— Придумал или..? — уточнила девушка.

— Это один из самых красивых закатов, который я видел своими глазами.

Так мы и стояли рядом минут пятнадцать, смотря на закат и думая каждый о своем.

Затем начали тестировать и более точечно подгонять основные моменты, связанные с касанием рук, ударами, порезами и всем остальным. Заняло это у нас еще часа полтора. Хотя мы больше придумывали как еще можно воздействовать на организм человека, нежели прописывать сам код.

— Знаешь, что мы еще не проверили? — спросила девушка.

— Что?

— А вот подумай, — хитро улыбнулась она.

«Хм. Что мы в основном делали? Удары, порезы… Причиняли боль. И почему-то были зациклены только на ней. Голод и жажду мы уже давно сделали, это было первое, что мы сразу реализовали. Пришлось правда почти сутки не есть и столько же не пить. Влетело нам конечно тогда от моей мамы, но это того стоило. Что же мы еще забыли» — подумал я и почесал голову. Почесал… «Точно. Ведь на тело можно воздействовать не только болью, но и более приятными вещами. Почесаться, погладить и так далее…»

— Мы забыли про приятные вещи? По типу погладить, почесаться… — начал перечислять я.

— Поцеловаться, — вставила девушка.

— И это тоже, — согласился я.

Мы приступили к работе. С этим справились довольно быстро, правда не без доли смущения и стыда с моей стороны, когда приходилось сначала Веронике, а потом и мне касаться то талии, то попы, то других частей тела. Хорошо, что это все происходило не по-настоящему, иначе я бы заперся в туалете и не выходил бы, пока девушка не уехала. Правда девушка все-таки решила меня прибить окончательно.

— Теперь поцелуй меня, надо сделать еще и это, — серьезно сказала она, но даже в виртуальном «мире» в ее глазах пробежал огонек то ли желания, то ли озорства.

Мы поцеловались.

— Так, давай теперь сделаем, — сказала девушка.

И тут же девушка стала все подгонять. Пока она это делала, то еще пару раз поцеловала в губы и несколько раз сказала поцеловать то руку, то шею, то мочку уха, то живот. И каждый раз, когда это происходило, я отворачивался, чтобы скрыть покрасневшее лицо и смущение.

Спустя еще пол часа Вероника вдруг спросила:

— А ты чего не помогаешь? И постоянно отворачиваешься?

Я лишь глупо улыбнулся и почувствовал, как мое лицо заливается краской.

— Так. Выходим, — сказала она таким тоном, что я даже и не подумал сопротивляться. — А теперь рассказывай.

— Да что рассказывать? Нечего… — ответил я.

— То есть… Ты ни разу ни с кем…? — улыбнувшись и тоже немного засмущавшись от осознания того, что узнала, спросила девушка.

— Да… — тихо ответил я, все еще ни разу не посмотрев ей в глаза.

Вероника подошла практически в упор ко мне.

— Посмотри на меня, — попросила она.

И я не смог не сделать этого. Наши голубые глаза встретились, мне всегда нравилось, что они у нас одного цвета…

— Я тебе нравлюсь? — спросила она шепотом, как будто боясь, что кто-то нас услышит.

Глупейший вопрос. Думаю, она всегда знала это. Ведь после первой нашей совместной работы я вдруг обратил внимание, что она как будто специально одевает то коротенькие шорты, которые едва прикрывают ее попу, то обтягивающие майки, которые отчетливо показывали кружевное белье. А однажды она была без него. И это был единственный день, когда мы практически ничего не сделали. Потому что я не мог собраться, а она как будто нарочно принимала весьма и весьма интересные позы.

— Ты и сама прекрасно знаешь, — так же шепотом ответил я, все еще не отводя взгляд.

А дальше произошло то, о чем я мечтал и во что не мог поверить. Она сама приблизилась и поцеловала меня. Я разомкнул губы и ответил на поцелуй. И мы стояли, опустив руки, касаясь друг друга лишь губами. И сколько это продолжалось, я не знаю. В такие моменты чаще всего теряешь счет времени.

Оторвавшись на миг, раскрасневшаяся девушка прошептала:

— Говоришь ни разу ни с кем не целовался?

А затем опять прильнула к моим губам. И мы все так же просто стояли, пока девушка не пустила в ход свой язык. И тут я сделал то, чего никак не мог от себя ожидать — положил руки на ее попу, резко притянул к себе и поднял на уровень своего лица. Она шумно выдохнула, обхватила ногами мою талию и обняла меня, одной рукой поглаживая по волосам. Поцелуи стали еще глубже, тела стали еще ближе…

Как-то незаметно мы оказались сидящими на кровати. Вероника сидела сверху, контролируя весь процесс. Ее руки гуляли по моей спине и волосам. Затем ей видимо что-то не понравилось, и она стянула с меня майку. Отчего каждое касание рукой по спине как будто обжигало. Ни разу в своей жизни я не испытывал таких ощущений. А от осознания того, что это делает очень красивая девушка все мысли просто улетучились и мозги как будто плавились.

— Знаешь, — сказал я, на секунду оторвавшись от ее губ, — очень тяжело будет реализовать это в игре.

— Реализуем, — коротко ответила она и с новой силой впилась в мои губы.

Так продолжалось еще несколько минут. Жаркие поцелуи переросли во что-то более интимное, верхняя одежда улетела на пол.

Наши губы и языки исследовали тела друг друга, от шеи опускаясь к груди, животу и в более интимные места…

Не знаю, чем бы все это закончилось, если бы не раздался телефонный звонок. Сначала я даже не придал этому значения, отдавшись полностью в руки девушки.

Но когда звонят несколько раз, да еще и настойчиво, то обратишь внимание и на это. Звонила мама.

— Привет мам, вы выехали? — спросил я, учащенно дыша.

— Здравствуйте, это Максим? — ответил мне незнакомый голос какого-то мужчины.

— Да, это я, — опешил я, услышав совершенно незнакомого человека.

— Ваши родители и брат разбились в автокатастрофе, примите мои соболезнования…

Глава 1

Прошло два года с того злополучного дня. Очень многое изменилось в моей жизни за это время. Прежде всего, тетя оформила опекунство, чтобы меня не забрали в детский дом. Деньги и связи быстро решили этот вопрос. Я остался жить в своем доме, хотя и бабушка, и тетя звали к себе. Но я любил наш с семьей дом, поэтому отказался.

Со всеми друзьями и знакомыми я перестал общаться. Было слишком трудно в первые месяцы вообще что-либо делать, с кем-то общаться. Мне казалось, что если я отгорожусь ото всех, то будет легче.

Единственный человек, кто мог меня вытащить из моего состояния — Вероника. Но я отгородился и от нее, не отвечая ни на звонки, ни на сообщения в соцсетях. Даже не выходил к ней, когда она приезжала ко мне домой. Девушка около месяца пыталась вернуть нормальное общение, писала каждый день, несколько раз отправляла