ощущал своего тела. Вдруг мне стали виднеться по сторонам то появляющиеся, то исчезающие фигуры, они были полупрозрачными очертаниями людей. Как те самые призраки что были в подвале пустоши. Голоса же были сбивчивы, но среди них стали проявляться фразы, — «Спаси нас», «Освободи», «Мы в плену». И всё в таком роде.

Вдруг одна из фигур стала более яркой и видной, и потихоньку приближалась ко мне, я же продолжал двигаться вперёд и в поле вдалеке стали появляться редкие деревья. Очертание человека приблизилось, поравнялось со мной и пошло рядом, спустя какое-то время, оно повернуло голову в мою сторону и произнесло, ровным голосом, не похожим на мужской или женский, — Никита, мы здесь, мы застряли, ты должен нам помочь, найди нас и дай упокоение, ты нам нужен.

— Но как? — неуверенно произнёс я.

— Вспомни «Орнинскую пустошь», своё посмертие.

— Но, — не успел я договорить.

— Нам пора, и тебе тоже, двигайся вперёд и всё поймёшь.

Сказав это, он повернул в сторону и в итоге немного отойдя растворился в деревьях, я начал чувствовать своё тело, и ноги, уже не просто плыл в прстранстве, а сам уверенно шёл вперёд. Где кстати на горизонте и показался старинный особняк. Но не тот в котором я «отдыхал» когда-то, это был другой дом, он не походил на «Орнинскую обитель». Всего два этажа, с красивым парадным входом с колоннами, окна были выбиты, а далее я уже приблизился к нему и всё исчезло.

— Будите, будите его, — услышал я голос своей благоверной.

Открыв резко глаза, и издав глухой скрипучий выдох, как будто я задыхался, пришёл в себя. Вокруг меня сидящего в своём кресле, стояли все наши, даже Виталич с аптечкой в руках.

— Пришёл в себя, — произнёс он, — и добавил, — Ну ты чего парень, перепугал нас всех, ну ничего в армии мы не таких на ноги ставили.

— Да тише вы, — влезла Алёнка подвинув старого вояку, — Ты как?

— В, в норме, — тихо и немного заикаясь ответил я.

— Всё, по приезду звоню отцу, — строго и в то же время мило и с заботой сказала она.

В ответ я промолчал, и уставился в окно. Виталич вышел перекурить а ребята вернулись к своим делам. Алёна же сидела и пристально смотрела на меня, это я улавливал боковым зрением. Докурив, наш водитель прыгнул за баранку, повернулся к нам и сказал, — Всё в порядке едем, — после чего повернул ключ зажигания. У меня же от этого поворота сыграл флэшбек того как после побега из той самой клиники, на меня обернулся охранник в автобусе и я ничего больше не видел.

Спустя немного времени, где-то часа полтора, два, мы остановились, и Виталич произнёс, — Приехали молодёжь, выгружаемся.

Выйдя из машины я увидел небольшой корпус трёх этажного здания и нас уже встречала заведующая больницей. Полная женщина лет сорока пяти в белом халате с бейджиком.

— Здравствуйте, ребята вас заждались уже, меня Ирина Сергеевна зовут, ну мы списывались с вами вы наверное помните, — сказала она.

— Да, дороги сами знаете какие, — влился в разговор Мишка.

— Ну ладно пойдёмте, в холле мы всё подготовили пообщаетесь с ними, особенно вас они ждали Никита, — лестно говорила врачиха.

— Что ж вперёд, — спокойно без эмоций ответил я.

Войдя мы пошли по коридору, на нас выглядывая из-за дверей, смотрели медсёстры, как на диковину. Дойдя до места назначения, мы увидели много детей рассаженых по стульям в большом коридоре и смотревших на нас. Многие из них были облысевшими после химиотерапии, некоторые смотрели на нас с радостью, но больше всего моё внимание привлёк один мальчик сидевший сзади немного в стороне. Он смотрел на меня как свой, как будто бы понимал что со мной не так.

— Дети, внимание, вот ребята про которых я вам рассказывала, ну и многие из вас смотрели их ролики, — произнесла женщина врач.

— А теперь будете смотреть их вот на этом большом телевизоре, — затаскивая коробку произнёс Миха, помогал ему в этом деле Саня.

— Что ж мы начнём? — тихонько произнесла Алёна, чуть ли не на ухо Ирине Сергеевне.

— Да конечно, — ответила та и присела на первый свободный стул в первом ряду.

Ну а дальше всё по стандарту, Алёнка провела какие-то беседы с ребятами, и многие из них оживились, даже стали рассказывать о своих талантах. Только тот мальчик сидел и смотрел на меня. Позже пришла моя очередь и я вкратце рассказал им свою историю, без подробностей конечно про пустошь и видения. Миха завершал, рассказывая про технологии в шутливо игровой форме, всем нравилось, закончил свою речь он тем что сейчас мы будем дарить подарки, и тут Саня с парой медбратьев везли тележки с коробками, и мы стали дарить детям игрушки. Ко мне подошла маленькая худенькая девочка, лет семи и сказала, — А можно мне с вами сфотографироваться вот там у стены, на фоне наших рисунков?

— Да конечно, пойдём, — ответил с улыбкой я.

Мы отошли и встали напротив стены, я присел на корточки и приобнял девочку за плечо, заметив что она была совсем хрупкой и худенькой. Она улыбалась, я тоже, хотя всегда после таких поездок я впадал в депрессию на несколько дней. Сашка фоткал. После фотографирования, она обняла меня, и сказала, — Я Настя, а вы дядя Никита, приятно познакомиться.

— И мне, взаимно, Насть вот тебе подарок от меня, — я передал ей куклу которую подойдя ко мне передал Мишка, и сказал, — Мы с тобой ещё пообщаемся, но позже, мне нужно отвлечься.

— Хорошо, — ответила Настюша.

Я прошёл немного, и подошёл к тому лысому мальчику в пижаме смотрящему на меня всё это время, присев рядом с ним я спросил, — Привет, как тебя зовут, и почему ты на меня так смотришь?

— Серёжа, — спокойно произнёс он, и продолжил, — Я знаю тебя.

— Спасибо, меня многие знают.

— Я не это имел ввиду, — также спокойно продолжал он, и я заметил что в руках у него «кубик Рубика».

— А что?

— Помоги им.

— Что? — я опять начал волноваться как тогда с Алёной на чердаке в пустоши и отвечать вопросами.

— Ты один такой, помоги им, тем кто тебя просит во снах, ты им нужен, — повернув ко мне голову и глядя в глаза произнёс он.

Я не успел ничего ответить, либо спросить, потому что его начало трясти, вдруг подбежали врачи и унесли его, а меня оттеснили. Я шёл по коридору в беспамятстве, меня нагнала Алёна, развернула, и всучила таблетку с стаканом воды, я выпил и голова перестала гудеть. Она забрала стакан, отощла и поставила его на тумбочку, не отводя от меня взгляда, и произнесла, — Иди к машине мы тут заканчиваем.

Я молча и неуверенно вышел на крыльцо, на душе было прискорбно. Виталич курил как всегда у нашей машины и смотрел на меня. Я подошёл и сказал, — А ты чего не заходил?

— А я никогда не захожу с вами, если ты не заметил, не люблю я