Киллер — мир под ногами

Глава 1

Меньше всего боятся смерти те, чья жизнь дороже всего.

Иммануил Кант

Анастасия медленно шла по кладбищу, вот и та самая могила. Она с удивлением посмотрела на черную мраморную плиту, выполненную в форме айсберга.

— Оля, что же ты мне раньше не сказала об этом, — прошептала Настя.

На абсолютно черном камне золотыми буквами шла надпись — Лёд, ниже Виктор и Элеонора. Даты отсутствовали, только фамилия и имена. Рядом с надгробием в такой же черной вазе стояли алые розы.

Настя села на скамейку и поморщившись от боли всмотрелась в этот черный кусок мрамора. Что она там хотела увидеть знала лишь она.

— Не смогла уберечь. Зачем подставила себя под удар, меня надо было, я уже пожила. Виктор, Эльвира, как же так? — прошептала она.

Покрасневшие от бессонницы глаза оставались сухими, всё уже было выплакано за эти дни.

— Не отдам, слышите меня, не отдам. Сами ушли и её за собой тяните! Не отдам! — громко сказала вскакивая со скамьи Анастасия.

Постояла ещё пару минут, закрыла за собой кованую калитку.

— Пожалуйста! Витя, Эля! Прошу вас, — и повернувшись Львова сгорбившись пошла к выходу с кладбища.

Катерина уже вторую ночь не могла уснуть, страх пронизывал её насквозь заставляя тяжело дышать. Пятые сутки Оля была без сознания. Вначале была уверенность что она вот-вот очнется, но с каждым прошедшим днем таяла надежда на благополучный исход. Кома! — разводили руками врачи, — Ольга перенесла две клинические смерти, большую потерю крови и тяжелейшее сотрясение мозга. Делать сейчас какие либо прогнозы бесполезно.

О несчастье она узнала практически сразу, о её дружбе с Лёд знали практически все, кроме пожалуй патологоанатомов, которые крутились в своем мрачном мире. Уже через час она была в операционной, в которую не пускали посторонних, но для нее сделали исключение.

— Крови она потеряла много, две разорванные артерии и множество мелких порезов. Повезло что её сестра смогла быстро оказать ей первую помощь, иначе она бы умерла от большой кровопотери и остановки сердца. Ольга пробыла в состоянии клинической смерти не меньше десяти минут, хорошо что реанимационные мероприятия не прекратили делать — устало сказал хирург, по совместительству родственник Климовой.

Дежурство у Ольги разделили между собой самые близкие. Первую ночь взяла на себя Тамара Григорьевна, она самая опасная и тревожная, затем Катя. Зося тоже просилась, но её не пустили — нет медицинского образования. Обещали разрешить попозже, как только Ольга придет в себя, так что она целыми днями крутилась в приемной покое.

Анастасия двое суток провела в больнице, рентген выявил трещины в двух ребрах, плюс многочисленные ушибы и небольшое сотрясение мозга. Всё не так страшно как у Оли, которая до сих пор находилась в коме. Промучавшись ещё пару суток Настя решила отправиться на кладбище. Для чего было это необходимо она объяснить не могла, просто нужно и всё. Помогло или нет посещение могилы родителей Оли, только следующей ночью Ольга вышла их коматозного состояния. Наверное это было простое совпадение, чудес как учит наука не бывает.

Водителя ЗиЛа искали целые сутки, тот ночью поставил грузовик в гараж и попытался скрыть следы преступления. Шансы у него на это были неплохие, его поездка нигде официально не проходила, взял машину без всякого оформления. Необходимо было доставить свояку несколько кузов щебенки и песка, тот начинал у себя активно строиться. После разгрузки они это дело обильно обмыли, после чего изрядно принявший на грудь Костян отправился к себе на базу. Хотелось успеть до вечера, поэтому гнал на полную. Оставалось доехать не больше двадцати километров, как на повороте зацепил Волгу. Та пыталась свернуть в сторону, но расстояние было слишком мало. Водительская дверь легковушки была смята бампером, а сама машина отброшена с дороги. Оставаться на месте аварии даже не думал, затуманенный парами алкоголя мозг выдал команду — линять! Пока ехал на базу окончательно протрезвел, от страха начали трястись руки. Отвечать за содеянное не хотелось, это статья с отягчающими: пьяный выехал на встречку и скрылся с места аварии.

— Сторож не выдаст, он же мой тесть. За ночь поменяю всё мятое, машину помою и ищите хоть до скончание века, — думал он заезжая в гараж.

Но всё оказалось совсем не так как он себе представлял. Милиция начала с опроса жителей близлежащих населенных пунктов. Подходящих втомобилей набралось семнадцать, в том числе и тот самый ЗиЛ. Утром на базу приехали эксперты, а через час к подозреваемому стучался угрозыск. Все улики были налицо, так что запираться не было никакого смысла. Дорогой адвокат развил бурную деятельность, но на следующий день сдулся.

— Твой единственный шанс — это раскаяние, но я не уверен что судья примет к вниманию. Дадут тебе максимум, тут дело принципа, — заявил защитник складывая в портфель бумаги.

— Но почему? Я же не судимый! — заныл подследственный.

— Нужно знать в кого врезаться! В машине была известная на весь Союз ОБХССница и начальница одного республиканского отдела милиции. Если находящаяся в коме умрет, из тюрьмы ты не выйдешь!

— Ничего себе! Они там не шевелятся её спасать, а мне отвечай! Какого хрена они там делали на дороге? — начал кричать водитель.

Адвокат только пожал плечами и вышел, разговаривать с будущим трупом не было никакого смысла. То что он не жилец ему сообщили вчера вечером. Раздался звонок одного очень уважаемого в определенных кругах человека, после чего всё стало предельно ясно. Три штуки за предупреждение не такие большие деньги, хотя всё равно обидно до слез. Не успел взяться за дело, а уже в убытке. Тут сам виноват, не выяснил против кого собрался выступать.

Через неделю находящийся под следствием водитель повесился. Как он смог свести счеты с жизнью, если его ноги на целый метр не достовали бетонный пол камеры? Впрочем дознавателя с Петровки это совсем не интересовало — Собаке, собачья смерть. Дело в тот же день закрыли за отсутствием состава преступления.

Где-то под утро у одного довольно зажиточного дома встретились двое молодых людей. Всё произошло неожиданно и только чудом они не убили друг друга. Оба были вооружены огнестрелом, стволы которых настороженно следили за малейшими движениями.

— Как я погляжу, вы здесь точно по такому же делу, — кивнув