обращением.
Остальные согласились со Сторми, поскольку побывали утром в конюшне. К сожалению, чары таинственной незнакомки в брюках перестали действовать, едва забрезжил рассвет.
– Не забудьте про Поррингтона, – добавил Тор.
– Как бы то ни было, скоро все станет ясно, – произнес Раш. – А вот и Уитстоун.
Мужчины замедлили ход, подъехав к посыпанной гравием аллее, ведущей к внушительных размеров дому, похожему на постройки елизаветинских времен. Дом стоял на небольшом возвышении, окруженный широкими, все еще зелеными лужайками, где кое-где росли редкие деревья. За домом виднелись загоны для лошадей и конюшни.
– Похоже, у этого парня неплохо идут дела, – заметил Тор, когда они въехали на аллею.
Впрочем, Энтони в этом усомнился, заметив, что одна из труб слегка покосилась, а увитая плющом крыша западного крыла дома просела. Центральная часть дома выглядела довольно прочной, и как только всадники подъехали к крыльцу, из-за угла выбежал грум, а дворецкий распахнул тяжелую дубовую дверь с железными петлями.
– У вас какое-то дело, господа? – вежливо, однако слегка высокомерно поинтересовался слуга.
Как и было договорено заранее, Энтони спешился и сделал шаг вперед.
– Я – лорд Энтони Нортроп, хочу переговорить с сэром Джорджем Ситоном относительно его лошадей.
– А мы покуда заглянем в конюшни, – добавил Раш, повернув лошадь.
Дворецкий встревожился.
– Господа, прошу вас! Если вы…
Однако друзья Энтони уже пришпорили коней и спустя мгновение исчезли за углом дома.
Энтони с улыбкой повернулся к ошарашенному слуге.
– Не переживайте, мой друг. Они знают, как подъезжать к конюшням, и не напугают лошадей. А теперь доложите, пожалуйста, обо мне вашему хозяину.
Дворецкий все еще пребывал в замешательстве, укрепив тем самым подозрения Энтони.
– Сожалею, милорд, но сэр Джордж не принимает посетителей. Всеми делами ведает его поверенный мистер Эмери. – И, тем не менее, я бы хотел поговорить с сэром Джорджем лично.
Странно, почему баронет перепоручил все дела управляющему? Если этот мистер Эмери продает необъезженных лошадей, это надо довести до сведения сэра Джорджа.
Что-то в тоне Энтони, видимо, убедило дворецкого, и он сдался.
– Хорошо, милорд. Проходите, пожалуйста, а я посмотрю, сможет ли сэр Джордж принять вас.
Дворецкий ушел, оставив Энтони в холле. Лорд огляделся. Холл представлял собой смесь бедности и изысканности, словно у хозяина, обладающего утонченным вкусом, не хватало денег на осуществление своих замыслов. Полинявшие занавеси, ниспадающие изящными складками, в нишах – две великолепные греческие вазы. Присмотревшись, можно было заметить, что одна из них была разбита, но тщательно склеена и отреставрирована.
Тут Энтони услышал торопливые шаги по лестнице и обернулся.
– Весьма признателен, что вы не заставили меня долго ждать… – начал было он и осекся на полуслове. Вместо сельского сквайра, которого он ожидал увидеть, его взору предстало очаровательное создание с длинными волосами цвета гречишного меда и точеной фигуркой. На девушке было бледно-желтое домашнее платье.
– Прошу прощения, милорд, но отец не может принимать посетителей, – произнесла девушка, спустившись в холл. – Я послала за мистером Эмери, так что вы сможете обсудить свои дела с ним.
Энтони растерянно заморгал. Перед ним стояла незнакомка, пришедшая ему на помощь вчера накануне. Только вчера она была в брюках, а сейчас, в платье, выглядела совсем иначе. В ее больших карих глазах застыл испуг, она узнала его, но постаралась ничем не выдать своих эмоций.
Визит обещал превратиться в весьма интересное приключение.