Игорь Волков Распад

По лестнице я буквально взлетел, перепрыгивая через три ступеньки от распиравших меня эмоций. Даже не с первого раза смог попасть ключом в дверь.

Кристина одевалась в коридоре и отпрянула, когда я влетел в квартиру.

— Все получилось! — я схватил ее за плечи и немного тряхнул. — Представляешь, все получилось! Я прошел все этапы отбора, только что мне прислали приказ, меня направляют в Четвертую Звездную пилотом от России!

Кристина высвободилась и, отойдя от меня к шкафу, села на стул. Радости на ее лице не было.

— И что, теперь ты уезжаешь? — довольно холодно поинтересовалась она. — Надолго?

— Пока не знаю, — я присел рядом на корточки и взял ее руки в свои. — Предыдущие экспедиции уходили примерно на восемь месяцев, думаю наша будет такая же по сроку. Ты представляешь, какой конкурс был на это место? Я до сих пор не могу поверить!

— Лех, мне кажется, тебе уже пора повзрослеть, — Кристина выдернула свои руки и встала. — У нас были планы, помнишь? Отец твой болен, маме нужна поддержка. Ты действительно хочешь нас всех бросить именно сейчас?

Где-то глубоко внутри меня должна была загореться красная лампочка, предупреждающая об опасности. Но я был настолько одурманен открывшимися возможностями, что никакие сигналы через эту радость не пробивались.

— Это всего на восемь месяцев. Я смогу увидеть не только песочницу Солнечной системы, а выйти в большой космос! Представляешь, только три экспедиции, всего шесть пилотов со всего мира пока были в дальнем космосе!

— Что сможешь ты — понятно, — она потянулась к шкафу за пальто. — А что сможем мы? Остановить жизнь и подождать годик, пока ты вернешься? Ты сделал мне предложение, помнишь? У нас же свадьба в конце августа должна быть!

— Крис, — я хотел помочь ей надеть пальто, но она быстро накинула его сама. — Ты пойми, такой шанс выпадает раз в жизни! От таких возможностей не отказываются. Я вернусь — и сразу поженимся.

— Ты уверен? — она изогнула брови в искреннем удивлении, после чего подхватила сумку и вышла из квартиры.

Я еще некоторое время смотрел на захлопнувшуюся дверь. Обида боролась с сожалением, но я разогнал их по углам. Нет времени. В входные выберемся в какой-нибудь уютный ресторан и спокойно обсудим планы за бокалом вина. А пока нужно успеть слетать в Калугу на встречу с экипажем и первичный инструктаж, потом вернуться назад — пройти предполетную подготовку.

*

Для первого знакомства российскую часть экипажа Четвертой Звездной собрали в большом зале калужского центра управления полетами. Кроме меня там был врач из Москвы, а также физики и специалисты по корабельным двигателям, прилетевшие из новосибирского Академгородка.

Из зала мы подключились к видеоконференции, в которой участвовал уже весь экипаж. Команда из Китая была многочисленна и в основном состояла из многопрофильных технических специалистов. Также командами были представлены Англия, Франция и Япония, а из других стран — по одному-два человека. Я вглядывался в лица, пытаясь запомнить имена и профили.

После конференции мы перебрались в местный буфет — просторный, светлый с большими окнами и яркими салфетками на столах. Решили перекусить, а заодно познакомиться поближе.

— Ух ты, пилот! — Виктор с любопытством разглядывал меня. — Вот это повезло, у вас конкурс был адский.

— Ну врачей-то тоже просеяли будь здоров, — я протянул руку для рукопожатия.

— Нет, — Виктор внезапно смутился. — Я не участвовал в конкурсе. Меня просто назначили без прохождения конкурсных процедур.

— Как это? — один из новосибирских физиков присел с рядом нами. — У всех конкурс был.

— Не знаю, — Виктор развел руками. — Но отказываться нелепо, так что я с вами. Хотя это все очень странно.

Мы хмыкнули.

*

Для участников экспедиции было разработано специальное мобильное приложение. Через него прямо на телефоне можно было посмотреть расписание тренировок, контакты коллег, чаты по профессиональным категориям. Сидя в скоростном поезде, я листал состав экспедиции и с удивлением обнаружил, что кроме физиков, астрономов, биологов с нами летит еще группа лингвистов.

Адреналин хлынул в кровь, и я чуть не подскочил на месте. Предыдущие экспедиции не садились на планеты. Первая Звездная подтвердила наличие двух планет — Проксима b и Проксима c. Зафиксировала общие сведения — составы атмосфер, карты температур, сделала снимки поверхности. Позже планетам дали более подобающие имена — Проксиму b переименовали в Бьенор, Проксиму с — в Циллар. Вторая экспедиция обнаружила на Бьеноре развитую биосферу, но высадок не делала. Может лингвисты в нашей экспедиции означают, что мы планируем впервые наладить контакт с обитателями планеты?

Кристина встречала меня на вокзале. Мрачная и сосредоточенная. Всю дорогу в машине она молчала, но, когда мы припарковались у дома, махнула рукой в сторону сквера. Мы какое-то время молча шли по узкой аллейке, потом она вздохнула, глядя куда-то в сторону.

— Нам надо поговорить, Лех. Я понимаю, что уже ничего изменить нельзя, Наверное, я должна быть рада твоим успехам, но пойми меня тоже: мы знакомы почти пять лет, и все это время я тебя жду. Сначала ты заканчивал академию, потом набирал летные часы — носился по всей солнечной системе, сейчас — экспедиция. Моя жизнь проходит, я год за годом жду, когда она полноценно начнется, но ничего не меняется, а время утекает как песок сквозь пальцы. Я очень тебя люблю, но давай договоримся, эта экспедиция — последнее мое ожидание. Либо ты возвращаешься через восемь месяцев ко мне, либо дальше строишь свою карьеру без меня.

Я обнял ее и поцеловал.

— Возвращаюсь к тебе. Обещаю.

*

Проксима Центавра увеличивалась на экране, превращаясь из точки сначала в пятно, а затем в алый диск с короной протуберанцев. Я даже дыхание задержал, вглядываясь в ее приближение. Сейчас мы шли к точке Лагранжа между звездой и ее первой планетой — Бьенором. Там сбросим несколько зондов, а затем перейдем на орбиту вокруг планеты, где уже задержимся надолго.

Потрясающе быть основным пилотом корабля в такой экспедиции! Едва касаясь приборной панели, почти не дыша, я аккуратно выводил корабль на координаты, отмеченные компьютером на экране.

— Все ради этого вида, да, Алексей? — Леона Дюкре, лингвист из французской части экспедиции, заглянула в рубку и замерла, глядя на экраны.

— По-моему, вид стоит двух с лишним месяцев