до перезапуска. И я наблюдал его историю задом наперед. Так я узнал, что случилось со мной в той линии событий.

Я все перематывал и перематывал, пока не вернулся во времена, когда мне было десять лет. Думаю, этого хватит.

Теперь пришел черед силы Воли Мира. До сих пор я не использовал его силу чтобы сохранить для последнего эффекта. Изменить эту реальность так, чтобы у меня была возможность прийти к хорошему финалу.

Достигнув своей цели, я разорвал круг. И оказался в своей спальне. Меч в моей руке рассыпался. Его больше не получится использовать.

На меня смотрел ребенок десяти лет. Тем не менее… мои глаза сияли бирюзовым светом.

«Что же, теперь надо лишь выполнить обещание.»

Усилием воли я создал портал. Туда, где меня ждет огромный мир и множество врагов. Всех тех, кого я уже когда-то победил. Но теперь я буду не один.

* * *

ЭПИЛОГ!

*/*/*

*/*/*

*/*/*

Утром я открыл глаза. Надо было собираться в школу. Впереди меня ждал еще один чудесный день моей свободной жизни.

Первым уроком у нас была физика.

— И так, малявки, я уже рассказывал вам про пространство. Сегодня будет тест по этому предмету. — ехидничал учитель.

— Учитель Фиалис, пощадите! У нас ведь сегодня выпускной!

— Молчать, детвора! Я тут учитель, и я решаю, как будет.

— Бу-у, злюка вы, Учитель с синдромом Короля…

Фиалис Рон как всегда веселился, отыгрываясь на детях из-за постоянных жалоб родителей. А жалобы были, потому что он отыгрывался на детях. Вот такой порочный круг.

— Сколько раз я говорил не называть меня Королем⁈ Тем более, из-за ваших жалоб, гады, учитель Меркури поругала меня!

Как всегда, на его уроках было весело. Я с удовольствием слушал его лекции, но больше чем его лекции я любил дразнить его.

Урок физики кончился, и всех учеников собрали на прощальной церемонии. Возможно после сегодняшнего дня мы больше никогда не увидимся.

— Я хотел бы поздравить вас всех. Мы вместе с вами прошли этот долгий путь…

Улыбчивый Президент школьного совета, также известный как «Принц школы Рагнарек», как всегда сиял. Другого от Адриана никто не ждал.

Рядом с ним стояла его заместитель и девушка, Аинз — главная красавица школы.

— Ва-а-а! — упивался слезами Марк, которому было тяжело прощаться со всеми друзьями.

Чуть позади него стоял Лихт и успокаивал бедного парня.

Церемония закончилась, и я молча направился домой. У меня не было друзей или близких знакомых. Я был самым непримечательным парнем из всех в этой школе. Но за то мог целыми днями делать что вздумается — играть, читать или просто отдыхать.

— О-о, братик, какая встреча!

Отвлекшись от телефона, я посмотрел на маленькую девочку. Ей было всего около десяти лет. Но при этом в ней угадывались хорошо знакомые мне черты лица.

— Привет, Аврора. — я погладил ее по голове.

Она сначала улыбнулась… а после побежала на меня.

— Аврорин пендаль! — и попыталась ударить.

Но, конечно я уклонился.

— Ты все еще дуешься? — поинтересовался я.

— Конечно дуюсь! Ты превратил меня в ребенка! Маленького, слабого, ребенка! И при этом оставил воспоминания! Как я могу не злиться⁈

Вообще-то я не намеренно вернул ей воспоминания. Просто ее память сохранилась из-за нашей связи. Или по другой причине. Но это и не важно.

— А ты думала я не буду мстить?

— Ну так не мстил же!

— Тогда мир был под угрозой.

Мы весело общались. Обычно так и бывает, когда мы с Двенадцатой встречается в этой реальности. Что не говори, а мы с ней созданы друг для друга — буквально. И хотя сейчас она ребенок, когда-нибудь она станет старше, и тогда мы будем вместе. Мы оба это понимаем. Но пока есть возможность, просто дурачимся.

На пути нам встретилась большая группа людей.

— За нашу новенькую, вздрогнем!

— Вздрогнем!

Их было десять человек. Все старше меня на несколько лет. Они отмечали корпоративно. Те, кого я когда-то называл братьями и сестрами.

Никто из них нас с Двенадцатой не узнал.

— Не сожалеешь? — спросила Двенадцатая.

— Почему должен? У вас всех есть семьи, друзья и своя жизнь. Больше вы не гомункулы, а настоящие люди. Вы познали родительскую любовь и нежность. А еще, не прошли через все те ужасные события. Разве я должен жалеть о содеянном?

На самом деле, я лишь задал начальные параметры. Не только здесь, но и по всему миру. Не я свел Лихта и Марка как друзей. Не я помог Адриану и Аинз сойтись. И не я свел на одной работе бывших братьев и сестер.

Все это получилось, само собой. Как и то, что мы все собрались в этом чудесном городе — Академ-сити.

— Но никто из них больше не помнит тебя. Неужели тебе не обидно? — спросила Двенадцатая.

— Помнишь ты спрашивала, что для меня свобода? — посмотрел я на Двенадцатую. — Свобода для меня — это мир, где все будет как я хочу. — сразу дал я ответ. — А хочу я мир, в котором все мои близкие будут счастливы.

Двенадцатая… нет, Аврора улыбнулась.

— Так похоже на тебя, Эван… все видели в тебе жестокого лидера. Но для меня ты всегда был самым добрым и дорогим человеком! — она выбежала вперед, и озарила этот мир невероятно яркой улыбкой. — Ну а теперь, мне пора, братик! Мама будет ругаться, если приду поздно! — она помахала мне рукой, и убежала.

Вот ведь, действительно несносный ребенок. Хотя ментально ей уже больше тридцати пяти.

Продолжив путь домой, я открыл дверь и вошел в свою комнату. Там на столе лежала небольшой механизм. Сегодня я забыл ее дома, хотя куратор моего клуба просил его вернуть до заката.

Сделав один шаг я уже снова оказался в школе.

— О, Эван, ты как раз кстати. Принес? — спросил меня куратор клуба робототехники.

— Да, Учитель Кедми.

Блондин широко мне улыбнулся, и вставил механизм в голову огромного робота. И через несколько секунд глаза робота засияли.

— Да, вот оно! Будущее человечества!

Правда, почти также быстро они затухли.

— Ну… на то оно и будущее, что еще не наступило. — улыбнувшись он почесал затылок.

— Учитель Кедми, а это тот Робот Справедливости о котором вы говорили?

— Да! Он будет летать по всему свету и помогать людям, как настоящий супергерой! А если где-нибудь начнется война, он ее остановит! — мечтательно начал рассказывать он. — Но для этого мне нужно добавить ему немного оружия… ядерные ракеты в спине! А еще… еще…

Поверить не могу что до апокалипсиса он был таким мечтателем.