улыбайся — ты же работаешь с людьми!»). Её это ужасно раздражает, а меня почти по-детски веселит. Впрочем, надеюсь, после первой эйфории от нового места в мире это развлечение мне надоест, и всё снова пойдёт своим чередом.

Главное же — передо мной открылись новые ментально-коммуникативные горизонты. Но распространяться о них я не имею права — в соответствии с Голубым кодексом, на котором приносил Голубую присягу. Скажу лишь, что после голубого курса омоложения я и внутренне, и внешне скинул года три-четыре — мне сейчас ни за что не дашь и тридцати пяти. Мои родители такой курс не проходили, но и они словно помолодели — от гордости за меня, и мама значительно чаще, чем прежде, стала твердить: «Мукландий, тебе пора всерьёз подумать о женитьбе!», добавляя, что теперь я могу выбрать девушку из голубых.

Но не всё так просто, милая мама!.. Во-первых, у меня нет никакой уверенности, что семья не станет преградой для достижения статуса бессмертных. А, во-вторых, мне уже довелось столкнуться с тем, что в зелёном сообществе казалось делом естественным по отношению к выходцам из жёлтых: потомственные голубые (и девушки в том числе) вовсе не стремятся сблизиться с теми, кто приобрёл этот статус в результате личностного роста и за заслуги. Это, конечно, не беда: у меня уже стал складываться круг общения из бывших зелёных, а времени для упрочнения своего положения в голубом статусе предостаточно.

Прошло ещё несколько месяцев, и однажды МВ (он сильно приблизился к статусу синих), обсудив со мной очередную текучку, как бы невзначай заметил:

— Слыхал? Твой приятель скрылся под водой.

Я сразу понял, о ком речь, но само сообщение оставалось неясным.

— В каком смысле?

— В буквальном: утонул в Красном море.

— Вот оно как… — только и смог выдавить я.

Почему-то стало не то, что тревожно, а как-то нехорошо на душе: неужели это я подсказал СМК такой ход — ещё при первом разговоре с МВ? Но ведь у меня и в мыслях не было!.. Или это просто случайное совпадение, и Система здесь вообще не причём?..

Неожиданно всплыло: «Ты сначала стань покойником…»

— И давно?

— Дня три назад. Какая разница? Ты не находишь, что это символично?

— Что именно?

— В Красном!

— А-а, ну да, символично, — согласился я и, стараясь, чтобы мои мысли остались неслышны ни МВ, ни самой Системе ментальных коммуникаций, добавил: — Только ему теперь всё это фиолетово.

На придуманном мной языке фраза прозвучала, как: «Вентри ха бо-бо-бо».