Марина Цветаева КАМЕННЫЙ АНГЕЛ Пьеса в шести картинах, в стихах

— Сонечке Голлидэй —

Женщине — Актрисе — Цветку — Героине

 Оттого и плачу много,

Оттого —

Что взлюбила больше Бога

Милых ангелов его.

— МЦ.

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

АНГЕЛ, настоящий, германский, грустный.

АМУР, охотник — красавец — mauvais sujet ^[1] — француз по духу, 18 лет.

ВЕНЕРА (она же мать Вероника), во 2-й картине — старая колдунья, в 4-й — торжественная настоятельница, в 6-й — почтенная сводня.

АВРОРА — невинное дитя, две белокурых косы.

ВДОВА

СЛУЖАНКА

БОГАТАЯ НЕВЕСТА               настоящие, как Бог велел.

ВЕСЕЛАЯ ДЕВИЦА

ТОРГОВКА ЯБЛОКАМИ

ГЕРЦОГИНЯ, красавица, 20 лет.

БОГОМАТЕРЬ, в звездном плаще.

^[2]

^[3]

КАРТИНА ПЕРВАЯ КОЛОДЕЦ СВ. АНГЕЛА

Германия XVI века. Прирейнский городок. Круглая площадка. Посередине колодец со статуей св. Ангела. — Вечерняя заря. — Колокола. — К колодцу подходит тридцатилетняя Вдова, из простых, в черном, опускается на колени.

     ВДОВА

Ангел небесный! Священный страж

Города нашего!

Вот уже год, как скончался мой бедный муж.

— Бог упокой страдальца!

А детей у меня — шесть душ!

Ангел, ангел святой, сжалься!

Не могу я руки сидеть сложа —

Я не знатная госпожа!

Только знатным можно — за милым в гроб.

О часовенный пол студить,

Только знатным можно — за милым в гроб.

Я — швея, и мне надо шить!

Чем за платье сесть — на погост иду.

Ох, дурная любовь указчица!

Каково, пресветлый, в таком году

Третью — счетом — терять заказчицу?

Чуть глаза закрою — всё он, всё он —

И не помнишь, чем руки заняты!

Ниспошли мне, ангел, душевный сон,

Исцели от любовной памяти!

(Снимает с руки два обручальных кольца.)

Два кольца бросаю в дар!

Мужнее и вдовье.

Исцели любовный дар

Чистою водою.

Чтобы мне, восстав из мглы

Сновидений темных,

Кроме нитки да иглы —

Ничего не помнить!

(Бросает кольца. Зачерпывает ковшом воды. Пьет. Крестится. Уходит.)

Вдове на смену — шестнадцатилетняя Служанка, хорошенькая, румяная, заплаканная, в настоящей Bauerntracht ^[4] того века.

     СЛУЖАНКА

Мой век — горшки да утюги,

Кастрюли да лоханки.

Пресветлый ангел, помоги:

Я — бедная служанка!

Я всем и каждому — раба,

Весь день душа трясется.

Простой служанке — не судьба

Прекрасный сын господский!

Лишь смерть одна равняет лбы.

Любовь — дурная сваха!

Ах, у меня равно — грубы

И руки и рубаха.

Страшнее всех загробных зол —

Когда сверкнут под дубом

Его лазоревый камзол

И розовые губы.

Он мне колечко дал — сапфир —

Тайком от графских дочек.

— «Ты мне дороже всех графинь,

Мой полевой цветочек!»

Пресветлый ангел, остуди

Мне грудь водою райской! —

Чтоб умер у меня в груди

Прекрасный сын хозяйский!

(Бросает колечко. Зачерпывает ковшом воды. Пьет. Плачет. Уходит.)

Ей на смену — разряженная, дородная, похожая на огромную куклу на колесах — Богатая невеста.

     БОГАТАЯ НЕВЕСТА

Я — богатая невеста:

Жемчуга, луга.

Мне повсюду честь и место,

Мне весь свет — слуга.

Белый голубь в клетке белой,

Цвел у липы — лист.

Ах, на горе — полюбился

Мне бедняк-флейтист.

Брызжут слезы, как из лейки,

На худой жакет.

Ничего-то, кроме флейты,

За душою нет.

Каково по всем трущобам

В флейту дуть — три дня, —

Чтобы перстеньком грошовым

Одарить меня?

Сам бурмистр за свахой сваху

Шлет и шлет к отцу.

Знаю, знаю, что — не сахар

С голышом к венцу!

Остуди мой разум чистой

Ключевой водой,

Чтобы вытеснил флейтиста —

Бургомистр седой.

(Бросает кольцо. Зачерпывает ковшом воды. Пьет. Крестится — юбка вокруг как золотой огромный колокол. — Уходит.)

Ей на смену — молодая — как восковая святая — Монашка.

     МОНАШКА

(опускаясь на колени)

Прохожу, опустив глаза.

Мне любить никого нельзя.

А ресницы мои длинны,

— Говорят, что они как стрелы!

Но в том нету моей вины:

Это Бог их такими сделал!

Я ресницами не хвалюсь.

Все молюсь, все молюсь, молюсь.

Ангел праведный! Ум мой прост.

Но сегодня, в исповедальне,

Он сказал мне: — «Мрачна, как пост!

Бог не любит, когда печальны…

Можно душу спасать, шутя…

— Подыми-ка глаза, дитя!»

Божий ангел! Возьми венец,

Он нетронут и свеж покамест…

Оттого что колечка — нет

У меня от него на память?

(Бросает венок. Зачерпывает ковшом воды. Пьет. Уходит.)

Ей на смену — завернутая в большой черный платок — Веселая девица. Накрашена по брови. Худа. Стройна. Благородна.

     ВЕСЕЛАЯ ДЕВИЦА

        (целуя землю)

Пресветлый ангел! Я твоя раба,

Пресветлый ангел, речь моя груба,

Румянец груб, и голос груб, и смех.

Но ты ведь ангел — и вода для всех…

Как в воду канул: плакала, звала…

Я только ночку с ним одну спала!

Пресветлый ангел, ты меня прости:

Три дюжины колец в моей горсти.

Христа продам, отца и мать продам, —

Но я его колечка не отдам!

И черт с твоей водой, — какой в ней толк!

Какой ты ангел, — каменный ты столб!

(Швыряет кольца ему в голову — от движения платок падает — открывая прекрасное, глубоко вырезанное платье. Плюет в колодец, уходит. Уходя, поет.)

Я — веселая девица,

Если ж часто плачу —

Как воде не литься,

Рйкам не струиться!

Я не мастер, не художник, —

Если ж губы крашу, —

Знать краса моя природная

Вся как есть сцелована!

Я у матушки в утробе

Песни пела, билась,

Чтоб на волю отпустили.

Родилась — влюби-илась.

(Последние слова за сценой.)

Ей на смену — Торговка яблоками, через руку большая корзина с яблоками, — сама как прошлогоднее залежалое яблоко.

     ТОРГОВКА ЯБЛОКАМИ

Яблоки! Яблоки!

Ру-мяные яблоки!

Был у старой яблони

Сын, румяный яблочек.

Праздник воскресный,

Ангел небесный.

Я его волосиков

Кольцо — в воду бросила.

Из тваво колодца я

Напилася дупьяну.

И никак не вспомню,

Старая я дура,

Какой был он: темный —

Али белокурый…

Люди делом заняты,

Мое дело кончено.

Возврати для памяти

Волос его