Надежда Мунцева В некотором царстве

В некотором царстве, некотором государстве…

Нет! Ну вот, что за жизнь такая!

Как проблемы с задачами, указатели тут как тут!

Счет за свет здесь.

Штраф за стоянку там.

Выговор от начальника, прямо перед глазами!

А как что сказочное да хорошее, так в некотором царстве, пойди туда, не знаю куда.

Так и живем, … так и ходим.

Что ж, и мы пойдем. Пойдем же? Пошли! Вместе веселее.

Итак, в некотором царстве, некотором государстве жил да был мудрый, добрый и щедрый государь.

Вот что вы улыбаетесь? В сказках ещё и не такое бывает. И вообще, в Драконов, значит, вы верите, а в доброго и мудрого правителя нет?! Неувязочка! Верить надо! И тогда любая добрая сказка имеет все шансы стать былью!

Правил он мудро, и в его пределах всё и всегда шло гладко и ровно.

Даже ссор почти не было.

Ну, так, покидаются друг в друга из-за забора, чем-то пахучим, да потом помоются, помирятся, и вместе же порядок и наведут.

А после ещё и столы накроют.

И шло так долго. А потом государь заскучал. А скучающий политик, это я вам доложу покруче спящего вулкана! Спит, спит, потом, как начнет плеваться. И выноси всё, что успеешь.

И потому его советники, тоже как на подбор мудрые, умные и добрые стали думать, как государя развеселить.

А ведь кто думает, тот придумает!

И решили они, чтоб скуку извести на корню, создать академию для подрастающих принцев.

Самое лучшее что они могли придумать!

Ибо, какая тут скука, если молодые да кипящие в одном месте соберутся? Сплошные экшены с квестами! Это я вам как многодетная мать говорю.

Сказано, сделано.

Дворец выделили под академию. Давно один стоял, пустовал. Только туристы и тусовались в нём. А тут такое дело благородное. Дворец аж всеми стенами улыбаться начал.

А потом подумали, подумали, и решили, что будущие правители должны быть ближе к народу, и вынесли вердикт:

Принимать в академию всех, кто к учебе рвение показывает.

Что тут началось!

Гонцы по всей стране летят. Горны трубят. Мирным жителям спать не велят. На учебу собираться приказывают.

Но первым делом кого надо набрать? Правильно! Преподавателей!

И разослали всем, кого знали, у кого образование подходящее, приглашение.

Вот уж тут государю вообще скучать просто стало некогда.

Собеседования да отборы. Думы да разговоры.

На третий день, когда царь — государь и сам был уже не рад, тому что заскучать когда-то надумал, в его кабинет влетел советник, с криками:

— Батюшка, добрый государь, там к тебе Дракон прилетел! Сказал, что на работу наниматься явился.

Царь встал с кресла. Поправил корону. Одернул мантию.

Подтянул джинсы под мантией. Порадовался, что пятна на них верхняя накидка, так назовём, скрывает.

И шагнул во двор.

Ибо кабинет его под дракона заточен не был. Мда…недоработочка… надо продумать!

Во дворе, аккуратно, чтобы клумбы не помять сидел изумрудный Дракон.

Они поздоровались. И тут царь выдал свои сомнения:

— Уважаемый Дракон, я ни на мгновение не сомневаюсь в ваших способностях, потому как знаю, что драконы мудрость веками копили.

Но есть у меня сомнения.

Как вы в аудитории попадать станете? Всё же у нас дворец под людей строился.

Дракон ухмыльнулся, подернулся дымкой, и перед правителем встал статный мужчина в изумрудном кафтане.

Кто вам сказал, что одежда в клочья при трансформации рвется? Не верьте! Это наглая ложь!

Нет, вот вы мне скажите, вы часто обнаженных мужчин на улицах видите? Нет.

А если бы знали, сколько из них каждое утро из драконов людьми становятся, сразу бы мне поверили.

Правитель вздохнул с облегчением, и пригласил нового преподавателя в кабинет, обсудить дальнейшие условия.

И ни один из них не заметил, какими злющими глазищами смотрел на дракона садовник.

Он даже куст обчикал неровно! И что-то шипел себе под нос при этом.

На соседнюю дорожку мягко спикировала сова, время было уже к вечеру, и она проснулась.

А так как сова была мудрее всех царей вместе взятых, то и взгляд садовника заметила, и его шипение услышала.

И решила, что надо за ним проследить.

Днем она не сможет. Но найдутся помощники!

Найдутся!

Шикарная неприятность

— Как так, только мальчиков?!

Дверь царского кабинета, может и не с пинка, но с мощного толчка точно, широко распахнулась, ударившись об стену.

Весь распахнутый проём заняла шикарная фигура матушки царицы.

— Вы что это тут?! Опять дискриминацию устроили?!

Шикарная и вся обширная, сто двадцать на девяносто, на сто двадцать, харизма матушки ширилась и наваливалась волнами.

Царь начал бледнеть, затем покрываться розовыми пятнами, затем снова бледнеть.

— Что ты, что ты, дорогая! Вот смотри, я как раз новый указ готовлю, о наборе девочек!

Батюшка притянул к себе девственно чистый лист бумаги, и начал деловито что-то на нём строчить.

— Ага! Готовит он! Это ты только что придумал, как меня увидел!

В проницательности и напористости матушке было не отказать.

Царь вжал голову в плечи, и продолжил на ходу сочинять указ о приеме девочек в академию.

Ему было проще переспорить всех окрестных государей, и даже совет министров, чем собственную жену.

У той была такая шикарная харизма, что придавить, кого угодно к какой угодно теплой стенке и нежно спросить: «Ты меня уважаешь», она могла легко и непринужденно. Как семечки щелкать.

— Смотри у меня! — матушка погрозила пальцем, и, убедившись, что её услышали, развернулась на выход.

— Ты самая шикарная неприятность на всю мою голову! — выдохнул царь, затем вздохнув, добавил, — и любимая! Очень!

— Вот то, то! А ты, друг мой, подумал, что одного дворца на такую ораву может быть маловато? Тесноваты хоромы станут!

— Вот как раз сейчас и подумал, — ответил государь, — что ж, лиха беда начало! Отдам приказ о строительстве городка.

Ах, родная! Слушай, это же нам развлечение надолго! На очень долго!

И он, оторвавшись от свежевыдуманного указа улыбнулся.

И такая озорная улыбка вышла, что матушка, вспомнив молодость, и его, тогда ещё принца, молодого, задорного, озорного, передумала срочно уходить.

Подошла к своему долголюбимому, лично царю, сняла корону, вместе с париком, и нежно чмокнула его в блестящую лысину:

— Работай, твоё величество, работай. Не буду мешать. Пойду-ка лучше архитектора потрясу. Пусть план готовит.

Архитектор спокойно пил чай, не подозревая, что на него надвигает самая шикарная неприятность всего царства.

Матушка шла по дорожкам царского парка.

А из-за куста сирени на неё хмуро и недобро смотрел