проводить к печати ещё одну нить энергии, которая беспрерывно поглощала у меня часть сил. Незначительное количество, но всё же количество. Всё это походило на укладку проводки в доме, но только в теле, и вместо проводов выступали энергетические нити. Как показала практика, «электрик» из меня такой себе, а вот новатор очень даже неплохой. Своими путями при помощи костылей я всё же смог добиться того, чего хотел. Уверен, сведущий в этом вопросе человек сделал бы всё легче и с меньшими затратами сил, но такого у меня под рукой не нашлось. Да и не уверен я вовсе, что в мире такие люди существуют. Что-то мне подсказывает, что если я и не первопроходец, то точно один из первых, кто до этого додумался. Ведь, как ни крути, но мир только недавно столкнулся с этими печатями, рифтами и энергией пустоты.

В итоге от печати я избавился и мог больше не носить перчатки. Конечно, у людей всё ещё будут возникать вопросы, где моя печать, но… Разве я обязан на них отвечать? Для многих я просто очень сильный рифтовик, зачистивший больше, чем три рифта. Пускай думают, куда пропала моя печать и как я это сделал. Да, больше вопросов, больше слухов, но зато без точной информации. Что мне, в целом, и необходимо.

В любом случае, я очень рад тому, что смог избавиться от этих надоедливых перчаток, а заодно, пока копался в нитях энергии, понял, что усилить своё тело я могу не только при помощи «обычного усиления». Исследование собственного тела натолкнуло меня на мысль, что я каким-нибудь образом точно могу его усилить, при этом не увеличивая объём энергии. Ведь, зачем её столько много, если я почти никогда столько не использую? Что если я смогу потратить её на что-то перспективное? Как бы, подключить устройства к лишней электроэнергии, чтобы упростить себе жинь?

Идея показалось мне здравой, но как я её реализовать, я пока не имею ни малейшего представления. В любом случае рано или поздно я ещё вернусь к этому вопросу. А сейчас…

— Егерь, готов? — я взглянул на Егора, сидевшего за рулём. На данный момент мы находились прямо на одном из аэродромов Центра, куда скоро прибудет самолёт, на борту которого должна находиться его дочь.

— Руки трясутся, а так… готов! — он положил обе руки на руль и уверенно кивнул.

— Вот и славно, — я повернулся назад и посмотрел на Катю. — Вы сделали ей новые документы? Как я просил?

— Всё готово! — Катя кивнула. — Она уже должна была получить свои перед посадкой, а вот документы Ершова.

Катя выставила вперёд свою руку, с паспортом РИ в руках. Я взял его в руки и одобрительно хмыкнул, разглядывая новые документы капитана своей гвардии.

— Новые документы? — Егерь посмотрел на меня удивлённым взглядом. Точно, я ведь его об этом не предупреждал!

— Да, мы сделали вам с дочерью новые документы. Чтобы жить вам было проще и не гналась за вами шлейфом прошлая жизнь, где вы оба натворили глупостей. Держи!

Как только я протянул ему документы, он выхватил их из моих рук и вчитался в своё новое имя.

— Котов Егор Станиславович? — он выпучил глаза в мою сторону. — Командир, что за фамилия такая?

— А что? Не нравится? Как по мне, очень даже хорошая. Из ерша в кота превратился! Теперь ты не бесполезная рыбёшка, выброшенная на берег, а охотник, величественный, между прочим, зверь! Котам даже в Египте поклонялись испокон веков! Разве плохо?

Егерь тяжело вздохнул, и в это же мгновение вдалеке послышался рёв двигателей самолёта.

— Кажется, летят, — я улыбнулся и по-дружески хлопнул Егеря по плечу. — Готовься дочку встречать. Как и обещал, не прошло и недели!

Глава 2

Котова Ангелина Егоровна, в прошлом Ершова. Именно так зовут дочь Егеря, прибывшую в страну после почти годового заключения в тюрьме Франции. Ужасное стечение обстоятельств, как ни посмотри. Не завидую я Егерю. Сначала узнать, что дочь связалась не с той компанией, начала тратить деньги на наркотики, а затем и вовсе угодила в тюрьму. Так ещё и всего спустя неделю самому попасть в тюрьму из-за сфабрикованного дела.

Но хорошо всё то, что хорошо кончается, ведь правда? Вот и я так посчитал, когда мы с Катей вполне удачно вернули девушку на родину, предварительно вытащив из тюрьмы. Вот только наши надежды на воссоединение семьи оказались значительно более радужными, чем оказалось в действительности.

Спустившись с самолёта, Геля сразу направилась к машине, пропустив своего отца мимо. Она даже с ним не поздоровалась, уперев взгляд вперёд и сделав вид, будто никого вокруг нет. Девушкой она оказалась, кстати, весьма симпатичной. Лет ей уже явно больше восемнадцати, а вот внешне так и не скажешь. Я бы дал ей от силы семнадцать. Белокурые волосы, убранные в распушённый хвост, приятные, чуть вытянутые черты лица и хищные голубые глазки. Ух, а какие губы! В кого это она такая симпатичная? Я скосил взгляд на Егеря. Нет, его гены тут точно не постарались. Хотя, кто знает? Всякое в этом мире бывает.

В любом случае дочка у него оказалась той ещё стервой. Не забуду резко поменявшееся лицо Егеря, когда его любимая дочурка отвернула от него свой нос. Мне отчасти было ясно, почему она так себя ведёт. Она ведь, скорее всего, даже не подозревает, через что пришлось пройти её отцу. И думает, наверное, что он продержал её год в тюрьме по собственному желанию ради профилактики.

Подошедшая ко мне Катя высказала похожее предположение. А вот Геля уселась на заднее сиденье и, кажется, не собиралась выходить. И главное, села в мою машину! Будто в свою собственную!

— Егор, а ты её манерам… совсем не учил, да? — я горько вздохнул. Не хочу я сыпать ему соль на раны, но промолчать тоже не могу.

— Я… — он до сих пор находился в ступоре. — Совсем не понимаю, что с ней. Она никогда такой не была.

— Сколько девочке лет? — Катя задала глупый вопрос, ведь именно она занималась её документами и прекрасно должна знать её возраст. — Может, юношеский максимализм?

— Девятнадцать… — сухо прошептал Егерь.

Я присвистнул.

— А не слишком ли она взрослая для юношеского максимализма?

— Да, уже взрослая. Значит, дело именно в первом варианте.

— В какой ещё варианте? — Егерь повернулся к нам с удивлением.

— Она не знает, что Вы сидели в тюрьме весь этот год. Ей ведь никто об этом не сообщил. Вероятнее всего, она считает, что Вы оставили её сидеть там в назидание. И жутко злится, — конечно, Катя просто предположила, но ведь мы оба об этом подумали. Значит, наши мысли недалеки от истины.

— И… что теперь делать?

— Егерь, чего ты как маленький ребёнок? —