Тень. Принятие

Глава 1 День Сурка наконец закончился

— Братик, ты скоро?

— Да-да, уже почти всё.

Парень двадцати лет посмотрел на своё угрюмое загроможденное небольшой бородой лицо, на гетерохромные серебряные и фиолетовые глаза, наполненные такой тяжестью, что даже отражение человека в зеркале вздрогнуло. Рукой закинув доходящие до ушей темные волосы, он уперся руками на раковину и тяжело выдохнул. Заостренное лицо парня могло дать фору многим аристократам, ухаживающим за собой по времени больше, чем тратят на ту же учёбу. Природа наградила его прекрасными данными, но, видимо, в отместку за это забрала всё остальное…

— Сегодня, да… Опять… — несмотря на достаточно молодой возраст, его голос звучал даже сильнее, чем у людей, обладающих этим навыком.

Вроде бесполезный, но при повышении ранга голос может запросто заставить монстра пойти против своей воли, и повиноваться приказам человека.

Именно сегодня тот день, когда уже ЕГО дети достигнут возраста Просветления. Два мальчика и три девочки семи лет. Такие разные, но сплоченные одной целью — выжить в этом жестоком мире. Мире, в котором чистота твоей крови определяет твоё положение и расположение к тебе окружающих. Но это не значит, что с плохой кровью люди ставят на себе крест. Нет. Совсем нет.

Плохая кровь ставит ограничения, не более. С чистотой крови менее тридцати процентов максимум, которого ты сможешь достигнуть — ранг Видящего. Более тридцати, но менее семидесяти — ранг Владеющего и при должном усердии, или же наличии одного не очень законного препарата, — ранга Познающего. Ну и родившись с золотой ложкой, при которой чистота твоей крови будет больше семидесяти процентов и вплоть до девяносто девяти, тебе доступны почти все пути, до которых добирались люди.

К примеру последнего из известных рангов — Повелитель, достиг всего один старик, чистота крови которого равна девяноста семи процентам, а срок годности упомянутого должен был истечь ещё на первой сотне лет, однако которому скоро стукнет триста сорок.

— Чистота крови многое решает, правда? — парень посмотрел на своё отражение, которое улыбнулось ему в ответ.

Каждый пройденный ранг увеливает жизненные силы в разы. Что говорить, если большинство людей, достигших Видящего проживали почти сто пятьдесят лет, а дальше увеличение идёт пропорционально заложенным основам.

— Думаю, тот старик доживет до моей кончины, а потом переживет ещё раз пять. Невесело.

Никто же не говорил про стопроцентную чистоту, да? А просто такой не было. Хотя, думаю, если и будет, то старикашка наложит в штаны, ведь такой достигнет ранга Повелителя годам к тридцати, если не помрёт в Подземелье раньше…

— Бра-а-а-а-тик! — тоненький, разрывающийся от нетерпения, голосок раздался с первого этажа.

— Да-да, уже выхожу, милая! — парень руками натянул на себя улыбку и придал ей естественный вид.

Так привычно, словно проделывает это действие каждый божий день.

— Хотя надеяться в этом мире на бога было бы самой большой моей ошибкой, — улыбка двойника в зеркале переросла в оскал. — Кто как не ты меня поймешь.

Способность парня, полученная после Просвещения была до непростого легкой в освоении. И хоть процентиль чистоты его крови равнялся пятидесяти трём, сила, полученная им, никак не вязалась с такой средней оценкой.

Его навык — двойник. Нет, это не тот случай, когда человек может создать собственного двойника. Способность завязана на манипуляции реальностью. При смерти пользователя он замещается двойником из другой реальности с сохранением знаний оригинала. Вкупе с этим выбирается альтернативная реальность, в которой момент смерти ещё не произошёл. Происходит своеобразный скачок во времени.

Слишком сильный навык для пятидесяти процентов. И это правда, но везде есть но, верно? Каждая смерть ухудшает сценарий «Повествования», как прозвал его Бейн.

— В прошлый раз я упал с лестницы и умер… — саркастический смешок сам собой вырвался из его рта. — Как думаешь, что будет на этот раз?

Иллюзия в зеркале замерла, оскал начал сползать с лица, а из глаз двойника потекли слёзы. Он поднял руку и махнул ей на прощание, превратившись в бездвижную куклу, так и застывшую в одной позе.

— Настолько плохо, да? — от этого представления ком застрял в горле. Одинокая слеза сама собой прокотилась по щеке и упала в раковину. — Двигайся, пожалуйста… Иначе я окончательно сломаюсь…

Копия медленно перевела на него стеклянные глаза и впервые на его глазах сказала:

— Там ты найдешь себя… Надеюсь, ты останешься тем, кто ты есть… Не давай обмануть себя… — двойник растворился в зеркале, показав оригинальное отражение в зеркале.

От этих слов стало до невозможного тошно. Впервые копия подала голос и предупредила его о худшем из сценариев. Второе дно слов так и осталось неразгаданной загадкой, но верхушка была понятней некуда.

Утерев слезу, Бейн привычным движением одел цветную линзу, скрывающую гетерохромию, но даже не заметил, как фиолетовый глаз сменился на такой же серебряный. Его мысли крутились вокруг будущих происшествий.

Вокруг бойни, которую он снова устроит.

Его усердия хватило, чтобы достигнуть ранга Владеющего и даже чуть больше, но Познающий так и остался далеко за горизонтом.

Быстро собравшись, чтобы не злить и так заводного ребенка, парень спустился вниз. Пятеро ребятишек стояли возле порога и переминались с ноги на ногу. Красивые, нарядные, загляденье, а не дети. На его памяти они никогда не истерили, даже в детстве, даже когда их родители «случайно» пропали.

— Те чёртовы алкоголики не заслуживали таких детей, — в памяти всплыли воспоминания, как их трупы были благополучно скинуты в Подземелье.

Трехлетние детки были довольны и обществом брата, вскоре ставшего их отцом. Привычка называть его братом так и осталась, но их законное попечение полностью легло на девятнадцатилетнего на тот момент парня. Десяток зачищенных в одиночку подземелий позволил жить, ни в чём себе не отказывая. Купить большой двухэтажный дом, и подарить малышне счастливое детство.

Двойник здорово помог парню в нарабатывании навыков, и вскоре большая часть низкоуровневых Подземелий проходилась за рекордные сроки. И, самое странное, монстры в Подземелье не поддавались изменениям. На них «ухудшение сценария» не действовало, что и в самом деле вводило в ступор.

— Ты плакал? — семилетний мальчик с коричневыми волосами и такого же цвета глазами поинтересовался,