, ограждал трёхметровый забор. За ним широкая контрольно-следовая полоса и ряд густо размещённой и тонкой проволоки, играющей роль сигнальной линии.

В центре двухэтажный особняк с мансардой. Вокруг несколько жилых домиков для семейных охотников, казарма, выполняющая роль общежития и всевозможные хозяйственные постройки. По периметру ограды стояли смотровые вышки.

Около полудня, когда нестерпимо палящее солнце достигло зенита и даже куры попрятались в тень сараев и кустов смородины, от входных ворот донесся зычный звон корабельной рынды. Собственно латунный колокол, подвешенный под козырьком рядом с калиткой, никогда не служил на морских судах, а был подобран в одну из вылазок в город в какой-то сувенирной лавке.

— Кто там? — спросил, выходя на крыльцо, стройный парень с голым торсом, в широких штанах, заправленных в сапоги и лихо заломленной набекрень папахе.

— Посольство от шаманов! — крикнул дневальный, стоящий рядом с открытой бойницей.

— Чего хотят?

— Говорить с Лешим. У них какая-то важная информация для него.

Ординарец почесал загривок, сплюнул за перила и пошёл докладывать воеводе о внезапном визите чернокнижников.

Колдунов, ведьм и прочих шептунов в округе не любили, но и вступать с ними в открытое противостояние не решались. Тем более что многие знахари и целители пользовались в народе заслуженным уважением, помогая выхаживать больных и раненых, принимать роды и лечить домашнюю живность.

— Веди ходоков в летнюю переговорную, — крикнул дневальному парень, вновь появившись на крыльце, — Василий Иванович сейчас выйдет.

Сам ординарец, успевший накинуть полувоенного образца рубашку, заспешил к огороженной каменным парапетом беседке.

Между двумя дубовыми скамьями располагался длинный, вкопанный в землю мангал, центр которого занимала толстая стальная труба с десятком просверленных в ней отверстий. Один конец трубки был наглухо заварен, к другому подходила тонкий шланг от стоящего в стороне газового баллона. Парень повернул вентиль и поджёг выходящую из отверстий смесь. Длинные голубые язычки пламени заплясали над импровизированной горелкой. Под конусной крышей тихо загудела вытяжка.

После активации мер безопасности, ординарец надел полнолицевую маску с широким обзорным экраном и респиратором, защищающим от вирусных инфекций.

Гости, усевшиеся на скамью с противоположной стороны горелки, либо мало заботились о своём здоровье, либо имели на то веские основания. Двое из троих прикрывали лицо шейными платками, а разместившаяся в центре женщина, срывала лицо и фигуру под длинной, до пят, чадрой.

Глава рода появился не с главного входа, а вышел из-за угла дома, придерживая у бедра казацкую шашку. Не парадную, которую надевал по праздникам и на присягу, принимаемую раз в год у вступающих в дружину новобранцев, а самую что ни на есть боевую, обильно напоенную кровью врагов, посягавших на мирный уклад вверенного ему поселения. Усевшись на скамью, он снял и