Александр Алтунин Жажда познания

Кроме стандартной добродетельности, интеллигент отличается еще и повышенной любознательностью. Ему хотелось бы быть еще умнее. Конечно, он не считает себя откровенно глупым человеком. Но, будучи на самом деле, человеком неглупым, он, тем не менее, полностью уверен в том, что уровень его эрудиции и уровень интеллекта, как таковой, нуждается в мощном дальнейшем развитии. И, надо отдать должное ему, он полагает то, что развитие его личности должно происходить не только на данном конкретном этапе его существования, а практически всю оставшуюся жизнь. И, несмотря на столь значительную и масштабную программу, ему нет возможности пренебрегать любой ситуации пополнить свои знания и представления, принципы и убеждения, правила и законы для внутреннего пользования. И, в первую очередь, для внутреннего, а потом уже для их внешнего проявления перед окружающими.

Услышав же, что кто-то говорит не просто умные, а очень даже мудрые вещи, интеллигент буквально забывает обо всем на свете. Все силы ума и души он направляет на максимально добросовестное восприятие, запоминание, анализ, понимание и усвоение элементов мудрости. Первоначально интеллигент чувствует и понимает то, что перед ним находится не просто не глупый человек, как многие некоторые, что можно встретить в своем непосредственном окружении, а очень мудрый человек. Стоящий на принципиально более высокой ступени в своем умственном развитии. Это только звучит очень просто, а, как показывают наблюдения автора последние сорок лет, анализ истории человечества и более двухсот фундаментальных трудов классиков философии и психологии, на самом деле, настолько сложно, что оказывается недоступным для девяносто процентов людей, отличающихся в той или иной степени мощной гордыней в сочетании с предельно субъективным представлением об основных параметрах своей личности (интеллект, одухотворенность, гармония, одаренность и т.д.).

И любознательность интеллигента не бывает мелкой и банальной, житейской и повседневной по своей сути. Он, конечно, специально и целенаправленно не раскладывала свою жажду познания по полочкам. Но, тем не менее, это бывает любознательность интеллектуальная и психологическая, духовная и эстетическая. С четким и однозначным, мощным и конкретным ведущим акцентом, в первую очередь, на духовном аспекте новой воспринимаемой информации. Он не просто понимал, он буквально чувствовал то, что для его внутренней сущности особенно необходим и полезен именно духовный аспект, способный повысить уровень его одухотворенности в целом, как и уровень гармонии и зрелости личности, по большому счету. Духовная интуиция и проницательность, к сожалению, очень редкий момент – один случай на сто тысяч населения.

Собственно, всегда было известно то, что истинные учителя человечества никогда не навязывают никому своего мнения. Они лишь предлагают свои знания, оставляя право личного выбора за каждым слушателем. И мало-мальски существенная продолжительность беседы при этом бывает, возможно, лишь тогда, когда учитель видит и чувствует среди общей массы слушателей хотя бы некоторых, условно говоря, добросовестных слушателей. Которые не только внимательно воспринимают то, что он им рассказывает, но оказываются хотя бы в минимальной степени способными к полноценному усвоению новой, часто принципиально новой, информации. А это очень редкое качество человеческой личности, ибо оно требует от индивида очень серьезной и основательной, интенсивной и продолжительной работы ума и души на которую, как прошедшие две тысячи лет, так и будущие две тысячи лет, девяносто процентов людей оказываются неспособными, к сожалению. Люди лишь тешат себя мыслью о том, что они, мол, готовы к усвоению нового. И это так, на самом деле. Но применительно только к мелкому и повседневному, банальному и упрощенному, поверхностному житейскому уровню. А, что касается фундаментальных и глобальных, сложных и многогранных явлений бытия вообще, и человеческого, в частности, то, увы и ах. Тут любители своих иллюзий и заблуждений терпят принципиальное фиаско, оказываясь совершенно несостоятельными применительно к серьезной работе по самовоспитанию и самосовершенствованию.

Человеческое сознание, в своей основной массе, оказывается неготовым к восприятию идеи о том, что две-три действительно мудрые мысли могут оказать на человеческую личность (о существах принципиально более высокого уровня на духовной иерархической лестнице Вселенной речь, в данном случае, не идет, ибо, это выходит за рамки конкретной работы, т.к. является поводом для большого и отдельного разговора, исследования, анализа) столь существенное влияние, что могут поднять на принципиально более высокий качественный уровень и придать им в определенной степени реальный элемент интеллектуальной, психологической, духовной и эстетической элитарности, аристократичности. И когда это касается «всего лишь» одного из перечисленных выше аспектов, то оказывается явлением из числа действительно редкой эксклюзивности, содержательности и ценности.

Мелкая повседневная суета, как правило, не требует от человека особого интеллекта, одухотворенности, гармонии, больших усилий ума и души. И поэтому большинство невольно привыкает к принципиальной поверхностности своего восприятия и мышления, к принятию и усвоению большого количества стереотипных мнений и представлений, принципов и убеждений, правил и законов. Да и как это может быть иначе, если только пять процентов людей имеют от рождения задатки творческого мышления. Остальные, к сожалению, только тешат себя иллюзией, о присутствии такового у себя, по большому счету. И, в силу такого сложившегося положения вещей, каждый человек, действительно обладающий творческим мышлением, это в определённой степени, несомненная общественная, государственная ценность. Это один из фундаментальных моментов человеческого бытия, определяющих достаточно существенную стабильность и перспективность существования любого, мало-мальски приличного общества и государства. Без него все потуги даже явных или потенциальных революционеров, не говоря уже обо всех прочих людях, какими бы интенсивными и продолжительными они ни были, это лишь прах у ног человеческих. Не зависимо от того, что думает по этому поводу тот или иной конкретный индивид, несомненно, имеющий право на иллюзию и заблуждение. Другой вопрос, что из заблуждений отдельных людей складываются весьма распространённые стереотипы и стандарты в каждом обществе и государстве. Становясь, при этом, писанными или неписанными правилами и законами. Тем самым