время. Подождите немного, она не представляет опасности.

— Алло! Приезжайте срочно, она взяла заложника! — робко пытались быть настойчивыми соседи.

— Позвоните в полицию, заложники не наш профиль!

— Алло, полиция? …

И так по кругу. А тем временем, в ее квартире слышны были лишь грохот, вопли, стук.

Поняв, что ответственные инстанции не спешат на помощь, соседям ничего не оставалось, как самим пойти выручать старика. Сгрудившись, они толкнули тяжелую скрипучую дверь, которая всегда была открытой, и, даже, не имела замков. Отчего иногда по ночам даже поскрипывала на весь подъезд от сквозняка. Все жители, кто раньше кто позже, уже давно установили себе более легкие, прочные и бесшумные двери, а эта была тяжеленная, старинная. Возникало ощущение, что сначала была эта дверь, за которой жила умалишенная женщина, а уже потом, вокруг нее построили весь дом. Несморя на то, что дверь всегда была открыта, никто и никогда не осмеливался заходить в эту квартиру. Сегодня соседи впервые увидели жилище женщины. Потрясенные разрухой и грязью, некоторое время они привыкали к полумраку и вони, от которой резало глаза. Когда зрение адаптировалось, в помещении, которое когда-то было кухней, они увидели старика, привязанного лохмотьями к батарее. Весь в крови, исцарапанный, искусанный, лежал он в разодранной одежде без движения. То, что мужичок еще жив и в сознании, говорили только его глаза, все также плотно зажмуренные. Изо всех сил смыкал он веки, чтобы не видеть окружающую действительность. Женщина, из другого конца коридора, уставилась на непрошеных гостей, а через секунду впала в неистовство.

— Ах, вы все против меня! Я так и думала! Я подозревала каждого из вас! — завопила она, и уверенно, двинулась на них. Дрогнув, соседи поодиночке, с визгами, выбежали из квартиры.

— Алло! Полиция! Человека убивают! Он в заложниках! Он еще жив, но все может измениться в любой момент! Неужели никому до нас нет дела?! Для чего вы все тогда нужны?! Мы требуем отреагировать на наш сигнал! — голос соседей стал жестким и настойчивым. Причастные службы поняли, что реагировать придется.

— Дежурный наряд вместе с переговорщиком выезжает. Ожидайте!..

— Алло! Каждая минута дорога! Через сколько приедет наряд? — опять позвонили соседи через какое-то время.

— Очень большая загруженность на дорогах! Ждите!

В этот момент хлопнула дверь. Так сильно она еще никогда не хлопала. Женщина с грязной ветошью вместо знамени в одной руке, и с горящей тряпкой, намотанной на палку в другой, вышла из подъезда. То ли молясь, то ли распевая какие-то гимны, она медленно и торжественно двинулась в сторону детской площадки. Глаза ее неистово блестели, и все лицо было преисполнено выражения выполнения величайшей секретной миссии, смысл которой сокрыт от всех простых обывателей. Презренно взглянув на них, она гордо прошла мимо. Соседи, сломя голову, побежали к ней в квартиру. «Живой! Перепуганный, потрепанный, но живой»! — радостно шептали они друг другу. Старика поволокли в ближайшую квартиру, уложили на диван, стали отпаивать чаем. Он, еще не осознавая, что все закончилось, какое-то время, бессмысленно из стороны в сторону вращал глазами. Потом, от пережитого шока, расплакался, как ребенок. Никогда еще соседи не чувствовали себя такими сплоченными. Они искренне радовались, обнимались. Они… Они… Они поверили друг в друга! Оказывается они дружные! Они способны на поступок! Могут постоять за себя, быть настойчивыми! И почувствовали зачатки коллективной силы! «А ведь мы можем! Если захотим»!..

В дверь позвонили. На пороге стоял наряд:

— Где заложник? — спросил старший.

— Она его отпустила, вот он, живой! — делились радостью соседи.

— Так. То есть ложный вызов. Кто его совершил? Сейчас выпишем штраф за административное правонарушение.

— Постойте, какой штраф? Заложник был, но вы ехали так долго, что его уже отпустили, хорошо, что живым! — еще чувствуя зачатки коллективной силы, возмущенно вступились за звонившего товарища соседи.

— Как ваша фамилия? У вас претензии к работе гос. органов? А что у вас тут за сборище? Чья квартира? Кто инициатор собрания?

Зачатки коллективной силы, не успев укорениться, тут же испарились, соседи спешно покинули квартиру, каждый спрятался за свою дверь. Наряд, выписав штраф, уехал. Опустошенная приступом женщина, уже рухнула на детской площадке. Безумный блеск в ее глазах потух. Дворник, по обыкновению, хлопотал над ней, причитая: «Бедная, бедная женщина! Бедная, бедная… Россия!»

Max Postman

2023