Елена Артамонова Просто Настя

Все события вымышлены,

а совпадения случайны

Благодаря работе в полиции за ушедший год я опубликовала в российском интернет-издании три рассказа. Писала про любовь, дружбу, жизнь, делилась собственными переживаниями, и описывала ситуацию в Запорожской области таковой, какая она есть на самом деле. Что-то было вымышленным, что-то настоящим из моей жизни. А вот в этой истории решила не придумывать. Решила просто быть, а не казаться, не надевать маски и не строить образы. Мне так легче жилось. Писала и душой отдыхала. От себя, от жизни, от ненужных мыслей. Поэтому начну сначала. Эта работа оказалась непростая. Особенно для женщины. Особенно в военное положение. И особенно с маленьким сыном. И особенно для меня. Мне действительно было тяжело. Я это четко понимала. И железную леди из себя не строила. Держалась из последних сил, сцепливала зубы, расстраивалась, злилась, но держалась.

— Мам, ты сегодня выходная? — спрашивал практически каждое утро мой четырехлетний сын Артем.

— Нет, сынок, но скоро буду, — ответила ему и с нежностью провела рукой по темным волосикам самого дорогого человека. И на самом деле не знала, когда же, наконец, будет этот выходной. Вся неделя без выходных. В воскресенье — наряд в дежурную часть. И с понедельника новая рабочая неделя, с нарядом в субботу. То есть за две недели один выходной. И так на протяжении года, начиная с августа 2022 года, когда я устроилась работать в отдел полиции нашего небольшого района.

— Мам, ну когда же ты, наконец, проведешь со мной время? — снова спросил сын и добавил, — ты же обещала.

— Потерпи, мой хороший, совсем скоро, — произнесла, только и сама не знала, что делать в этой жизни.

— Мам, ты у меня самая лучшая, — сказал мне сын, после чего поехал к моей подруге Светки, которая уже полгода присматривала за Артёмом.

— Люблю, сынок, — поцеловала сына и побежала собираться на работу. Ещё ехать 10 километров на велосипеде, и к 8 утра надо быть на работе. Поскольку моя очередь заступать в наряд в дежурную часть.

Сентябрь. Непростой месяц. Важный для меня. И очень значимый для всего региона. Выборы.

Артема забрала к себе подружка Светка, которая была нам очень близка. Всегда и при любых обстоятельствах она протягивала нам с сыном свою руку помощи. Поэтому уже около полугода каждое утро забирала Артема к себе и привозила вечером, когда я возвращалась с работы. Вот и сейчас на выборах меня не будет трое суток.

— Мам, сколько тебя не будет? — спросил серьезно сын, в декабре ему будет 5 лет, поэтому многие вещи для своего возраста он уже понимал.

— Меня не будет 4 дня, — честно ответила ему, — потом когда я вернусь, мы с тобой поедем на море, а потом поедим жить в город.

— Правда? На море? И в город? — улыбался Артем, от чего на лице появлялись милые ямочки.

— Правда, сынок.

На этих выборах все вышло очень необычно для меня. Если по работе, то я добросовестно несла службу, действовала по регламенту и в этом плане была уверена в себе. Мне в напарники достался омоновец Семён с Алтайского края, который был здесь в командировке. С первой встречи, как мы сели в машину и поехали на избирательный участок, в моей голове крутились такие мысли: "О боже, за что мне вот это, сидящее в машине с бородой и наглым взглядом". Да, да, мы друг другу сразу не понравились. Во-первых, когда подъехала машина за мной, где впереди сидела председатель избирательной комиссии, а сзади вальяжно разместился омоновец, я начала со старта:

— По регламенту сотрудник полиции обязан сидеть на переднем сиденье, — произнесла и сама открыла дверцу новенькой иномарки. И, конечно же, у председателя комиссии не было выбора, ей пришлось пересесть на заднее сиденье. Выглядело это немного смешно: сижу я такая впереди с броником, пистолетом, автоматом и каской, а вот сзади сидит большой и натренированный омоновец. И чуть позже в ходе знакомства, когда мы уже ржали с этой ситуации, Семен также сказал:

— Я когда тебя увидел первый раз, как ты садишься в машину, чуть не заржал, — с улыбкой рассказывал он, без всякой насмешки, — ну и ты, конечно, показалась мне придурочной со своим уставом и регламентом.

— Не, ну может это было и смешно, — не спорила я с Семеном, а даже наоборот решила пояснить свою точку зрения до конца, — да только, такое распоряжение дал нам начальник на инструктаже. Это не моя прихоть сесть на переднее сиденье, а приказ руководителя.

— Блин, Настюх, да я лично троих сотрудников полиции насчитал, которые сели сзади и ничего страшного, — сказал вполне серьезно Семен, — а приказы не всегда нужно исполнять.

— С этим не соглашусь с тобой, — возразила я, — даже если мне что-то не нравится, и я не хочу делать, то, что говорит начальник. И пусть даже думаю по-другому, поспорить, конечно, могу по этому поводу, сказать свою точку зрения. Но, тем не менее, если переубедить начальника не получится, сделаю, как говорят.

— Я так тоже думал, а потом отработал 5 лет в полиции и просто не выдержал, махнул на все рукой и ушел.

— Не пожалел? — заинтересовано спросила, ведь эти дни на выборах были последними для меня в этой структуре, и чисто для себя мне хотелось уйти достойно, без сожалений и каких-то упреков извне.

— Ни единой минуты! — ответил искренне Семен, — я люблю свою нынешнюю работу, хотя это вот все не упало мне с неба. Ну да ладно, не будем об этом.

— Хорошо, — не стала более развивать эту тему. Я наслышана в целом про структуру ОМОН, и какие там требования и нормативы, да и вообще ребят с улицы туда не берут.

Первый день на выборах мы толком и не общались. Исключительно перекидывались парой слов и то из-за нашей совместной службы. Но, уже к вечеру двое нормальных людей: я и Семен, говорили обо всем на свете, смеялись, что — то обсуждали. В общем, барьер между "О боже, какой придурок" и "О боже, какая придурочная" был сломлен. А поздно ночью, когда мы обходили территорию и каждому из нас звезды светили по-разному. И мысли и взгляды на жизнь у нас были разные. Я была сломлена и разочарована в первую очередь собой. Он рассказывал мне о своих крыльях.

— Прыгнуть с парашютом в Арабских Эмиратах, приобрести спортивный мотоцикл, построить дом в горах, — делился Семён.

И честно, я вот сто процентов знала, что все это он сделает. И ещё много чего Семён рассказал за свою жизнь, сколько было пройдено дорог, преодолено трудностей. И невзирая ни на что у человека была мечта.

— А ты? — спросил он.

А я? Что я? Кто я? Нет у меня ни крыльев, ни мечты. Только какие-то простые мирские желания, в которые я давно и сама перестала верить. Зачастую меня спасала