жителями союз. — В половине IX века Болгария, Моравия и Паннония услышали евангельскую проповедь первоучителей славянских Кирилла и Мефодия, которые изобрели славянские письмена и переложили на славянскую речь Священное Писание и богослужебные книги. Около того же времени призванием князя Рюрика в Новгороде было положено начало Русского государства, которому Провидением суждено было воспользоваться трудами Кирилла и Мефодия более всех других славянских стран; княжеская власть стала соединять разрозненные славянорусские племена в один народ и таким образом пролагать путь к будущему всенародному крещению Руси.

Киевские князья Аскольд и Дир первые подпали под влияние православной Греции и подготовили ему путь в Россию. В 864 году они сделали набег на Царьград. После усердной молитвы император Михаил III и патриарх Фотий с крестным ходом вынесли на берег Босфора чудотворную ризу Богоматери и погрузили ее в воду. Поднялась буря и стала топить суда россов; только немногие из варваров воротились домой. Пораженные чудом, князья просили крещения. Посланный к ним епископ произвел на киевлян сильное впечатление как своею проповедью, так и, особенно, чудом, бросив в костер Евангелие и потом вынув его из огня невредимым. Многие руссы тогда же крестились. Вероятно, крестились и князья; по крайней мере известно, что киевские христиане на могиле Аскольда возвели после церковь святого Николая.

По убиении Аскольда и Дира князем в Киеве стал Олег, переехавший сюда из Новгорода. Он тоже совершил поход под Царьград, сильно притеснил этот город и успел заключить с греками выгодный мир (в 911 году). Когда его послы были в Греции для заключения мира, греки, по приказанию императора, водили их по церквам, показывали разные святыни и давали наставления в вере. После заключения договора русские еще чаще стали ходить в Византию для торговли, жили там по нескольку месяцев при монастыре святого Маммы и ближе знакомились с православием; другие поступали на службу к императору. В 944 году преемник Олега Игорь тоже заключил договор с греками; в этом договоре Русь разделяется уже на крещеную и некрещеную; первая клялась в соблюдении договора при киевской церкви святого Илии.

Крещение великой княгини Ольги.

Вдова Игоря Ольга, мудрейшая из всей людей, как ее называет летопись, сама пожелала креститься. В 957 году, уже 67 лет от роду, она поехала в Царьград, будучи, по всей вероятности, еще раньше оглашена евангельским учением от православных пастырей Киева; одного из них по имени Григорий мы видим даже в числе ее спутников, Крещение ее совершено было патриархом Полиевктом; восприемником был император Константин Багрянородный. С княгиней в Царьграде были ее племянник, многие знатные женщины, служанки, послы, гости, переводчики; многие из них тоже крестились. По возвращении в Россию Ольга, — в крещении Елена, — до самой кончины своей сияла благочестивой жизнью, «аки луна в нощи», среди язычников. Она уговаривала к принятию христианства и сына своего Святослава, но он не хотел и слушать о крещении. Новая вера была вовсе не по характеру этого воинственного князя и его дружины; над теми, кто принимал крещение, дружина и князь смеялись. Но зато, по всей вероятности, Ольга имела немалое влияние на детей Святослава, при которых оставалась воспитательницей во время постоянного отсутствия его в Киеве. Есть известия, что святая княгиня ездила из Киева по городам и весям земли Русской для проповеди христианства. Она скончалась в 969 году. Сравнивая ее значение со значением святого Владимира, летописец называет ее «зарей утренней, предваряющею солнце».

После кончины Ольги Святослав воздвиг на христиан гонение, — знак того, что новая вера обратила на себя серьезное внимание языческой партии. При его детях Ярополке и Олеге, помнивших наставления своей бабки, участь христиан опять облегчилась; надо заметить при этом, что у Ярополка и жена была христианка, какая-то пленная гречанка-монахиня. В 1044 году великий князь Ярослав крестил кости Ярополка и Олега; этот странный факт объясняют именно тем, что Ярослав слышал о расположении своих дядей к христианству. Оба князя погибли в усобице. Их младший брат Владимир, севший после них в Киеве, был еще ребенком, когда умерла Ольга, и меньше других братьев подпал под ее влияние; потом он, тоже еще в детстве, увезен был в Новгород, где христианство было менее известно, чем в Киеве, и вырос там под влиянием старой веры. От этого занятие им киевского престола было вместе с тем торжеством языческой стороны в Киеве над христианской.

Обстоятельства крещения святого Владимира.

Новый князь с дядей Добрыней на первых порах показали большую ревность к язычеству, стали ставить и украшать в Киеве кумиры. На холме перед своим двором князь поставил Перуна деревянного с серебряной головой и золотыми усами, Хорса-Дажьбога, Стрибога, Велеса, Симаргла, Мокошь. По словам летописи, никогда еще в Русской земле не было такого гнусного идолослужения, как в это время. В 983 году, после счастливого похода на ятвягов, решено было принести богам даже человеческую жертву. Жребий пал на христианского юношу Иоанна, сына варяга Феодора. Отец не хотел выдать сына и оскорбил язычников обличением их безумия. Яростная толпа убила обоих. Судя по немногим известиям летописи, великий князь обладал широкой натурой, способной ко всяким излишествам. Былины народные помнят о его разгульных пирах с дружиной. Летопись говорит о чрезмерном его женолюбии, сравнивая его в этом отношении с Соломоном. Но эта же самая широта натуры делала его способным, при содействии благодати Божией, и к коренному нравственному перевороту.

Славяно-русское язычество, несмотря на свое торжество, не в состоянии было бороться ни с одной из окружавших его религий: ни с мусульманством болгар, ни с иудейством хазар, ни с католичеством Запада, ни тем более с православием греков. А все эти религии оказывали на него сильное давление, как это ясно видно из предания о приходе к Владимиру из разных стран послов с предложением разных вер. Самая ревность князя к языческой вере должна была повести только к большему обнаружению ее несостоятельности и ускорить переворот в убеждениях князя и лучших людей. Начался выбор новой веры. Этот выбор, подробно изображенный в летописном сказании о беседе Владимира с миссионерами разных религий, склонился в сторону греческого православия. Греческий миссионер, по этому сказанию, сильно подействовал на Владимира своим учением об искуплении и будущей жизни и особенно иконой Страшного суда, которую показал князю. По уходе его князь, по совету дружины и градских