На меня навалился какой-то первобытный ужас. Он давил, прогибал под себя. Я послал его туда же, куда и всё непонятное в мире. Мы, русские, это место отлично знаем. Сориентируем без компаса.
— Теперь поговорим? — дедок забавно склонил голову набок, но это придало ему ещё более жуткий вид.
Он прищурился, глядя на мою с виду каменную рожу, достал из ниоткуда толстую сигару и от души затянулся. Выпущенный им дым завис тонкими слоями между нами, подсвеченный слабым фонарным светом из окна.
На фоне, с приглушенным звуком, бесновался стадион. Комментатор восторженно кричал, транслировались толпы ликующих болельщиков. Мелькнула девчонка, обнажившаяся грудь на камеру. Сюр, ей богу.
Кто передо мной? Демон, дьявол или результат опаивания? Но признаков измененного сознания у меня не было. Холодный рассудок убеждал именно в этом. Меня учили отличать все возможные воздействия. Наглядно, на себе любимом.
— Я Папа Легба, — важно представился он, растягивая слова. — Лоа, то есть дух или божество, это как тебе понятнее будет. Вуду, как это называют в некоторых мирах. А ты умер.
Я недоверчиво взглянул на свою грязную обувь. Ощутил боль в ране, уже не такую сильную, но настойчивую. Не похоже на смерть, да и пахну я не так уж и плохо…
На жутком лице расплылась ухмылка и комната растворилась в тумане. Стало холодно. Мороз пробирал до костей, настолько контрастный с теплом океанских тропиков, что я поверил сразу же.
И я заново пережил то, что со мной произошло в Африке.
Твари!
Я болезненно сглотнул и прогнал это зрелище. Горло драло, но ещё больше раздирало изнутри от ярости. Взгляд старика, испытывающий и пронзительный, впился в меня.
— Хорошо, — эта сволота явно довольна моей реакцией. — Хочешь их спасти, вижу.
Нравится мне, когда сразу и к делу. Но всё, чего мне хотелось сейчас — раздавить его хлипкую шею, чтобы приятно хрустнуло. Сложно было подавить в себе эту жажду.
— Не я это сделал, — спокойно сообщил он. — Оставь свой гнев для тех, кто виноват, — вибрирующий старческий голос начинал меня реально успокаивать. — Я проводник. Я хранитель. Я дарующий и забирающий. Ты же… У тебя есть шанс, всё исправить. Найди своих людей, они все здесь. В новом мире.
В новом мире? Я же в Рио… Башка загудела, переваривая его слова.
— Они живы?
— Пока да, — лаконично ответил он.
— Что значит пока?
— Значит, что тебе следует поторопиться. Отыщи их, собери свою команду. Вновь.
— Сколько у меня времени? — я забил на прочее, почувствовав тревогу.
— Мало, очень мало, —демон уклонился от прямого ответа, выдыхая облако густого дыма.
— Если я не успею найти их?
— Они опять умрут, на этот раз окончательно, — глаза его вспыхнули красными огнями. — Найди их. Потом поговорим о нашей сделке.
Итак…
Я в другом мире, в другой реальности, параллельной, перпендикулярной, да неважно вообще. Но тут мне нужно найти своих. Я этому духу, он мне. Магическое алаверды, и всё будет хорошо. Ох, не верил я ему…
Но сложно быть неверующем, когда ты находишься нигде и из тебя рвет изнанку.
Когда играют с твоей памятью, выворачивая и надавливая. Я разозлился, как никогда прежде. И это помогло мне вырваться из гипнотического плена старика.
Я снова сидел на старом кресле, сбоку тихонько трещал телевизор. Но передо мной был всё ещё Папа Легба. Дымил сигарой, улыбался и, кажется, одобрительно кивал. Во мне пульсировала одна мысль. Я их командир, я спасу их, во что бы ни стало. Бред это всё или нет.
— Вопрос, — глотка горела, настолько пересохла. — Кто такой Барон и почему меня так называют?
— Мертвый Барон, — уточнил старик, делая акцент на первом слове. — Запомни это. Имена очень важны. Ты возродился. И воплотился. Теперь ты гораздо больше, чем просто ты. Но помни, что твоя сила это и твоя слабость.
Ну охренеть, вот сейчас понятнее стало.
— Учись. Я подарил тебе знание многих языков, — поморщился этот южно-американский философ. — А у меня нет на это времени.
И свалил в туман выкуренных сигар! Дедок вернулся гораздо быстрее, чем происходило его перевоплощение. Судя по блаженному лицу, он ничего из произошедшего не помнил. Зыркнул подслеповато и выдал:
— Кафезиньо желаете, Барон? Или кашасы?
Автоматически про себя я перевел, что первое означает небольшую, на один глоток, порцию ядреного кофе. А второе и вовсе местный ром, крепкий до чёрта Нормальный выбор, на ночь то глядя.
Но нельзя отказывать в гостеприимстве. Особенно в таких местах. Я просто благодарно кивнул, предоставив выбор хозяину. Он сообразил, и всё таки налил подобие кофе. Заваренный в кружке, сдобренный сахаром и, похоже, сиропом. Сладкий и вместе с тем очень крепкий напиток, на удивление зашел хорошо.
Снаружи накрыло глухой ночью. Мы сидели молча, на грани слуха вещал старый телек. Я потягивал приторное угощение и думал. Если это глюки, то они сильно затянулись. И ощущаются всеми чувствами. Реалистичные сны это вообще не моё.
Вывод? Да к хренам.
— Отец, — шепотом позвал я уже задремавшего дедка. — Телефон есть?
— А? — он встрепенулся, уронив громоздкий пульт на пол. — Ну, есть, у детей. Разбудить?
Поразмыслив недолго, я помотал головой. Если это сон, я проснусь и забуду. Если нет… Я всё таки решился и попросил не будить, а просто взять телефон. Сам бы прокрался, но вдруг проснутся, крику будет.
Старик охотно подскочил, но правда его сразу скрутило. После оказания первой медицинской помощи он медленно побрел вглубь дома, натыкаясь на всё подряд. Гремело, звенело и падало по всему пути добытчика.
Удивительно, что никто не проснулся от такого шума.
Вернулся дед не скоро, но успешно. В его руке, как знамя, был зажат телефон. По моей немолодой памяти, не мобильный, не смартфон, а сотовый. Здоровенный и с антенной, таким от хулиганов отбиваться можно.
И только в этот момент я додумался пошарить в карманах. Как дошло, что звонки у меня будут сплошь международные. В Бразилии контактов не было. Точнее номеров, а вот адреса… Но это