называть? — крикнула я. — Осёл?

Одна сторона его губ приподнялась.

— Можешь называть меня смертью. Как это звучит?

Весь мой организм взорвался от страха, но я скрыла его.

— Как это звучит? Это звучит довольно глупо.

Ухмылка застыла.

Я замахнулась кулаком.

Его рука резко дёрнулась, схватив меня за запястье. Он даже не отвёл от меня глаз, даже не отпустил мой подбородок.

— Это кажется знакомым.

— Я говорю тебе то, что ты сказал, звучит глупо? Потому что так и должно быть…

— Нет, — его глаза сузились. — Это. Борьба.

— Это потому, что мы тренировались вместе! Мы сражались друг с другом, — сказала я ему в спешке, пытаясь преодолеть панику и гнев. — Не для того, чтобы навредить друг другу. Никогда не для того, чтобы причинять друг другу боль.

— Никогда не причинять друг другу боль, — медленно повторил он, как будто не мог понять, как эти слова сочетаются друг с другом.

Его голова склонилась набок, а глаза закрылись.

— Это не так…

Его пальцы впились в меня, сжимая до тех пор, пока я не была уверена, что моя челюсть расколется.

— Ты меня знаешь. Ты очень важна.

Я проглотила страх.

— Потому что… потому что мы знаем друг друга. Мы вместе. Ты бы этого не сделал. Ты бы не стал причинять мне вред.

— Я бы не стал? — он казался ещё более смущённым. — Почему это? Ты нефилим. Ты несёшь в себе благодать Архангела.

— Это не имеет значения. Ты не причинишь мне боль, потому что любишь меня, — прошептала я срывающимся голосом. Слёзы наполнили мои глаза. — Вот почему.

— Люблю? — он вздрогнул, как от ожога, отпустив мой подбородок. — Я люблю тебя?

— Да. Да! Мы любим друг друга, Зейн, и что бы с тобой ни случилось, мы можем это исправить. Мы можем разобраться в этом вместе и…

— Мы? — его рука обвилась вокруг моего горла, хватка была почти смертельной. — Нет никакого «мы». Нет никакого Зейна, — выплюнул он. — Я Падший.

Не было времени, чтобы эти слова причинили какой-либо вред или обрели смысл. Его рука сжималась до тех пор, пока сквозь не стало проникать только самое ничтожно количество воздуха. Я понятия не имела, будет ли он сжимать или нет. Если так, то он вернулся к жизни только для того, чтобы убить меня? По иронии судьбы это было уместно. Если бы это оказалось так, то, очевидно, я была бы супермёртвой и суперраздражённой, но я также была бы так убита горем. Потому что, когда Зейн очнётся от того, что было, знание того, что он сделал, снова убьёт его.

Я этого не заслужила.

И он тоже.

То, что я сделала дальше, было трудно объяснить. Мои руки поднялись без сознательной мысли. Я приложила дрожащие пальцы к его щеке и прижала ладонь к его груди. Плоть против плоти.

Зейн моргнул, отпуская хватку, и дёрнулся назад. В его ярких глазах мелькнуло замешательство, когда я повернулась в сторону, втягивая восхитительный кислород. Я не знала, что заставило его отпустить меня, что помешало ему сдавить чуть сильнее. Я была слишком счастлива, что снова дышу, но в данный момент мне было всё равно.

Его рука сомкнулась на моём плече, и я напряглась, но всё, что он сделал, это перевернул меня на спину. Это было почти нежно.

— Что… — он снова покачал головой, отбросив пряди светлых волос. — Почему бы тебе не напасть на меня? Зачем тебе прикасаться ко мне? Я чувствую в тебе силу. Ты можешь драться со мной. Ты не выиграешь, но это лучше, чем просто лежать вот так.

Лучше, чем не убить его, хотелось мне сказать, но даже я понимала, что в этом нет смысла. Уговоры с ним не сработают. Я могла бы кричать с крыши, что люблю его, и это ничего не изменило бы. Мне нужно было выбраться отсюда, найти безопасное место, чтобы выяснить, что, чёрт возьми, происходит. Мне не хотелось делать то, что я собиралась сделать, но другого выхода не было.

Дотянувшись до бедра, я вытащила из ножен железный кинжал, который оставался скрытым под рубашкой.

— Почему ты не хочешь драться со мной? — потребовал он. — Ты враг. Ты должна бороться со мной.

Я даже не могла переварить, что он назвал меня врагом.

— Я не буду драться с тобой, потому что люблю тебя, чёртов идиот.

Мои пальцы сомкнулись на рукояти кинжала, когда его лицо приобрело выражение, которое он всегда напускал на себя, когда я делала что-то, чего он не мог понять, что было часто. Это разрывало мне сердце.

— Прости, — прошептала я.

Зейн снова склонил голову набок.

— Прости за…

Я поднялась с земли и травы, взмахнув рукой по высокой дуге. Острый край лезвия попал ему под подбородок. Я нанесла удар быстро и неглубоко, ровно настолько, чтобы оглушить его.

Зейн отшатнулся, его красивое лицо исказилось от ярости. Он схватился за горло, издав рёв, от которого у меня мурашки побежали по коже. Вскочив на ноги, я не колебалась. Я рванулась с места, как будто за мной гнался сам дьявол.

Я бежала и бежала, вслепую прорезая поток машин и почти сшибая бесчисленное количество людей, когда мои кроссовки стучали по тротуару. Как меня не раздавила машина, было выше моего понимания. Каждая часть моего тела болела, но я не замедлила шаг. Я даже не знал, куда иду…

«Следуй за мной».

Мои ноги спотыкались, когда голос, который был таким не моим, эхом разносился вокруг меня. Тяжело дыша, я замедлила шаг. Резкие жёлтые уличные фонари отбрасывали зловещие тени на тротуары. Лица и тела были не более чем бесформенными размытыми пятнами, когда с улицы раздавались гудки и крики людей.

«Следуй за мной, Истиннорождённая».

Либо я сходила с ума, что, по моему скромному, непредвзятому мнению, было бы вполне понятно в этот момент, либо я действительно слышала голос в своей голове.

Но разве голоса в твоей голове не означали, что ты сходишь с ума?

«Следуй за мной, дитя Михаила. Это твоя единственная надежда исцелить того, кто Пал ради тебя».

Внезапно возникло изображение того, что выглядело как звезда, падающая на Землю. Зейн. Это был Зейн.

Падший.

Он сказал, что Пал.

Я знала, что это значит, но этого не могло быть.

«Следуй за мной».

Голос… он звучал так, будто из него текла сила. Это был не тот голос, который я могла себе представить. Я сухо сглотнула, мой взгляд беспорядочно метался по сторонам и я ничего не видела. Зейн вернулся из мёртвых, он вернулся другим, как из кладбища домашних животных, и с крыльями, но он вернулся. Это был он, и он был жив, так что я вполне могла слышать настоящий голос в своей голове.

В этот момент всё было возможно.

Но если голос был реальным, как, чёрт возьми, я должна была следовать за чем-то, чего не видела?

Не успела эта мысль закончиться, как я услышала:

«Доверься своей благодати. Она знает, куда идти. Ты уже на полпути к тому, где