бутылку водки и фотографию покойного тестя, ставит все это на стол, наливает себе и пьет.

Тихов. Когда ты упокоишься, Павел Сергеевич? (Пьет.) Будь ты неладен, старый черт! Все из-за тебя! Целый год сам не свой, как в угаре, а тебе хорошо: лежишь спокойно в деревянной кроватке. А я же жить хочу! Как все жить, не выживать, а жить по-людски, в хорошем доме, с любящей семьей, детьми. Что я делаю не так? Просто хочу быть счастливым, что в этом плохого? (Тянется налить себе еще.)Погоди, Игорек, напьешься, а дел невпроворот. Раз надумал сегодня поминки сделать, так будь добр, делай, а не пей. Пить будешь, как завещание озвучат.

Следующую часть монолога произносит, одеваясь.

В санатории на Кавказе отпразднуешь. На месяц уедешь откисать в кислых водах. Или нет, лучше жену с сыном в санаторий, а я пока ремонт затею в квартире. До кирпичика все разберу, но найду монету. Слышишь меня, старый черт? Один день тебе потешаться надо мной осталось, один день пережить, и все станет на свои места (осекся).

Пауза.

А если старшей дочери отписал наследство? (Истерически смеется.) Ха-ха! Да нет, не мог!

Уже одетый, оглядывает квартиру.

Но если так (шепотом), значит, сон в руку, Полька.

Уходит, закрыв дверь. Полина убирает со стола бутылку, при этом возмущенно что-то бубнит. Наступает утро. Из своей комнаты выходит Сергей Тихов.

Сергей (громко). Мама!

Зовет ее и заходит в ванную, Полина , услышав сына, идет к ванной комнате, оттуда выходит Сергей с мокрой головой.

Полина. Опять голову мыл… Сколько раз тебе говорить, чтобы ты этого не делал перед выходом из дома.

Сергей. Моя голова, что хочу, то и делаю (подходит к зеркалу и расчесывает волосы).

Полина. Ты как с матерью разговариваешь?

Сергей. Нормально… Есть хочу (смотрит на нее). И если уж начистоту, ты меня не слушаешь (идет на кухню). Сколько раз объяснял, после сна на голове «взрыв», а если помыл, хватает до вечера, ну, такие у меня волосы – непослушные.

Полина. Помыл. На холод. Заболел. Больничный. Ты хоть феном пользуйся.

Сергей. Еще хуже получается, он пересушивает, а надо, чтоб сами сохли.

Полина. Тогда вставай раньше.

Сергей (садится за стол). Нет. Сон – это святое.

Полина (накладывает еду в его тарелку). А если тебя уволят за частые больничные, что тогда? С дружками по подъездам штаны протирать будешь, как отец? Тот который год все пыжится, ищет себя, шабашник недоделанный. Сколько раз ему дед работу находил?

Сергей. Не сравнивай меня с отчимом! (Отодвигает тарелку.) Это ваши проблемы, зачем терпишь?

Полина. Чтобы тебя на ноги поставить. Мальчику пример отца нужен.

Сергей. Такой? Упаси Боже, хорошо, вовремя поступать уехал!

Полина. Не ерничай!

Сергей. А что он сделал хорошего? «Принеси-подай-пошел вон!» Чему он меня научил? С тринадцати лет слова доброго не слышал, только подколы. Нет, мама, это твой муж, и он никогда мне не станет отцом, дед был мне папой, а этот… И вообще, к чему ты этот разговор завела? Думаешь, я собираюсь сидеть на вашей шее? Нет! Пускай сам, но зато на свои, а не за чужой счет, как некоторые.

Полина. Как мы заговорили! Может, сегодня начнешь? Квартиру снимешь, продукты закупишь, одежду, свои гулянки с девочкой оплатишь сам. А давай сегодня и начнем, раз такой самостоятельный?

Сергей. Конкурс выиграю и начну.

Полина. Чего? (С иронией.) Ах, извините, вы же у нас великий поэт… солнце русской словесности, артист погорелого театра.

Сергей. Литература и театр – два разных вида искусства (начинает есть).

Полина. А то мы в актеры поступали забавы ради. Кстати, Игорь тебя возил и хлопотал за твое поступление. Но кто-то и первый тур не прошел.

Сергей. Сцена – не мое.

Полина. А что так?

Сергей. Слишком зависимая профессия, а я свободу люблю.

Полина. Это что-то новенькое, значит, стихи писать в двадцать два года – это полная свобода, куда на это раз поступать будем, в поэтический институт?

Сергей. Мам, при чем здесь это? Я для себя пишу, и получается неплохо.

Полина. Кто это сказал, что неплохо? (Нервно.) Твоя подружка?

Сергей. Нет. Сам вижу – слог ровный, рифмы живые, над размером работать надо, но все так начинают. Конкурсы, потом гастроли и – нести светлое, доброе в мир. Что в этом плохого?

Полина. Все!

Сергей. Другого ответа и не ожидал.

Полина. Это не профессия. Увлечение, но не профессия… Ни семьи, ни детей, только гулянки и разврат, один останешься и сопьешься, как твой отец.

Сергей. Мой отец погиб.

Полина. Зря ты так, сынок, сколько хорошего Игорь для тебя сделал.

Сергей. Деда отравил.

Полина. Что ты сказал?

Сергей. Говорю, с дедом не ладил.

Полина. Ладно, ешь быстрей, надо готовиться к поминкам.

Сергей. Вот и поговорили.

Пауза.

Полина. Глупый ты еще, сынок, молодой, наивный… Все никак не поймешь, что в жизни важна профессия. А писать – пиши, это так, забавы ради… Разве я могу пожелать тебе плохого?

Сергей. Верю, мам.

Полина. Добивайся своего, участвуй в конкурсах, но не бросай профессию, которая кормит. Врач всегда будет нужен, люди всегда будут болеть, Сережка. Не надо быть лучшим доктором, будь просто хорошим, и этого хватит на бутерброд с маслом.

Сергей. Может, ты и права, мам, ведь жизнь для чего‑то заставила меня закончить на отлично ваш медицинский? Признаюсь честно, мне это далось так легко, словно у меня есть призвание к медицине.

Полина. Вот видишь, правильный путь всегда легкий.

Сергей. К слову, я там встретил Сашку, она, правда, после первого курса перевелась на юридический, но встретились мы именно в медицинском. Значит, не все зря, и есть в этом смысл.

Раздается звонок в дверь. За дверью стоят Анастасия Терникова и ее сын Пётр.

Сергей. Сиди, я открою…

Сергей идет открывать дверь.

Терникова. А‑м (растерянно). Здравствуй.

Сергей. Здравствуйте, мама на кухне.

Дает ей войти, за Терниковой входит Пётр.

Пётр. Привет, братан, как жизнь?

Сергей. Течет, куда только – непонятно, а так все нормально.

Полина (из кухни). Кто там?

Сергей (помогая гостям раздеться). Пеца с тетей Настей.

Полина (нервно, сама с собой). И так столько шума в доме, еще она пришла (начинает мыть посуду).

Пётр и Сергей идут в комнату. Терникова проходит на кухню.

Пётр. Ну как тебе мои кроссовки?

Сергей (обернувшись и посмотрев на обувь Петра). Да ничего.

Пётр. Новая коллекция, их даже на полках фирменного магазина еще нет.

Терникова (подслушав). Не хвастайся.

Пётр. А чё сразу «не хвастайся», я, может, хочу привить брату чувство стиля. (Шепотом.)