себе она ни о чем не говорит, если только не рассматривать ее при «черном» освещении; если же она попадает на «белый» свет – например, вдруг кто-то разрежет его бумажник на части, – на такой случай она имеет приводящую кого угодно в замешательство способность неожиданно вспыхивать пламенем.

Он продолжал работать над адресом, решая тем временем более общую проблему – почему же они действовали так сложно, принимая меры, чтобы он не понял, что его бумажник все-таки украден; и еще более трудноразрешимый вопрос: зачем они обременили себя его бумажником. Закончив, он засунул остатки наклейки в щель кабины, зажал в ладони заготовленный ярлычок с адресом, взял чемодан и три почтовых цилиндрика. Он держал цилиндрики, отдаляя один из них пальцем.

В драгсторе, считал он, никакого нападения не последует. Людное пространство, отделяющее его от почты, тоже можно было бы считать безопасным – но не сегодня. Он знал, что в такой большой толпе люди способны стать свидетелями не более, чем такое же количество деревьев, – в случае, если противник воспользуется утяжеленными свинцом костями, то есть, прибегнет к отвлекающему маневру.

Он пересек боковую дорожку и устремился прямо к почтовому отделению, стараясь держаться как можно дальше от прохожих, и тут же заметил, что какие-то двое устремились к нему – и началось то, чего он ожидал.

Вспыхнул ослепительный свет, раздался оглушительный взрыв, сопровождаемый воем и испуганными криками. Что взорвалось – Гилеад догадывался, а вой и крики, без сомнения, совершенно непринужденно издавала публика. Придя в некоторое замешательство – не только из-за взрыва, но из-за всего сразу, – он, однако, даже не повернул головы.

Те двое поспешно приблизились, как по сигналу.

Большинство животных и почти все люди начинают драку только после того, как их толкнут, что лишает их определенного преимущества. Эти двое не сделали ни одного агрессивного жеста, только приблизились. Они не успели броситься на него.

Гилеад ударил первого из них в коленную чашечку боковой частью ступни – гораздо более ощутимый удар, чем нанесенный носком. Одновременно он обрушил на второго свой чемодан, не причинив тому особого вреда, но перехватив у него инициативу. Затем он с силой нанес этому второму удар в живот.

Тот, кому он повредил колено, лежал на мостовой, но все еще проявлял активность, он доставал что-то, пистолет или нож. Гилеад дал ему по голове и, перешагнув через него, снова устремился к почтовому отделению.

Не спешить! Не спешить! Нельзя производить впечатление, будто удираешь; надо выглядеть вполне респектабельным гражданином, который спокойно идет по своим законным делам.

Почтовое отделение уже совсем близко, и все еще никто не опустил руку ему на плечо, никакого грозного окрика, никаких торопливых шагов сзади. Он добрался до почтового отделения, вошел в него. Отвлекающие трюки противника в совершенстве сыграли свою роль – но для Гилеада, а не для них.

У адресной машины – небольшая очередь. Гилеад встал в хвост, достал ручку и написал адреса на цилиндриках. Почти тотчас еще один человек пристроился за ним; Гилеад не старался скрыть от него, что за адрес он написал: «Капитан Джозеф Гилеад, Клуб Исследователей, Нью-Йорк». Когда подошла его очередь пользоваться шифровальной печатной машиной, он опять-таки не скрываясь отпечатал адрес для автомата соответствующий тому, который был написан от руки на каждом цилиндрике.

Он работал с некоторой неловкостью, так как в левой руке у него была спрятана заранее изготовленная наклейка с адресом.

Он отошел от машины, отпечатывающей адреса, к той, которая принимала почту; человек, стоящий за ним в очереди, последовал туда тоже, даже не сделав вида, что печатал что-то.

Вж-жик! – и первый цилиндрик исчез с приглушенным всхлипом сжатого воздуха. Вж-жик! еще раз, – и второй исчез, – и все это время Гилеад, держа в ладони последний из них, прижимал самодельную наклейку поверх того адреса, который он только что отпечатал. Не глядя, на ощупь, он убедился, что наклейка на месте, все уголки пристали плотно, и тогда – вж-жик! – и этот цилиндрик последовал за первыми двумя.

Гилеад стремительно обернулся и тяжело наступил на ноги человеку, который топтался сзади.

– Уу-ух ты! Извините меня, – радостно произнес он и свернул в сторону.

Ему стало весело: удалось не только вручить свой опасный груз бездумной, абсолютно надежной автоматической машине, которую нельзя ни к чему-то принудить, ни подкупить, ни одурманить наркотиками, ни развратить каким-то иным способом и в сложном устройстве которой цилиндрик будет надежно упрятан, пока не достигнет места своего назначения, известного только Гилеаду, – но еще и наступить на мозоли одному из своих противников.

На крыльце почтового отделения он задержался возле полисмена, который ковырял в зубах, не сводя глаз с кучки народа и машины «скорой помощи» посреди улицы.

– Что случилось? – спросил Гилеад. Фараон переместил зубочистку.

– Сначала какой-то распроклятый идиот запускает фейерверк, – ответил он, – а потом двое парней начинают драться и чуть не приканчивают друг друга.

– Бог ты мой! – откомментировал это сообщение Гилеад и направился через улицу к отелю «Новая Эра».

В вестибюле он как следует огляделся в поисках «друга», сидевшего у него на хвосте, но не обнаружил того. Гилеад сомневался, что этот недоросток числится в гостиничном штате. Он зарегистрировался под именем капитана Гилеада, заказал номер из нескольких комнат, подобающий той персоне, которую изображал, и позволил проводить себя к лифту.

Агента, который только что опустился, он заметил, когда сам со служителем собирался подниматься.

– Эй, коротышка, – окликнул он его, одновременно принимая решение ничего не есть в этом отеле. – Как дела?

Недоросток, кажется, вздрогнул, потом прошел мимо, не отвечая, с ничего не выражающим взглядом. Вряд ли, размышлял Гилеад, этого недоростка стали бы еще использовать после того, как его выследили, следовательно, какой-то связующий почтовый ящик, или явка, или штаб-квартира его врагов должна быть прямо здесь, в отеле. Прекрасно, это избавит от необходимости лишней езды туда-сюда – и всем будет приятно!

Между тем нужно принять ванну.

Оказавшись в номере, Гилеад сунул чаевые сопровождающему, который медлил уходить.

– Вам нужна компания?

– Нет уж, благодарю. Я отшельник.

– Тогда попробуйте это.

Служащий вставил ключ от комнаты Гилеада в стереопанель, поманипулировал клавишами, вся стена осветилась и исчезла. Разгоряченная блондинка, за спиной у которой виднелся целый хор, стоящий в ряд, казалось, сейчас так и выпрыгнет прямо на колени